Красная пластмассовая шкатулочка с маленькими баночками для кольдкрема, румян, пудры, маленьким зеркальцем и пилочкой для ногтей. Чудесная вещица.

Сначала ей показалось это очень гадким поступком. Действительно, это довольно ценная вещь, чтобы ее украсть. Но потом, когда она убирала обратно в чемодан платья бедняжки миссис Кеннер там, в холле,— в тот момент миссис Кеннер была так расстроена, что с нее можно было даже снять платье, и она бы этого не заметила,— ну... тогда это уже не показалось ей так гадко. И все получилось так легко, несмотря на то что эта противная скотина Кохилл был рядом. Она просто засунула несессерчик за пазуху. Он ведь красный, а это такой красивый цвет. «О, это моя слабость,— подумала мисс Эмми Дэвид, улыбаясь про себя,— Меня всегда так тянет к ярким вещам. Кроме того, он, вероятно, не такой уж дорогой, и миссис Кеннер никогда не хватится его». Но он почему-то тяжелый. Мисс Дэвид уселась около туалетного стола и начала рассматривать со всех сторон этот несессерчик. Ее старческие глаза просверливали коробочку буквально насквозь.

Мисс Дэвид приходилось жить во многих странах. И она узнала много полезных вещей относительно всяких коробочек и чемоданчиков с потайным дном. Ее пальцы нажимали абсолютно на все, на что можно было нажать или что можно было вытянуть. Нет, никакого замка, никакой потайной пружинки. Она поднесла несессерчик к уху и потрясла его. Ничего подозрительного. Но все-таки, почему он такой тяжелый? Она поставила его на стол и снова начала внимательно рассматривать. Крышка. Да, пожалуй, крышка слишком толста для такой коробочки. Мисс Дэвид взяла пилочку для ногтей и принялась отковыривать планку от крышки; Она была плотно приклеена, но в конце концов поддалась. Оказалось, что там есть еще одна крышка, а внутри — небольшое отделение. В этом отделении — четыре сверточка, завернутые в бумагу и перетянутые резинкой. Она вынула их. На каждом свертке напечатано по одному имени: Эл, Мэйбл, Джо, Гарри. Вероятно, миссис Кеннер приготовила подарки для своих родственников и хотела контрабандным путем ввезти их в Соединенные Штаты.

Небольшое облачко промелькнуло на лице мисс Дэвид. Если это контрабанда, то миссис Кеннер непременно хватится этой коробочки. О, боже, вот беда-то! И все-гаки очень интересно посмотреть, что там. Она открыла первый пакетик. Боже мой, какая масса бриллиантов! Может быть, они фальшивые? Она протянула свои морщинистые руки ближе к свету. Нет, они определенно выглядят как настоящие.

Она открыла другой пакетик. Как много бриллиантов! Вопрос о том, настоящие ли они, даже смешон!

Вот интересный предмет для контрабанды. Мисс Дэвид никогда не была в Америке, но она слышала, что там все очень дорого. Вероятно, миссис Кеннер именно это имела в виду, когда собиралась отвезти туда так много бриллиантов.

Мысль о миссис Кеннер на несколько минут испугала ее. Ведь мисс Дэвид не была воровкой. Отнюдь нет. У нее есть только слабость к некоторым вещам. По правде говоря, ведь и за это зеленое кимоно деньги так и не были заплачены. Дело ограничилось тем, что она долго торговалась с продавщицей, а потом, когда та отвернулась, ловко засунула его в Хозяйственную сумку и ушла. В то время у мисс Дэвид было очень мало денег. Нужно как-то устраиваться. А как трудно было удержаться от того, чтобы приобрести такую красивую, яркую вещь! Конечно, после того как она сломала несессерчик, вряд ли его можно вернуть миссис Кеннер. Это значило признаться, что она его ковыряла. О, нет, только не это!

Поэтому мисс Дэвид быстро сбросила с себя кимоно и с трудом напялила зеленый парчовый костюм. Правда, в нем было немного жарко, но в таких случаях всегда лучше быть хорошо одетой. Она спрятала красный несессерчик в постели, ссыпала все бриллианты в бумажный кулечек, в котором еще оставалась пара леденцов, положила этот кулечек в сумку и ушла.

