Парень присел в холле на знакомый до боли диванчик, а женщина, как и в первый раз в коротком парчовом халатике присела в кресле напротив, выставив на обозрение красивые стройные ноги.

— Тут такая ситуация, — мадам вдруг занервничала, стала поправлять халатик, отводить глаза в сторону. — Мартин уехал, его не будет еще целый месяц. Мне тоже надо ненадолго отбыть.

Про Мартина она могла бы и не говорить, Коллинз и без нее знал, что тот в отъезде. Его направили от фирмы на какое-то повышение квалификации.

— Понимаете… — мадам Лежер все никак не могла высказать свое «деловое предложение». — Тут такая ситуация… Одним словом, пока Мартина не было дома, мне подарили кота.

Ну, подарили котенка, что в этом плохого.

— Мартин бы не позволил взять это животное в дом, — продолжила женщина.

— У него аллергия? — осторожно поинтересовался Коллинз.

— Да, нет, — отмахнулась мадам Лежер. — Просто я постоянно бываю в разъездах по роду деятельности. А он за моими животными не очень-то хочет ухаживать.

Она помолчала. Перекинула ногу на ногу, поправила халатик.

— С одной стороны он прав, а с другой… Я всю жизнь мечтала о кошках и собаках. И вот теперь, когда я могу себе позволить их держать, мне все время надо куда-то ехать.

Коллинз все никак не мог понять, куда клонит мадам Лежер. Ну, понятно, ей подарили котенка…

И тут он увидел это нечто, свободно разгуливающее по дому. Пепельного цвета огромный комок шерсти приблизился к Коллинзу и, запрыгнув на диван, нагло улегся на его джинсы. Он, конечно, мог скинуть на пол наглого котяру, но исключительно из уважения к его хозяйке не стал этого делать.

— Шалли, мальчик мой, — мадам Лежер протянула к коту руки.

Тот привстал на коленях у Коллинза, вцепился своими когтями в джинсы, попытался выгнуться. Только это у него не получилось — кушать надо меньше, тогда и гибкость вернется.

— Вы видите, — жалобно произнесла женщина. — Котика надо купать каждый день, расчесывать, чтобы шерсть была гладкой и шелковистой. Иначе она сваляется, а мой Шалли потеряет свое очарование. А еще надо по утрам и вечерам убирать за ним и кормить его.

— Я надеюсь, готовить ему не надо? — спросил Коллинз.

— Нет, не надо, — улыбнулась мадам Лежер. — Моему лапусечке, ути, пути, — она посюсюкала с котом и поцеловала его, видимо, туда, где должен был находиться его мокрый нос, — повар покушать приготовит.

«В мою задачу входит нацепить на кота слюнявчик и проследить, чтобы тот все съел», — чуть не рассмеялся Коллинз, но сдержался. И только чуточку улыбнулся.

— Сколько? — спросил Коллинз. Он прикинул, что за кота дадут меньше, чем в свое время за Фаину. Но и забот с ним гораздо меньше, чем было с той. Хотя купание…

Он никогда не купал котов, но надеялся, что информация из Интернета позволит легко этому научиться.

Мадам Лежер тут же подсунула Коллинзу договор и конверт с купюрами.

— Я, конечно, все приготовила: и шампунь для кошек на основе лекарственных трав и морских водорослей, и ополаскиватель для шерсти, и губку для мытья мордочки, и стопку полотенец для мытья хвостика, и большое полотенце для вытирания моего лапусечки.

Она снова посюсюкала с котом и чмокнула его в разные места.

— Но не поленитесь, если вдруг что-то закончится приобрести еще. Я в договоре записала адреса магазинов.

Коллинз согласно кивал, тщательно изучая договор. Ему даже в Интернет за информацией лазить не придется — мадам Лежер в договоре довольно подробно описала сей процесс, начиная с того, какая должна быть вода в ванной, и заканчивая, как долго он должен смывать с шерсти кондиционер, как вытереть и расчесать кота.

Но сумма в конце договора Коллинза ошеломила. Зная, что мадам не платит денег просто так, он насторожился. Справился же с Фаиной, что он к коту подхода не найдет? И смело подписал договор…

Проблемы начались сразу.

Кот отказался есть на завтрак то, что приготовил для него повар. Он подошел к миске, понюхал той частью шерстяного комка, где должен быть нос, и, нагло шлепнув по краю миски лапой, опрокинул варево на пол. Потоптался по нему всеми четырьмя лапами, стараясь как можно сильнее испачкался, и с диким мявканьем помчался по дому, оставляя грязные жирные следы.

