- Я говорю правду, - отчеканила Жанна в ответ девушке, - Ваша мать - любовница моего мужа.

  - Уходите... - Вале показалось, что она сейчас потеряет сознание, - Я прошу вас... уходите...

  - А ты как хотела?! - попытка сохранить интеллигентность сошла на нет - видимо, Жанна окончательно потеряла над собой контроль, её резкий голос практически перешёл в визг, - Ты как хотела?! Увести чужого мужа, и чтобы тебя б..ью не назвали?!

  - Уходите, Жанна... - собрав в кулак остатки мужества и терпения, Валя распахнула перед гостьей дверь.

  - Престарелая б..дь! - уже переступив порог, бросила женщина, - Тварь!..

  Захлопнув дверь, Валя в изнеможении прислонилась к ней спиной. С лестничной клетки всё ещё доносились восклицания Жанны - грязные ругательства вперемешку с рыданиями...

  - Мама... - вглядываясь в лицо матери, Ксюшка тихонько потормошила её за плечи.

  - Ты иди в комнату... - всё тем же глухим голосом произнесла Валентина, - Я сейчас приду.

  ...Она не знала, как сказать обо всём дочери, но всё разрешилось само собой... Визит жены Артура оказался судьбоносным. Отступать было некуда, и Валентина, вскоре вернувшись в гостиную, была вынуждена во всём признаться. Она боялась даже взглянуть на Ксюшу, но, окончив свою исповедь, всё же подняла на неё глаза.

  - Скажи, что ты сейчас пошутила... - во взгляде дочери было столько мольбы и слёз, что Валя мысленно пожалела, что не может взять обратно своих слов.

  - Нет, я не пошутила...

  Дочь молча встала и ушла в свою комнату - Валя вздрогнула от стука двери. Какое-то время она всё ещё сидела в гостиной. Раньше она никогда не замечала, как стучат настенные часы - их негромкое тиканье было частью её жизни, чем-то естественным, таким, без чего было невозможно представить своё существование... Но теперь звук передвигающихся по кругу стрелок колоколом отзывался в голове...

  "Господи... Как громко они стучат!.."

  Дверь в комнату дочери оказалась не заперта изнутри - присев на край кровати, Валентина провела рукой по Ксюшкиным рассыпавшимся каштановым волосам. Лёжа на животе, девушка только беззвучно вздрагивала, стараясь утопить плач в недрах подушки.

  - Ксюш... - осторожно позвала Валя, - Я хочу, чтобы ты меня поняла...

  - Я тебя никогда не пойму... - глухо, в подушку произнесла девушка, - Ты... ты...

  - Ну, смотри... Ты ведь сама сейчас влюблена. Ты можешь представить себе свою жизнь без Жени?

  - Мама!.. - оторвав, наконец, лицо от подушки, Ксюша судорожно всхлипнула, - Я не разбиваю ничью жизнь!..

  - Послушай... И постарайся меня понять... Ведь я поняла тебя, когда ты влюбилась. Мы с папой не стали препятствовать вашей женитьбе...

  - Вы с папой... - вложив в эти слова всю свою обиду, дочь обернулась к матери, - Ты даже не понимаешь, что ты сделала!.. У меня больше нет родителей!.. Нет!..

  - Как это нет?! Мы ещё живы, мы тебя любим... Ты никогда не останешься без нашей помощи!..

  - У меня нет родителей, понимаешь?! Больше - нет!.. - она снова упала в подушку лицом.

  - Ксюшенька, - Валя гладила дочь по спине, пытаясь успокоить, но та ещё пуще зашлась в рыданиях.

  - Мама!.. - внезапно сев на кровати, девушка повернула к неё опухшее от слёз лицо, - Ты хочешь построить своё счастье... а у меня больше нет семьи!..

  - У тебя скоро будет своя семья...

  - Неужели ты не понимаешь, что для меня семья - это все вы?! И ты, и папа, и Женя... Всё было так хорошо... Что ты наделала, мама?!

  Уговоры не действовали. Напрасно Валя приводила всякие примеры - ни один из них не был принят... Сказать о своей беременности она уже не посмела.

  Совершенно обессиленная, она вернулась в свою спальню. Чувствуя, что не сможет уснуть, она хотела принять снотворное, но мысль о ребёнке заставила отказаться от этого простого способа забыться хоть на несколько часов.

  "Господи... Дай мне сил всё пережить..."

