<tab>— Тебе нужно было спросить кого-нибудь знающего. Чтобы помогли прочитать.

<tab>— Кого? Они там все безграмотные. Жена уехала, священник вряд ли согласится о чародействе толковать… Да и не было времени, нужно было спасать Ричарда.

<tab>Люк замолчал. Потрепал серого волка за ухом, ведь тот всё это время сидел напротив нас, можно сказать, на стрёме, выразительно шевеля бровями, внимательно слушая. Наверное, неимоверно трудно поверить такой истории, да и правда об этом мире слишком тяжела — требует либо дозированного знакомства, либо самостоятельного прозрения. Но Люк воспринял всё спокойно: не злился, не смеялся, не закатывал глаза в недоумении, не отмахивался от моих слов. Он медленно встал, вытащил из-под кровати ящик, взял оттуда бутылку домли и фольгированный брикет какой-то еды. Уселся на свою кровать и стал есть. На меня не смотрел. Разглядывал что-то на полу. А я разглядывал его, удивляясь тому, как он похож на некоторых моих недавних знакомцев, в основном врагов. Люк дожевал свою пищу, потом накормил Серого, высыпав в его миску сухие гранулы и залив их водой из крана. Он сидел на корточках и наблюдал за тем, как ест волк. Так, с корточек, он и возобновил разговор:

<tab>— На самом деле ты не слишком меня удивил. В соседнем доме живёт Марк, все его считают сумасшедшим. Он учил нас с Яном нырять и сбывать ценности. Так вот однажды он ушёл в море и пропал, мы нашли его пса, бегающего вдоль береговой линии. Датчик испортился, так как собака, видимо, кидалась в море. Короче, все переполошились, форсеры пришли, нам запретили ходить дальше заводоотвальника. Мы подумали, что мутанты дошли и до нашего нома. Но через пять суток Марк вдруг объявился. Измотанный и с выпученными глазами. То, что он нам рассказал, то, что успел рассказать… подтверждает твои слова. Марк слишком далеко заплыл тогда и потерял всякие ориентиры. Через сутки, когда он уже отчаялся, увидел берег. Добрался дотуда, а там рай: мягкая трава, жирная земля и табун лошадей. Мы видели этих животных только на картинках в книгах, которые доставали из-под воды. Он нашёл там плодоносящие яблони! Стал есть кислые яблоки и тут увидел женщину. На ней не было датчика и слича. У неё были длинные волосы, и ещё он сказал, что она была босая. Сначала они испугались друг друга. Она бросилась от него прочь с криком: «Заражённый!» Но потом всё-таки как-то нашли общий язык. Она даже повела Марка в свой дом. Представляешь, целый дом! Как у твоего Ричарда, наверное. И в этом доме тоже были окна. Женщину звали Мария. Она накормила Марка настоящей рыбой, хотя он сначала не хотел есть, считая, что рыба радиоактивная. Мария показала ему свой мир. И она называла свой мир Интеррой. Марк провёл в её доме три дня. Мне показалось, что он рассказывал о Марии с болью и с любовью. А потом пришли какие-то люди — похоже, форсеры. Мария успела выставить Марка вон и велела ему бежать. Он спрятался где-то на дереве и видел, как Марию увозят. Форсеры прочёсывали местность, он почти сутки на этом дереве висел. А потом чудом добрался до моря и поплыл назад, в Дамн. Он кричал, что нас обманывают, что Интерра прекрасна, что там можно жить. Но Марка забрали форсеры. Вернули через пару недель. Но это был уже не Марк. Он ничего не говорил теперь, совсем как немой. Никого не узнавал, смотрел мимо тебя. Что-то с ним сделали…

<tab>— А какой у Марка дефект генома?

<tab>— Хм… в том-то и дело… склонность к шизофрении и маниям. Нам и сказали тогда, что эта склонность проявилась. Что, побывав на заражённой местности, он сломал слабые защитные механизмы, сошёл с ума.

<tab>— Почему они вернули Марка? Могли ведь, наверное, ликвидировать.

<tab>— Думаю, он им нужен на производстве. У него очень странные способности: он владеет числом. Считает в уме гигантские цифры, складывает, умножает, делит. Он делает с числами что-то невероятное. У них на предприятии он незаменимый человек. Вот сейчас постоянно в мире цифр, говорит только с ними. Ему приносят расчёты для производства, и он погружается в них… Короче, шизофрения. Но теперь я думаю, что он говорил правду.

