Когда одна девушка была продана с прилавка, новая тут же заняла в её место.

- Как Вы можете продавать женщин без клейма? – возмущённо спросил следующий покупатель надсмотрщика, указывая на веснушчатую, с милым личиком, рыжеволосую варварку, стоящую на коленях, испуганную девушку, прикованную на соседнем прилавке, и опирающуюся ладонями в доски пола. Темно-серое железо ошейника, и цепи, приятно подчёркивали цвет и мягкость её кожи.

- Считаешь, что пятьдесят тарсков за неё подходящей ценой для Тебя? -спросил работорговец.

- Да, - медленно ответил заинтересованный покупатель.

Немедленно надсмотрщик отстегнул длинный кусок сыромятной верёвки, около четырёх футов длиной, от своего пояса. Он завернул руки девочки за спину, и, скрестив их, быстро связал одним концом верёвки. Затем обернул оставшуюся часть шнура вокруг её талии, туго затянув, и привязал второй конец к её связанным запястьям. Девушка, испуганно вскрикнула и попыталась заглянуть назад, чтобы рассмотреть свои руки, уже связанные и притянутые вплотную к её спине. Ключом надсмотрщик открыл ошейник и положил его вместе с цепью на прилавок. Затем он схватил девочку за руки, сдёрнул с прилавка и бросил на руки помощника.

- Пятьдесят тарсков за эту веснушчатую, самку тарска, - выкрикнул он.

- Этот будет покупателем, - указал он на мужчину проявившего интерес к покупке. Помощник кивнул и, перебросив девушку через плечо, пошёл к выходу.

- Заберёшь её через десять енов, у главного входа, - объяснил надсмотрщик возможному покупателю. - Она уже будет заклеймена.

Человек кивнул и отвернулся.

Я улыбнулся про себя трюку, провёрнутому в ходе этой сделки. Технически сделка не имела бы силы, пока на молодой женщине не было клейма. Я наблюдал то, как помощник работорговца вынес её через боковую дверь. Я задавался вопросом, знала ли она, что её несли к раскалённому железу. Эта партия варварок, по моим прикидкам в пределах семидесяти или восьмидесяти девушек, была доставлена только вчера вечером или может быть сегодня утром. К настоящему времени большинству из них клейма ещё не выжгли. Просто не успели, из-за малого количества времени, что они провели во владениях Рама Сэйбара. Всё же клеймение занимает приличное время, надо раскалить железо в горне до необходимой высокой температуры и железа, потом, конечно, его надо прижать и утопить в бедре, выжигая в плоти девушки глубокое чёткое клеймо, отмечая её как рабыню. При этом тавро быстро теряет свою температуру. Это железо, соответственно, должно быть нагрето повторно прежде, его можно будет использованным повторно. А ведь тавро перед следующим клеймением надо ещё и очистить от прилипших остатков сгоревшей плоти, и это ещё более снижает температуру. Очистка крайне важна для красоты и ясности следующего клеймения. Таким образом, фактически для каждой следующей женщины надо повторять всю процедуру заново.

Наиболее распространенное место для клейма на гореанской рабыне - внешняя сторона левого бедра, чуть ниже ягодицы. На этом месте клеймо идентифицирующее женщину как рабыню, находится достаточно высоко, чтобы быть прикрытым подолом обычной короткой рабской туники и доступно для быстрого и удобного осмотра, если туника задрана.

Время, потребное, для клеймения несколько женщин, может быть уменьшено, если раскалять несколько клейм одновременно, но большинство мастеров клейм не будут работать больше, чем с двумя или тремя одновременно. В данном торговом доме, как это обычно для небольших домов, имеется только один служащий, отвечающий за это. Спешка, с которой девушки выставлялись на продажу, кстати, обычна в приграничье. Это, я думаю, частично результат давления покупателей, а частично следствие нежелания со стороны большинства самих работорговцев приграничья, тратить время, и весьма много времени, к таким тонкостям как диета, упражнения и тренировки. Как мне кажется, они рассуждают, что хозяин с этим может и сам справиться. Пусть купит, а потом кормит и обучает девушку согласно своим собственным предпочтениям.

