Дженни это показалось удивительным.

— Мне придется согласиться со всеми остальными. Думаю, мне бы понравилось все время совершать круизы. Это было бы, несомненно, чересчур большой роскошью, — призналась она с улыбкой, — но все равно чудесно.

— На самом деле это надоедает. Неделя за неделей. Одни и те же порты. Одни и те же достопримечательности. Теперешний круиз в родную страну — приятное разнообразие, но это бывает так редко.

— Так ты не любишь плавать? — недоверчиво спросила она. — А я думала, все моряки плавают, потому что любят море.

Он тихо рассмеялся.

Она снова тонула в этих невероятных синих глазах, и снова внутри начала нарастать дрожь. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы спросить:

— Но если тебе не нравится твоя работа, почему ты продолжаешь здесь оставаться?

— Я не говорил, что несчастен. Я только сказал, что это не фантастика, не рай, как думаешь ты и все остальные. Становится одиноко.

Дженни не могла удержаться от мысли, что этих недельных романов у него, вероятно, было много.

— Но ты ведь был женат, — напомнила она. — У тебя есть дом в Бергене.

— Ты когда-нибудь была замужем? — спросил Керк.

Дженни покачала головой.

— Как ты думаешь, тебе бы понравилось стать женой моряка?

— Это предложение? — Она не могла удержаться, чтобы его не поддеть.

— Пока нет, — отшутился он. — Но кто знает? Ты красивая женщина.

— Ну, спасибо, — сумела пробормотать она, потом заметила: — Только из красивых женщин не всегда выходят прекрасные жены.

— Это правда. И возвращаясь к тому, что ты сказала: да, я был женат, но ничего не получилось.

— Мне очень жаль, — сказала Дженни.

— А мне нет. Мы поженились слишком молодыми, и нам никогда не было так уж хорошо вместе. В то время я этого не понимал. Думал, что в браке так и должно быть, что страсть и восторг через некоторое время проходят. Теперь я так не думаю.

Дженни молча слушала Керка.

— Но почему ты не вышла замуж? — неожиданно напрямик спросил он. — Неужели твой последний роман — единственный, когда дело закончилось помолвкой или приблизилось к ней?

— Нет, было еще несколько случаев, — призналась Дженни, затем прибавила: — Наверное, правда состоит в том, что я сосредоточилась на своей карьере, а не на личной жизни.

— Может, пора все это изменить? Нам обоим.

Его горящий взгляд выражал страстное нетерпение, его губы легонько, с нежностью коснулись ее губ. Она уступила, прильнула к нему, беспомощно отдавшись биению страсти, мощно пульсирующей в ее жилах.

Снова они затерялись друг в друге. На этот раз он не понес ее на кровать, вместо этого отодвинул подальше кофейный столик, и они оказались на ковре.

Охваченные почти безумием, они сорвали с себя одежду, и когда оказались обнаженными, ни один не пожелал тратить время на предварительные игры. Оба дрожали от нетерпения.

— Сейчас… — настаивала Дженни. — Возьми меня прямо сейчас, пожалуйста…

— Никогда еще, — горячо прошептал он больше самому себе, чем ей, когда наконец уступил ее мольбам и лег сверху на ее трепещущее от желания тело, — никогда еще я так не хотел ни одну женщину…

Дженни подняла ноги и обхватила ими его сильную спину, голова ее запрокинулась назад, когда он резким толчком вошел в нее, и она восхищенно ахнула.

Прошло еще много времени, прежде чем он замедлил движения и, все еще оставаясь внутри ее, мягко перевернул ее на бок и крепко прижал к себе. Он с обожанием посмотрел на Дженни, любовно откинув с лица волосы. Некоторое время они молчали, погруженные в колдовство этого мгновения. Наконец он глубоко и прерывисто вздохнул и твердо поклялся:

— Никогда так не было, Дженни! Никогда вот так. Ты все, чего только может желать мужчина… и даже больше. И я никогда тебя не отпущу.

Она прижалась головой к его плечу и спросила себя: неужели это действительность, а не сон, часть фантастического мира морского круиза?..

