Разъяренная, я толкнула свой стул. И меня ещё больше разозлило то, что уголки губ мамы коротко дёрнулись. Пусть только попробует посмеяться надо мной. Для меня это было серьёзно.

- Мы пытались сделать твою жизнь нормальной, - сказал папа сдержанно.

- Нормальная жизнь! - издевалась я. - Вся моя жизнь состояла только из страха, потому что я, скорее всего, всегда чувствовала, что с нами что-то не так. И меня не делает более мужественной тот факт, что мама вблизи от тебя находиться в опасности и, возможно, я тоже. Я больше не могу вести себя так, будто всё в порядке. Ничего не в порядке! Ничего!

Из-за того, что мне нужно было выпустить пар, я смела не прочитанную газету со стола и закинула её в угол. При этом мама смотрела на меня с интересом. Папа только молчал, его лицо как застывшая маска, на которой нельзя прочитать никаких чувств.

- Ты другой, папа, и я тоже. Колин тоже другой. Ты не можешь ожидать от меня, что я буду держаться от него подальше. Он первый человек, с которым я чувствую, что меня понимают. А всё остальное вас не касается.

Наступила тишина.

- Он не человек, Елизавета, - наконец сказал угрожающе папа.

- Ты тоже.

Мы стояли друг напротив друга, скрестив руки на груди, головы подняты, и всё-таки не смотрели друг на друга.

- Так, с меня довольно, - сказала мама и решительно разделила нас. Она смотрела на меня неожиданно по-матерински. - Мы не хотим и тебя потерять, Лизочка.

Лизочка. Так она называла меня раньше, когда я не могла заснуть или у меня болел живот, или я разбила коленку. Папа презрительно фыркнул.

- Тогда позвольте мне делать то, что я считаю правильным, - ответила я твёрдым голосом.- Дороги назад нет.

Я вздрогнула. Да, всё было кончено. Никакой больше Лизочки. Короткий момент я колебалась, хотела заплакать и попросить у обоих прощение. Я, должно быть, казалась им чужой.

- Боже, папа, зачем тебе нужно было ехать на этот остров? Зачем? - выдохнула я, и мои глаза наполнились слезами. - Разве ты не мог, как и все остальные пассажиры, просто остаться на пляже и пить коктейли?

Папа долго молчал. У меня разрывалось сердце от этих обвинений. Мои слова пролетели, как только что заточенный нож через комнату.

- Ах, Элиза, - сказал он спокойно. - Как ты думаешь, как часто я сам себя об этом спрашивал? Но это случилось. И у меня больше нет выбора. У тебя же он ещё есть. У тебя есть выбор.

- Нет! - закричала я отчаянно. - Разве вы этого не понимаете? У меня его нет. Здесь речь идёт не о страсти к приключениям. Здесь речь идёт о...

Я не осмелилась произнести это слово. Оно было слишком важным. Значительным. Вместо этого я положила руку на сердце.

- Здесь речь идёт обо мне, - сказала я глухо. Потом я развернулась и побежала к себе в комнату.

Поднявшись наверх, измученная, я бросилась на кровать. Протестующий визг показал мне, что я была не одна. Помятый Мистер Икс высунул свою пушистую мордочку из-под одеяла.

- Опять ты, - проворчала я. Тучно он уселся мне на грудь и стал пристально смотреть на меня. - Что такое? - спросила я раздраженно, но потом мне бросился в глаза его ошейник.

Рубиново-красный кожаный ремень с маленьким металлическим футляром. Я открыла его и вытащила тонкий свёрнутый клочок бумаги.

"Помирись со своими родителями. Я буду несколько дней с Луисом в пути. Мистер Икс больше всего любит рыбу."

- О, действительно? - пробормотала я саркастически.

Ещё и это. Колина не было. Мои родители не узнавали меня больше. И теперь ещё мне нужно будет заботиться о навязчивом коте. Отдохнуть на Ибице было бы действительно гораздо проще.

Я толкнула Мистера Икс к подножью кровати, прижала пылающее лицо к куртке с капюшоном Колина и стала ждать, что мои родители ворвутся в комнату и начнут меня упрекать. Но они не пришли. Я укрылась в безвкусном, одиноком сне.