- Я беру эту, - заявил невысокий, коренастый, широкоплечий парень в широкополой шляпе. - У неё достаточно сильные ноги. Поставьте ей клеймо и поместите с остальными.

Помощник работорговца кивнул. Они даже не обсуждали цену. Я заключил, что цена на оптовую партию, скорее всего, была согласована заранее, возможно с Рамом Сэйбаром лично. Надсмотрщик не выглядел колеблющимся, имея дело с широкоплечим. Полагаю, что тот был хорошо известен в Кайилиауке. Он купил более чем одну девушку. Хотя выбранная девушка была миловидна, он, казалось, не особенно интересовался этим. Похоже, он покупал их по какой-то другой причине.

Поскольку ещё одна девушка, на этот раз уже заклейменная, была продана и стащена с прилавка, то на освободившееся место уже привели следующую, блондинку. Ей втолкнули на прилавок и бросали на колени. Помощник работорговца мгновенно застегнул на её горле ошейник с цепью, сбегающей к кольцу прилавка. Она испуганно озиралась вокруг. Один из покупателей протянул руку, чтобы потрогать её бедра. Она оттолкнула его руку и попыталась отстраниться.

- Нет! Нет! – кричала она, по-английски. Немедленно надсмотрщик поднял кнут и подскочил к ней.

Мужчины вокруг прилавка отстранились, наблюдая, как она извивалась и корчилась под ударами плети. Помощник работорговца, закончив экзекуцию, свернул свой кнут, закрепил на поясе. Затем заставил девушку встать на колени на прилавке, в позу наиболее подходящую для осмотра. Когда заинтересовавшийся мужчина снова протянул руку, чтобы тронуть её, она уже не сопротивлялась. Теперь она поняла, что была тем видом женщины, которую мужчины могут трогать когда, как и где им нравится.

Она контрастировала с другой девушкой, девушкой с темно-рыжими волосами, на следующем прилавке. Она не кричала, наоборот, покорно и без малейшего сопротивления, принимала различные позы, следуя за пожеланиями различных мужчин вокруг её прилавка. Она даже терпела, не проявляя неповиновения, когда мужчины помогали ей руками встать в нужную позицию, для более удобного осмотра. Сейчас она стояла на коленях на прилавке, опираясь ягодицами на пятки, с широко разведёнными коленями, прямой спиной, высоко поднятой головой назад, и держа руки на затылке. Я не сомневался, что для обеих этих девушек ситуация станет еще более понятной, как только обеим выжгут клеймо на бедре.

- Благородные Господа! – раздался зычный голос, того самого толстяка в грязной сине-жёлтой рубашке, который ранее рекламировал торги.

- Благородные Господа, - кричал он. - Мы готовы к заключительному аукциону вечера!

Это объявление приветствовали с гулом интереса, и мужчины в зале начали смещаться поближе к центральному прилавку. Именно на центральном прилавке, полностью одетая, и очевидно прекрасная молодая женщина была растянута за запястья и лодыжки. Она, само собой, была припасена напоследок. В течение всего вечера, время от времени, через нерегулярные интервалы, где-то пятнадцать или шестнадцать девушек выставили на открытые торги, на потеху толпе. Некоторые из них, по крайней мере, первоначально, были одеты, хотя обычно им оставляли немногим более чем трусики и бюстгальтер. Я специально остался, чтобы посмотреть на продажу этой женщины, поскольку мне было любопытно посмотреть, была ли она столь же красива без одежды, как и её открытое лицо с тонкими чертами. Это была светлокожая, стройная, гибкая девушка. Чувствовалось что у неё сладкие груди, узкая талия и прекрасные широкие бедра, несомненно, скрывающие сочную любовную колыбель. А ещё у неё были маленькие запястья и лодыжки. Они будут потрясающе выглядеть в кандалах. Когда она открыла глаза, наполненные болью и ужасом, чтобы посмотреть на толпу, я увидел, что они были голубыми. Её рыжие волосы были зачёсаны назад и довольно туго перевязаны лентой. Она коротко дёрнулась в своих путах и снова спокойно повисла над центральным прилавком. Её тело, судя по тому, что видел, и о чём ног догадываться, обещало немало удовольствия её Господину. Оно может оказаться подходящим, как мне кажется, даже для рабыни страсти.