  Снова и снова повторяя про себя эти слова, она всё же провалилась в тяжёлый сон. Поезд, которого она не видела вот уже несколько ночей, вдруг снова замелькал перед её глазами, а она стояла в ожидании, когда же в одном из его окон покажется женское лицо...

  ***

  - Она была у тебя?! - вместо приветствия нервно спросил Артур, когда Валя утром подходила к кабинету. Видимо, поджидая её, он прогуливался по коридору офиса.

  - Привет! - увидев его, она радостно улыбнулась.

  - Привет! - пользуясь тем, что никого рядом не было, он на мгновение прижал её к себе и поцеловал, - Она приходила к тебе вчера? - повторил он свой вопрос.

  - Да, приходила, - не переставая улыбаться, Валя ласково провела ладонью по его щеке, - Всё нормально.

  - Что она тебе наговорила? - перехватив её руку, он пристально посмотрел ей в глаза.

  - Ничего. Я же говорю - всё нормально.

  - Ты очень бледная... - в его голосе послышалась тревога, - ты не сказала, что она наговорила тебе?

  - Успокойся, - она поднесла свою руку, зажатую в его ладони, к своей щеке и слегка потёрлась о его пальцы, - Она мне ничего не наговорила.

  - Этого не может быть, - усмехнулся Артур, - Если бы я её не знал, я бы ещё поверил...

  - Откуда ты знаешь, что она приходила?

  - Утром я разговаривал с сыном по телефону. Он сказал, что Жанны долго не было дома вечером, а когда она вернулась, то он слышал, как она кому-то звонила и ругала "какую-то тётеньку"... Я сразу подумал, что она могла поехать к тебе...

  - Всё хорошо, - уже взявшись за ручку кабинета, в очередной раз успокоила его Валентина, - Её нужно понять...

  - Я не собираюсь её понимать, - он слегка сжал её локоть, - Тебе сейчас нельзя волноваться, и такие визиты нужно срочно пресечь.

  - Да, волноваться мне нельзя, - она постаралась изобразить кокетство, - И поэтому ничего пресекать не нужно... И говорить ей тоже ничего не нужно... ты же не хочешь меня волновать?.. Кстати... - она понизила голос, - Вчера я обо всём рассказала дочери.

  - И... что?.. - настороженно спросил Артур.

  - Пока всё плохо. Она считает, что теперь у неё нет родителей. И я не знаю, что мне делать...

  - Мне кажется, что сейчас ты должна больше думать о нашем с тобой ребёнке. Ему тоже нужны родители...

  - Ты прав... - глубоко вздохнув, Валя согласно кивнула, - Ты, конечно прав... Но ведь она тоже - моя дочь...

  - Взрослая дочь, - поправил её Артур, - Которая сама собирается замуж.

  ***

  Ещё одна неделя прошла в ожидании, но это ожидание было для Валентины тягостным. Ей стоило огромных трудов убедить Артура, что нужно дождаться возвращения Алексея - тот обещал приехать в самом начале апреля. Несмотря на то, что с каждым днём желание уйти к Артуру становилось всё сильнее, она не могла представить себе, как скажет мужу эту новость по телефону... Она была твёрдо убеждена, что разговор должен быть честным, с глазу на глаз. Отвечая на звонки Алексея, она мучительно ловила на себе взгляды дочери - полные и горечи, и обиды, и осуждения... в то же время она была бесконечно благодарна Ксюшке за то, что та вместе с ней хранит эту тайну, не открывая её отцу до его приезда... Сама же Ксюша теперь сторонилась матери, односложно отвечая на все её вопросы и ничем с ней больше не делясь. Обречённо принимая новое поведение дочери, Валя испытывала ужасное чувство вины и перед ней, и перед Алексеем, и перед Артуром, который тоже мучился от всей этой неопределённости. Теперь ночами, перед тем, как уснуть, они подолгу разговаривали по телефону. Лёжа в постели, Валя была готова хоть до утра слушать его до боли родной и любимый голос... Он без конца признавался ей в любви, и она таяла от этих слов, и плача, и улыбаясь в ночной темноте...

  Визит к врачу женской консультации придал ей уверенности.

  "Ну, вот, что-то сдвигается с места, - думала Валя, выходя из кабинета, в котором её только что поставили на учёт по беременности, - с Ксюшкой поговорила, на учёт встала... Артур ушёл от Жанны... Осталось объясниться с Лёшкой, и всё... А думать я должна о будущем ребёнке... Только о нём..."