Коллинзу удалось отловить неблагодарное животное спустя десять минут. Он осмотрел учиненный разгром, но решил, что уборкой заниматься не будет, а просто доплатит из своего гонорара домработнице.

Закинув кота в ванную, чтобы одумался, сам все же решил попробовать, что тому было приготовлено. Супец был просто великолепен, и Коллинз, который, кстати говоря, не успел позавтракать, с удовольствием его умял. Не хочет кот жрать, значит, пусть поголодает до ужина.

Истошные вопли из ванной никак не действовали на Коллинза. Ему еще предстояло отмывать кошачьи лапы от остатка завтрака, так что пусть поорет, хоть заорется. Хорошо, что с Фаиной уже успели погулять и вымыть ее, а то пришлось бы поторопиться. А Коллинз любил все делать основательно.

Вот и сейчас он основательно подкрепился, чтобы бороться с пепельным персом.

Мыться кот отказался — он растопырил все четыре лапы и никак не желал лезть в воду, любовно налитую в ванну. Коллинз даже подогнал температуру до той, какая была указана в договоре.

— Ах ты, дрянь, — выругался Коллинз, включая душ и пытаясь помыть лапы уже не в ванной. Но тот царапался, орал и вырывался. Тогда парень запихал кота просто под струю воды, плеснув на него шампуня. Кот заорал истошней и будь он более худым, наверное, вывернулся бы из рук Коллинза.

А вот с ополаскивателем вышла промашка — коту удалось вырваться, и возвращаться под струю воды он не желал категорически, носясь по ванной, снося все на своем пути и оставляя пенные лужи.

Коллинзу все же удалось его поймать, недолго думая, он запихнув вопящее животное в унитаз, закрыл крышку и, усевшись сверху на нее, нажал на слив.

— Сколько раз там положено сполоснуть кота? Три? — Коллинз нажал второй раз на слив, а потом и третий, и только после этого, схватив полотенце, позволил почти охрипшему от воплей животному выпрыгнуть из унитаза прямо в большое пушистое полотенце ему в руки…

Убраться в ванной Коллинзу все же пришлось. Он бы не стал, оставив уборку домработнице. Но Фаина, которая тоже пользовалась этой же ванной, сподвигла его на вытирание воды с кафельного пола, и наведение там порядка.

— Ну, что там у нас?

Коллинз заглянул в комнату больше похожую на кладовку, куда он закинул мокрого кота вместе с полотенцем.

— Вытерся? — спросил он ехидно у животного.

Тот свирепо на него глянул, продолжив вылизывать мокрую шерсть.

— Нам еще причесаться положено, — предупредил его Коллинз и помахал расческой. Кот издал странный звук, похожий то ли на мяуканье, то ли на предупреждение, что он будет мстить.

Только парень не стал испытывать судьбу и терпение кота, решив, что причешет его после вечернего купания, и открыл дверь, выпуская животное из комнаты.

— Фаиночка, — Коллинз решил пожаловаться собаке на зловредного кота, у которого даже отдельной комнаты не было, и он бродит по дому, где ему захочется. Парень уселся на пол, позволив Фаине облизать его снизу доверху, радостно виляя обрубком хвоста. Что ни говори, а собачка у мадам Лежер ласковая и умненькая, по сравнению с котом совершенно не зловредная.

К вечернему моциону Коллинз вооружился по полной. Нижнюю часть его тела защищали штаны из «чертовой кожи», наверх он надел такую же куртку, на руки — мотоциклетные перчатки, «краги». Лицо прикрыл хоккейной маской. Гонорар, выплаченный авансом мадам Лежер, вполне позволял прикупить «специальное снаряжение», не нанося ощутимую брешь в бюджете. Теперь можно было совершенно не опасаться, что озверевший кот его расцарапает. Все же он, не собака, и его когти пострашнее будут.

— Кис, кис, — позвал кота Коллинз. Он еще не решил, что сначала будет делать, кормить его или купать. Решил начать все же с первого. А вдруг тот снова откажется от еды, как утром, и попытается ее разнести на лапах по дому? Но теперь с ним, Коллинзом, этот фокус не пройдет. И кормить кота в хозяйской кухне он больше не станет, для этого вполне подойдет кладовка. Наследит там, ну и что? И так сойдет.