Глава 25. Метаморфоза

Я не могла вспомнить, чтобы у меня когда-либо было такое неприятное начало летних каникул. Если ничего другого не оставалось, как сесть вместе за стол, то мы молчали - папа холодно и непреклонно, мама с траурным лицом, я с опущенными глазами. Между приёмами пищи они наблюдали за каждым моим шагом. Это было почти приключенческим отпуском, когда в конце недели я смогла сопровождать маму в продуктовый магазин и встретить других людей.

Остальную часть времени я проводила, углубившись в свои заметки о Колине, размышляла, что в его мире означали "несколько дней". Принимая во внимание его значительную продолжительность жизни, он измерял, скорее всего, другой категорией, нежели я. Одна неделя? Или скорее от одного до двух лет? Моё терпение кончилось уже после двух первых ночей, потому что я напрасно ждала увидеть его и Тессу в своих снах.

Но чем больше я думала о событиях последних нескольких недель, тем увереннее я была, что в этой мрачной игре нет простых совпадений. Колин заметил меня с самого первого дня. И преследовал. Как он уже сказал: «Торт за стеклом прилавка». Как двусмысленно, подумала я. Я не знала, пугало ли меня осознание этого или укрепляло меня в моём намерении увидеть Колина как можно скорее.

Он утверждал, что испробовал всё, чтобы я потеряла к нему интерес. И это было правдой. И, тем не менее, мы снова и снова встречались. Я не могла себе представить, что все эти пазлы были частью коварного плана, целью которого было похитить мои чувства и сновидения, в чём папа пытался убедить меня.

Не каждый Демон Мара мог прилагать такие усилия, только чтобы питаться. Они бы давно умерли от голода. Но я не была уверенна. Снова и снова были моменты, когда меня начинал преследовать голый страх, и я спрашивала себя в панике, как же мне снова выбраться невредимой из этой истории.

В то же время я боялась, что, если верить его словам, я несу для него опасность и только поэтому он держал меня на расстоянии, было просто неубедительным оправданием. Может, он был более одинок, чем хотел признаться, и ему быстро надоедали люди - особенно такие, как я. Разочаровывающая мысль. Или ему просто нужно было время, чтобы приспособиться к обществу?

Между тем, Мистер Икс предпочитал чванливо восседать на моей стереофонической установке и в самые неожиданные моменты проделывать под моим ковром пещеры, где он, прижавшись к полу, сидел в засаде и атаковал мои лодыжки, как только я приближалась.

Так я проводила время: ходила туда-сюда по своей большой комнате, от одного окна к другому, крест-накрест, смотрела на деревню, которая дремала на летней жаре, и надеялась, что получу какой-нибудь знак, который бы показал мне, что Колин снова здесь. Это что, тоже относилось к тем предполагаемым трюкам Демонов Мара - разжигать тоску?

Но каждое утро, незадолго до восхода солнца, Мистер Икс заходил через открытое окно, прыгал, звучно мурлыча, в подножие моей кровати и показывал уже тем, что находиться здесь, что его хозяина ещё не было дома. Потому что я точно была на втором месте в выборе его кошачьих возможностей для ночевки. К сожалению, он не мог мне сказать, что его хозяин вообще делал.

Мой отец покончил с семейной продолжительной молчанкой, позвав меня в пятницу вечером вниз в гостиную. Я как раз стояла возле окна и смотрела на восходящую луну - узкий, на вид почти хрупкий серп. Последующие ночи будут очень тёмными.

- Эли, можешь спуститься вниз, пожалуйста?

Я на мгновение задумалась. В конце концов, это не было сказано в командной форме. К тому же, "пожалуйста" в конце. Но прежде всего его голос звучал подозрительно примирительно. Я поломалась пару минут, но потом моё любопытство взяло верх. На то, что он смягчился и не будет мне больше запрещать иметь дело с Колином, я не осмеливалась и надеяться.

Мама сидела с блестящими глазами на диване, её колени покрыты куском ткани и подушечкой для иголок. Несмотря на продолжительную нехватку сна, она выглядела так хорошо, как не была уже давно. Бронзовый здоровый загар покрывал её лицо, а её глаза блестели тысячью разных зелёных и жёлтых цветов. Папа выглядел решительным и уравновешенным.