В назначенный час он с тюльпанами в руках сидел на одной из забытых рыбаками лавочек, не очень-то надеясь, что рыжая придет.

– Привет, – прозвучало рядом. Грант обернулся и вскочил. Возле лавочки стояла вчерашняя девушка. На сей раз в красивом бледно-зеленом платье, волнами спадающем вниз. На шее красовались крупные бусы в виде малахитовых шариков, собранных на нитку. Глаза казались еще ярче в лучах рассветного солнца. Грант замер, восхищенно глядя на нее. – Ты всегда назначаешь свидания так рано? – мелодично рассмеялась девушка. – Я еле встала после вчерашнего.

– Нет.. не всегда, – протянул ей цветы Сокол. – Просто мне нельзя долго быть в вашем городе. Я должен улететь. Я же из вражеского клана. Так что, если честно, я не очень-то и ждал, что ты придешь. Как тебя зовут?

– Мирандаль. Тебе повезло, что цветы попали в мои руки, а не в папины, – снова засмеялась рыжая. – Он так тщательно отбирает моих кавалеров, что я, наверное, никогда не выйду замуж.

– Я везучий, – тихо проговорил Грант, протянув руку к ее волосам и осторожно перебирая их. Девушка молча смотрела на него, не отталкивая и ничего не говоря. Через минуту как-то само собой получилось, что их губы соприкоснулись. Через два часа, пролетевших быстрее ветра, Грант с сожалением простился с подругой в телепорте, обещав прилететь дня через три.

Следующие пару недель он регулярно летал в Люту на свидания. Сокланы сначала дивились – чего это вдруг он зачастил в столицу, да еще вип-телепортом, новомодным изобретением здешних магов, позволяющим перелетать в другие города мгновенно. Правда, и стоила новинка немало. Но увлеченный Грант не считал расходов. Он дарил Мирандаль цветы и драгоценности, осыпал самыми нежными словами. Воспитанная строгим отцом девчонка таяла от такого внимания, все больше привязываясь к возлюбленному. И очень скоро их отношения стали совсем близкими.. На счастье, Предводитель уехал на сутки в Саркел, и Грант смог приехать на целую ночь. Мирандаль убежала из дома, и они провели незабываемые часы в городской гостинице. После любви пили вино и разговаривали, лежа в постели. Мирандаль рассказала, что мать ее никогда не была замужем за отцом. Просто однажды он узнал, что случайная подруга родила ребенка. И, пользуясь своим авторитетом в городе, забрал дочь. Мать вскоре умерла от тоски. Так что росла девочка в строгой атмосфере военного лагеря. Отец не любил «телячьи нежности», и никогда не играл с дочерью, отдав ее гувернантке. Обычая поцеловать ребенка на ночь в доме не водилось, и Мира выросла в отчаянной тоске по нежности и теплу. Вместо кукол игрушками ее были кинжалы и воинское обмундирование. Платьицам она предпочитала военную одежду. Правда, годам к 16 женственность стала настойчиво заявлять о себе, и в гардеробе Миры появились красивые платья. Денег на дочь Предводитель никогда не жалел. Но зато контролировал ее так, что свободно вздохнуть она смогла только к совершеннолетию – после 21 отец немного успокоился, решив, что девочка наконец выросла и не наделает глупостей.

Получив от незнакомца цветы и приглашение на свидание, Мирандаль не удержалась от любопытства и пришла. Первый поцелуй в ее жизни оказался невыразимо волнующим. Если бы не руки Гранта, крепко обнимавшие ее, она бы упала от нахлынувших эмоций. С каждым следующим свиданием Мира все больше привязывалась к синеглазому Соколу. Поделиться чувствами ей было не с кем. Подруг при таком контроле она как-то не завела. А обсуждать эту тему с отцом было бы равносильно самоубийству. Грант не узнавал себя. Привыкший идти по дороге из разбитых женских сердец, с этой девочкой он был сама нежность. Она была такая доверчивая, милая.. что он просто не мог вести себя с ней так же, как со случайными подругами, скрашивавшими его ночи. Чем-то она напоминала Рику. Так же кинулась в омут отношений, доверившись, по сути, незнакомому мужчине старше себя на добрый десяток лет. А может, именно это и подкупило выросшую без ласки девчонку. В Гранте она нашла разом и защиту, и нежность, и тепло. Как бы то ни было, он чувствовал, что Мира становится ему не просто мимолетным увлечением, а чем-то большим.