Где-то на плаца Майор был маленький магазинчик сеньора Рибаса, ювелира, который когда-то починил ее брошку. Он такой милый человек, такой вежливый, как все испанцы, но только, конечно, определенного круга. Мисс Дэвид быстро подошла к магазинчику и остановилась у витрины, во-первых, полюбоваться, по крайней мере, сотней швейцарских часов и, во-вторых, для того, чтобы убедиться, что в магазинчике нет других покупателей. Потом храбро вплыла в магазин, распространяя запах пачулей в этом полутемном пыльном заведении. Достала из сумочки кулечек и положила на прилавок.

Сеньор Рибас услышал стук входной двери. Турист? Он посмотрел из конторы в маленькое потайное окошечко, и на его лице появилась презрительная гримаса при виде этой старой полоумной мулатки. Она когда-то приносила ему какую-то дешевенькую брошку и в течение четырех дней бесстыдно торговалась с ним из-за стоимости ремонта. Сама брошка не стоила всех этих разговоров. Но все же лучше отделаться от неё поскорее, пока не пришел другой покупатель. Подобные типы могут только подпортить торговлю. Таких старух лучше всего запирать в монастырях.

Приветливо улыбаясь, он вышел из-за занавеса. Мисо Дэвид произнесла по-французски:

— Доброе утро, сеньор. Я опять к вам.

Сеньор Рибас молча наблюдал, как она развернула кулечек и достала оттуда несколько маленьких камней.

— Вот, я хотела бы... Знаете... Эти маленькие камешки я нашла в одном из своих сундуков. Они когда-то были пришиты к бальному туалету моей кузины. Вы знаете, ведь моя кузина была титулованная особа, она...

Ривас не слушал ее. Он взял с прилавка два камешка, достал лупу, вставил ее в правый глаз и внимательно осмотрел первый камень. «Хммм...» Он осмотрел второй камень. Затем вытащил из глаза лупу и посмотрел на кулечек.

— Да,— сказал он.— Хорошенькие камешки. И у вас их много?

Он видел, как она вцепилась в кулек.

— О, да, довольно много. Как вы думаете, я смогу что-нибудь получить за них?

— А что, все остальные такие же, как эти два?

— Да, конечно. Некоторые еще крупнее. Они восхитительны, не правда ли? Моя кузина...

— И вы нашли их у себя в сундуке?

— Да. Понимаете, она оставила мне по завещанию несколько сундуков. Но я просто забыла о них. А сейчас, вы знаете, мой чек в Париже несколько задержался, и я подумала...

— Да,— прервал ее Рибас.— Но мне нужно осмотреть их более внимательно. Вы меня извините? Мои линзы там,в мастерской.

Он снова скрылся за занавеской. Меньший из двух находившихся у него в руке камней стоил по крайней мере сто тысяч песет. А более крупный еще больше. Он снова взглянул в секретное окошечко. Эта старая дура что-то начала нервничать. Сеньор Рибас поднял телефонную трубку и тихим голосом попросил соединить его с полицией.

«Почему он так долго там задержался? — Мисс Дэвид показалось, что он вообще очень странно вел себя, когда рассматривал камни.— Это бриллианты, сомнений нет. G, боже, а что если миссис Кеннер украла их? Что если всех ювелиров в Пальме предупредили, чтобы они более внимательно приглядывались к женщинам, продающим бриллианты? Почему он там так долго возится?»

Мисс Дэвид потихоньку отошла от прилавка, все еще держа в руках кулечек. Потом на цыпочках подкралась к занавеске.

Он разговаривал по телефону. Она резко повернулась. Как-то в Милане в одном магазине сыщик заподозрил ее, а она имела глупость побежать и упала. Нет, бежать не следует. Надо просто быстро уйти. Она попятилась назад и нащупала ручку двери. Открыла ее, выскользнула и осторожно закрыла ее за "собой. Потом побежала. У нее не было денег на такси, поэтому она впрыгнула в первый попавшийся трамвай. Но он шел в обратном направлении, к морю. А, не беда. Воры не прыгают в трамваи, в этом она была уверена, здесь ее искать не будут. Начало болеть сердце. Ох, как все это неприятно!

Через четыре квартала она сошла с трамвая. Потом с быстротой, на которую только были способны ее ноги, пошла в пансион Мэгги. А что если ювелир знает ее адрес? Нет, она уверена, он не знает. Но все же при ее комплекции ~ правда, об этом она не любила думать, а тем более говорить,— при ее комплекции в Испании ее нетрудно будет найти.