<tab>— Получается, что люди, которые живут в Интерре, тоже обмануты? Эта Мария считала Марка заражённым? Их тоже пугают мутантами?

<tab>— Наверное, так и есть.

<tab>— Что ж, запуганными внешним врагом людьми легко управлять. Люк, давай подумаем, что нам сейчас делать.

<tab>— Я не буду молчать, я расскажу всем, кого знаю в номе. И мне поверят, люди сами решат, как дальше жить: мириться с этим или бороться. Но я буду бороться. И даже не ради того, чтобы поудобнее устроиться на этой загадочной Интерре. Я хочу вернуть Яна и Полу. Только пока не знаю как… как проникнуть в Интерру и найти их там?

<tab>— Этим займусь я. Меня туда пропустят. А если мне будет что-то реально угрожать, то использую гольдеры и умотаю в свой безопасный 2014 год. А потом опять вернусь и попробую снова и снова. — Люк удивлённо на меня посмотрел, но не задал вопрос, зачем мне это надо.

<tab>— Даже тебе проникнуть в основной офис будет сложно: в наш ном пожаловала госпожа-протектор Ада Павэ. Наверняка там меры безопасности повышены.

<tab>— Кто это такая?

<tab>— Верховный распорядитель и судья. Легендарная личность. Она учёный, разработала систему, как некоторые дефекты генома устранять. Те «эйч-ди», у которых удалось исправить по её методике, становятся форсерами. Она потеряла всю семью, сражаясь с… э-э-э… с мутантами. Она ввела в Эдикт нормы о праве суда над «эйч-ай», а то раньше они были неподсудны. Её избрали пожизненным протектором одиннадцати номов. Её наши умники боятся, так как она всегда защищает «эйч-ди», снимает кураторов, если их фамилии живут плохо, если есть жалобы. В прошлом году благодаря Аде в нашем номе появились эти передатчики, — Люк мотнул головой в сторону зелёного динамика, — новости передают иногда, музыку, истории читают. Короче, все её уважают… Хм… — он вдруг преобразился, как будто его настигло озарение: — Так тебе как раз надо до неё добраться! Надо рассказать Аде о том, что Ян и Пола схвачены и пропали!

<tab>— Люк, я сомневаюсь, что она поможет, — грустно улыбнулся я. Как странно, во все времена тираны использовали одни и те же методы. Никакого прогресса… — Раз она стоит во главе вашего общества, то, уверяю тебя, вся её «справедливость» и яйца выеденного не стоит.

<tab>— Яйца?

<tab>— Ну, это у нас так выражаются. Не грузись. Значит, я завтра пойду в Интерру, а ты начнёшь говорить с людьми. Только будь осторожен. Скажи, что узнал всё от какого-нибудь мифического умника.

<tab>— Не опасайся за меня. Во-первых, я знаю, кому сказать, чтобы правда быстро разлетелась по ному. А во-вторых, мне нечего терять…

<tab>— «Кроме собственных цепей…» — не удержался я, процитировав Маркса. — Мы их спасём: и Полу, и Яна. Расскажи мне о них.

<tab>Люк вдруг улыбнулся:

<tab>— Я расскажу тебе о Яне. Тебя же он интересует?

<tab>— Ну… и он, — я смутился: вроде никак не высказал свою заинтересованность.

<tab>— Фома, не будь дураком! Ты им был в течение всех своих путешествий: ты доверялся не тому человеку, не того спасал. Я уверен, что в твоём 2014 году тоже был какой-нибудь Иоаннес-Джон-Иван-Ян, а ты упустил настоящее, отдавшись сиюминутному очарованию… Спаси Яна ради себя. Спаси и остановись в своих угорелых поисках.

<tab>И я ничего не ответил. Я понимал, что придётся выбирать: Ян или моё родное время. Я решил, что будь что будет. Буду даосом, буду плыть по течению, лишь бы это течение не затянуло меня в омуты и не разбило о коварные пороги. А Люк рассказал мне про Яна, правда уже ночью после того, как он вернулся от друзей из соседнего дома. Он начал свою революционную деятельность уже сегодня: пропадал часа три. А я перечитывал стихи Яна. Люк мне сказал потом, что ругался со своим соседом-лириком, так как тот предпочитал писать ночью, мешая ему спать. Люк сказал, что они с Яном никогда не были парой, хотя свёл их вместе именно общий дефект. И именно Ян предложил попробовать нырять в город под водой мёртвого моря, стать учениками Марка. Город назывался Сочи. Я в этом месте аж подпрыгнул: