Победителем считался тот, кто первым (после доезжачего) поспевал к финалу травли. И тут уж охотники не щадили ни себя, ни коней…

Перемигнувшись, Алекс с Эриком направились после закрытия паба каждый к себе — и одному, и второму не мешало выспаться перед началом охоты. И если Эрику надо было быть только к началу регистрации, то на Алекса и его ребят были возложены обязанности по проверке амуниции и коней.

========== Глава 7 ==========

Эрик проклял все на свете, стоя в очереди на регистрацию. Он не прислушался к совету Мартина и не отправился к конюшням на час раньше, не стал отдавать амуницию Алексу, чтобы тот ее проверил и запер в специальной комнате, так как вчера вечером еще не решил, на какой лошади он будет выступать. И теперь вынужден был нервничать, опасаясь опоздать к концу регистрации, сидя в машине и стуча руками по рулю особенно в те моменты, когда его объезжал кто-нибудь по обочине.

И все же ему повезло, его кобылку зарегистрировали буквально за несколько минут до торжественного построения. Эрик смеялся от души, когда ему выдали белый шарфик и объяснили, что неважно под каким номером он прискачет на финал травли, его лошадь все равно станет победительницей в своей возрастной категории, если за оставшиеся несколько минут никто не зарегистрирует такую же старушку. На скачках доезжачие будут ждать до последнего участника, даже несмотря на то, что тот прискачет самым последним. Только для этого требовалась обязательная регистрация, чтобы не потерять ни одного участника охоты.

Эрик с восторгом осматривал всех после того, как ему конюхи помогли оседлать его лошадку. На всех охотниках, как на подбор, были надеты малиновые фраки и фиолетовые бархатные береты, все повязали на шею выданный при регистрации шарфик, чтобы было видно за чьей лошадью нужно мчаться. У лидеров они были желтого цвета. Облик охотников завершали светлые лосиные панталоны и высокие ботфорты со шпорами. За охотничьи костюмы, заказанные у самых модных портных, были выложены немалые деньги, чтобы показать, что все члены клуба состоятельные люди. Каждый охотник имел в руках арапник. Эрику свой отдал Мартин за ненадобностью, в надежде, что когда-нибудь «его мальчику» он пригодится, чтобы не столько стегать, громким щелчком рассекая воздух, но отгонять собак от дичи, когда он первым придет к финалу травли. Старик в это искренне верил. Ноги лошадей от колена до бабки были затянуты в кожаные ногавки различных цветов и оттенков, чтобы об кустарник и колючки конь не смог пораниться во время скачки.

Между охотниками прохаживались егеря, заведующий охотой (он же владелец стаи гончих, у которого Эрик и приобрел щенка, только в этом сезоне его собака вряд ли будет принимать участие в охоте), пикер и выжлятники. Они тоже были одеты празднично, только фраки у них были не малинового цвета, а зеленого, чтобы отличаться от охотников. Они только обслуживающий персонал. Даже на полицейских были не традиционные мундиры, а такого же кроя фраки синего цвета и черные береты.

Эрику, как и всем, выдали небольшую прямую медную трубу, в которую трубят для отставших и для сбора. Он со знанием дела укрепил ее в чушке своего седла, только вот трубить ему в нее вряд ли придется, скорее это ему будут трубить.

Когда все охотники уже сидели на своих лошадях, им предложили выпить глинтвейну, чтобы согреться и успокоиться, который находчивый хозяин паба доставил к конюшням в огромном термосе. Никто не отказывался, и щедро кидали на поднос монеты, так как утро открытия охоты выдалось не только нервным, но и прохладным — из ноздрей лошадей валил пар, все-таки на дворе стояла осень, по утрам уже случались заморозки.

Эрик поначалу все пытался высмотреть среди охотников Джэфа, но в охотничьем костюме никак не мог его признать. В конце концов, он решил, что это совершенно необязательно, лучше наслаждаться праздником и самим действом, так как тот произнесет свою вступительную речь и откроет охоту, вот тогда Эрик на него и посмотрит.

— Господа, — раздался зычный голос.