Лайнер «Туманные моря» бросил якорь в самой северной точке Европы, где земля в это время года купается в постоянном призрачном свете, так как солнце не заходит за горизонт целых семьдесят девять дней подряд.

Дженни понимала, что если еще и не влюблена в Керка, то уже подошла к опасной черте. И что тогда? Возможно, он ею увлечен и чувствует нечто, похожее на любовь, но действительно ли это любовь? А как насчет других женщин в его жизни?

Когда после экскурсии они собирались садиться в автобус, чтобы ехать на корабль, к Керку подошла пожилая матрона.

— Вы, норвежцы, живете в такой прекрасной стране, — приветливо сказала она. — И все же, насколько я знаю, вас в Америке сейчас живет больше, чем в Норвегии. Не могу понять почему. — Она улыбнулась, покачала головой и прошла дальше.

Дженни и Керк стояли немного в стороне от остальных, и он внезапно стиснул ее руку. Она подняла на него глаза, а он серьезно произнес:

— Может быть, они нашли нечто более важное, чем их родная страна. Может быть, они нашли человека, с которым захотели навсегда соединиться.

Дженни еще раз подумала, что непременно утонет в этих ярких, тропических глазах. Она перевела дыхание, пошатнулась и, пытаясь говорить спокойно, ответила:

— Может быть, этот человек захотел бы жить в вашем мире.

— Может быть… — на его губах заиграла улыбка, — двое людей могли бы найти самое лучшее место в обоих мирах… вместе.

Ей захотелось прямо тут же поцеловать его, и она знала, что ему хочется того же. Далеко внизу она слышала яростный грохот волн, разбивающихся о скалы с той же дикой силой, которая сотрясала все ее тело горячими волнами желания.

Он едва заметно покачал головой, словно изумляясь, и прошептал:

— Боже мой, Дженни, я никогда раньше не испытывал подобных чувств! Клянусь тебе! Никогда прежде в своей жизни я не ощущал такого покоя и одновременно такого урагана чувств в своей душе. Я знаю, мы только что встретились, но мне кажется, будто я знал тебя всегда, что мы жили раньше, любили раньше, в другом мире, в другое время, и я знаю, что это все только потому, что ты всегда была для меня живой, жила в моем сердце — единственная женщина, о которой я мечтал, для которой жил, которую искал. Мне кажется, я не смогу тебя отпустить.

— А мне кажется, я этого и не хочу. Просто… — Как объяснить ему, что творится в ее сердце, когда она сама этого не понимает? — Все случилось… так быстро, Керк, — неуверенно начала она, — возможно, слишком быстро, и я до сих пор не разобралась, что на самом деле происходит.

Не имело никакого значения, что все уже сидели в автобусе и ждали только их. Так же, как было забыто на этот миг железное правило: офицер, завязавший роман с пассажиркой, не должен ни в коем случае проявлять свои чувства на людях. Керк знал только одно: Дженни расстроена, полна сомнений, и ему это не нравилось.

— Дженни, я уже говорил тебе, что никогда так никого не любил, и не важно, пробыли мы вместе несколько дней, несколько недель или несколько лет. Я знаю только, что чем дольше мы вместе и чем больше я тебя узнаю, тем сильнее люблю.

— И я ощущаю то же, — подхватила она. — Со мной тоже никогда раньше такого не было, и это просто кажется нереальным, потому что все произошло так быстро. Мы, в конце концов, сейчас живем в фантастическом мире, Керк. По крайней мере я так себя чувствую.

Его пальцы мягко сжали ее руку, и он едва не дрожал от желания тут же расцеловать ее.

— Нельзя сомневаться в своей судьбе, Дженни, когда она к тебе так благосклонна!

— Эй, — нетерпеливо окликнул их водитель, — если вы двое не хотите возвращаться на корабль пешком, то поторапливайтесь.

— Не знаю, как насчет прогулки пешком, — рассмеялся, не сводя с нее глаз, Керк, — но в эту минуту мне кажется, что я мог бы полететь.

— И я тоже, — радостно согласилась Дженни, желая очутиться в его объятиях, чтобы они смогли взлететь выше облаков и мгновенно перенестись в его каюту.