Утром она пошла провожать его в Телепорт. Переломив рунку невидимости, он шел рядом и шептал ей на ухо разные нежности на грани приличия. Забыв о времени, влюбленные целовались взахлеб, словно путники, добравшиеся до родника после путешествия по пескам Ар Каима.

– Не понял, – угрожающе прозвучало вдруг рядом. Грант и Мирандаль отпрянули друг от друга. Сокол неуловимым движением отодвинул Миру за спину. В двух шагах от них стоял Предводитель теней с парой Призраков. И вид у него был на редкость недовольный. – И что это значит? Мирандаль, марш домой. Немедленно!

– Папа, я.. – начала девушка, но отец перебил ее:

– Я сказал, домой! Мы с тобой поговорим позже! – голос его отчетливо лязгнул металлом. Мира опустила голову и подошла к карете. Открыв дверь, она оглянулась на Гранта, закусив губу от отчаяния. Зеленые глаза блестели от непролитых слез – плакать при отце она не умела. Он едва заметно улыбнулся ей. «Я люблю тебя», – прошептала девушка и села в карету. Предводитель теней выжидающе посмотрел на Сокола. – Ну и?

– Что? – пожал плечами Грант. – Оправдываться не буду. Я люблю Миру. И она меня тоже. И то, что ты ее отец, совершенно ничего не значит. Хочешь ты того или нет, а она моя. И будет моей.

– Ага, конечно! – зло усмехнулся Предводитель. – Для тебя я ее растил, как же. Вон Телепорт – катись отсюда. Еще раз узнаю, что вы виделись – убью. И наплевать на перемирие. У Миры есть жених, так что иди обратно к своим подружкам. Свободен! – жестко закончил он и повернулся, чтобы уйти. Грант откровенно ухмыльнулся, обдумывая внезапно возникшую мысль. Повернувшись, он вошел в кабину Телепорта и через несколько секунд уже шел по Китежу.

Предводитель теней сидел в гостиной, сжав кулак и постукивая им по подлокотнику кресла. Мирандаль вошла и остановилась на пороге, настороженно глядя на отца. В таком гневе она его никогда не видела.

– Сядь, – приказал тот, и девушка присела на краешек дивана, сложив руки на коленях. – Где вы познакомились?

– В бою. На генеральном сражении. Он ранил меня, а потом вылечил, – тихо произнесла Мира. Предводитель скрипнул зубами.

– Из дома ты больше без моего разрешения не выйдешь. К Новому году я отдам тебя замуж за Стейса. Можешь идти.

– Папа, нет! – вскрикнула дочь, не сдержав слез. – Только не Стейс! Пожалуйста! Я боюсь его, он очень злой!!

– Разговор окончен, – встал Предводитель. – Платье и все прочее тебе подготовят. А теперь иди к себе и подумай над своим поведением. Очень надеюсь, что ваши отношения не зашли слишком далеко. Впрочем, от замужества тебя это не спасет. Иди!

Мирандаль вылетела из гостиной, расплакавшись, и побежала к себе. Заперев дверь, она упала на кровать, рыдая в голос. Неужели она не увидит Гранта никогда? Неужели ей придется выйти замуж за жестокого, холодного, неприятного Стейса, вечно раздевающего ее взглядом?? Только не это, святые демиурги! Только не это!!

Наплакавшись, она незаметно для себя заснула.

Рика со слезами на глазах собирала Торгрима в дорогу. Сигмар предложил ему работу, сулящую неплохой приработок. Недавно появившиеся новинки – кольца и броня – пользовались огромным спросом в городах. И цены на Биржах взлетели до небес в считанные дни. Сигмар, пользуясь лицензией торговца, позволяющей приобретать товары по сниженной цене, набрал редких предметов и решил устроить тур по городам. А чтобы не терять время, разбить обозы на три части и разом отправиться в шесть городов. Седьмой – Аврора – он собирался обеспечить по возвращении. Треть от прибыли обещана была Торгриму. Тот немедленно поговорил с женой, спрашивая ее мнения по поводу сделанного предложения. Умная Рика не стала противиться и скандалить, понимая, что Торгриму скучно все время находиться в замкнутом пространстве, что он скучает по путешествиям. Но, представляя, что два месяца она его не увидит, после девяти лет, проведенных без разлук, не могла сдержать слез. Правда, от мужа она старалась прятать свои эмоции.