Эрик, вздрогнув, чуть сильнее натянул поводья, заставив свою лошадку напрячься — он всегда вздрагивал, когда Джэф говорил в полный голос, у того был глубокий красивый бас. Ему бы не оргтехнику продавать, а полком командовать. Осторожно рукой потрепав Маркизу по гриве, Эрик повернулся в сторону говорившего.

Разговоры в этот момент стихли, председатель охотничьего клуба начал свою речь, черный жеребец под ним нетерпеливо переступал с ноги на ногу.

Эрик, стоявший совсем недалеко от Джэфа, внимательно рассматривал своего бывшего жениха. Можно сказать, живьем, не на фотографиях, к тому же самые свежие из которых были полугодовой давности, компьютерным образом подправленные, он видел его впервые после того, как расстался с ним. Джэф постарел, если можно так сказать о тридцатипятилетнем мужчине, потучнел, хотя выглядел вполне сносно. Эрик мимо него точно бы прошел, даже не обратил на этого альфу никакого внимания при других обстоятельствах. Алекс Мур по сравнению с ним был гораздо эффектнее. Вот только голос у Джэфа не изменился, а стал еще более красивым и выразительным.

Эрик внимательно слушал его и чувствовал, как каждое слово проникает внутрь, обволакивает, заставляя все сжиматься и трепетать. Совсем как прежде, когда он был влюблен в него. Ничего, он справится со старыми воспоминаниями. Ведь после того, как они расстались, Эрик ни разу о Джэфе не вспомнил. Да и вспоминать-то в сущности нечего было. Смешно, но в постели они не были. Эрик даже не смог припомнить причину, почему им так и не захотелось узнать тела друг друга до свадьбы. Эрик в ту пору уже не был девственником, чтобы Джэф берег его чистоту и непорочность, а у него самого тоже были омеги, ведь не с бухты-барахты же он оказался с Вики в одной постели. Эрик усмехнулся, стараясь избавиться от наваждения, вызванного голосом Джэфа, он даже слов уже не разбирал, — явно ведь тот не пытался поднабраться опытности у случайного омеги, которого пригласили на вечеринку.

К Джэфу подъехали егерь и доезжачий. Тот кивнул им понимающе — собаки выгнали лис на открытое пространство из леса, пора объявить начало скачек. Джэф взял с подноса стакан с глинтвейном, любезно ему поднесенным, поднял руку, призывая к тишине, а затем зычно крикнул, что охота началась…

Эрик, стараясь не отставать от всех, а главное не потерять охотников из вида, пришпоривал Маркизу. Он громко и заразительно смеялся, размахивая своим шарфом, когда его лошадка обходила каменные стенки, даже не пытаясь изобразить прыжок, или, подойдя к овражку или небольшому рву, крутила головой, стараясь найти удобный проход на другую сторону. Мимо Эрика несколько раз пробежали лисицы, промчались с остервенением лающие собаки и пролетели на своих крепких конях охотники. Порой ему казалось, что все мчатся по кругу. Ему могло просто повезти, и он на своей Маркизе случайно мог оказаться первым в финале травли, когда собаки почти нагнали бы дичь. Но Эрику совершенно не хотелось становиться королем охоты, ему и без этого было весело. Вот только в следующий раз он пересядет на Черта — на кобылке ему было несколько скучновато, все же, оказалось, он сидит на лошади гораздо лучше, чем о себе думал.

Эту простую скачку, длящуюся всего пару часов, легко выиграл Джэф на своем жеребце. Эрик не без восторга порой мог наблюдать, как тот, склонившись к луке седла и слившись с конем в одно целое, легко перелетал через препятствия, которые его Маркиза обходила неспешной рысью.

— Хорош! — улыбался Эрик вслед Джэфу. Несомненно, он был лучшим…

А потом, уже вечером, состоялся праздник в пабе, куда набились не только охотники, но и все те, кто с удовольствием наблюдал за скачками. На голову короля охоты возложили корону, и он провозгласил тост за монархов и всех присутствующих. И уже после этого король охоты раздавал призы и почетные грамоты всем остальным победителям. Приз за участие в охоте на самой старой лошади, грубо говоря, кляче, достался Эрику. Когда выкрикнули его имя, он, нисколько не смутившись, с огромным трудом протиснулся от своего столика, где сидел с Мартином и Алексом, к длинному столу, где восседали король и лидеры охоты.