Я бежала по стружке, покрывающей пол мастерской, на выход, выскочив на улицу, мимо хижины, костра, пикапа, заваленного снегом, вниз с горы, где, как мне казалось, должна была находиться моя машина, чтобы сбежать от своего позора. Очередной всплеск стыда накрыл меня, как только я вспомнила насколько уверенно утверждала, что была той женщиной, которую он выстругал из дерева. Не знаю, почему я так решила. Ее лицо было даже не закончено. Я запала на этого парня, пуская слюни и распространяя зловоние отчаяния с тех самых пор, как оказалась у него в хижине. Я никогда так не вела себя, никогда, и мне было больно, что он меня так решительно отвергал.

Мне необходимо взять себя в руки. Он всего лишь обычный парень.

Мокрый, сильный снег не давал быстро бежать, передвигалась с трудом. И вдалеке зависал туман. Но я не сдавалась, ни разу не обернувшись. Я пробиралась по снегу, стыд подталкивал меня вперед, дальше с горы. Я хотела спуститься вниз одна и не нужна мне никакая помощь. Я всю жизнь сама о себе заботилась, мне не нужен ни он, никто-то еще, не нужно меня спасать.

Конечно, он меня спас, когда я врезалась в дерево, но он сделал это только лишь потому, что у него не было выбора. И с того самого момента он постоянно давал понять, что я ему не нужна, но мне все же хотелось понравиться ему. Со стороны выглядело дольно жалко.

Я следовала вперед, ведомая своими инстинктами по валунам, где должна была находиться моя машина на закрытом перевале Догвуд Пасс. К сожалению, мои инстинкты были не такими отточенными, как гвоздь. Моя машина была где-то там между деревьями, покрытая снежным покровом, спрятанная от моих глаз. На самом деле, я осознала, что не могу найти ее в этой вечной белизне, окружающей меня.

Измученная и дезориентированная, я присела на камень и прислонилась спиной к камням позади меня. Внезапно меня накрыла волна эмоций. Я почувствовала себя побежденной, потому что все происходило неправильно. Слишком старалась его соблазнить, но не получилось. Слезы полились по холодным щекам. Я ощущала себя такой глупой, потому что плакала, но что, черт возьми, мне оставалось делать? Я застряла в совершенно нелепой ситуации.

Он не испытывал ко мне ничего, и, хотя с моей стороны было не так, но я тоже не буду ничего испытывать к нему, мне очень хотелось поскорее выбраться от сюда, но я не могла. Дело в том, что я не могла выбраться, пока не перестанет снегопад и сход лавин. Как только природа успокоиться, я уйду и вернусь к сестре. Я закрыла лицо руками. Без денег, как я буду оплачивать ее медицинские счета?

Мне нужны деньги. Я должна выжить и найти для нее деньги. Так или иначе, я должна найти способ.

Я огляделась вокруг.

Было так красиво, но у меня не было времени наслаждаться этой красотой. Я подавила свои рыдания. Нет, я еще не побеждена. Я никогда не сдавалась. Попробую еще раз. И решила отправиться назад к хижине Кейда, поднявшись в гору, и мирно, каким-то образом, существовать с ним вместе. Мы будем совершенно без эмоционально относиться друг к другу, пока не сойдет снег, и я не выберусь отсюда. Было так холодно, что слезы застывали у меня на лице.

Я поднялась, смахнула слезы и направилась назад сквозь туман.

В следующее мгновение, я толком не поняла, как все произошло, трудно было в это поверить. Остались только воспоминания произошедшего. Мой ботинок заскользил по мокрому снегу. Я покатилась вниз, чувствуя себя немощной, пока тело ударялось о жесткие камни по всему пути в тридцать футов. Когда я остановилась, лежала раскинув руки и ноги. Прежде чем я успела вздохнуть, явно ощутила присутствие кого-то или чего-то.

Черт!

Я чувствовала силу ее взгляда. Знала, что должна двигаться, попытаться спугнуть ее, закричать или запрыгать, бросить камень или то, что подвернется под руку, но я не сделала ничего. Просто застыла. Со страхом, шоком и каким-то трепетом я пялилась в ее желтые глаза.

Она была великолепным золотым животным, словно из королевской семьи. Здесь она была королевой с потрясающей угловатой мордой, огромными пушистыми лапами и глазами, которые знали, какой силой обладали. Почти кокетливо она щелкнула хвостом, который оказался таким же длинным, как и ее тело, и толще, чем я ожидала.

Я никогда не видела горную львицу так близко.

Должно быть, она находилась от меня всего лишь в пятидесяти футах. Она спускалась с горы прямо ко мне, пригнувшись, готовясь к прыжку, прислушиваясь. Готова побиться об заклад, что она точно слышала, как колотиться мое сердце, чувствуя запах, исходящий от меня. Она передвигалась с одного валуна к другому грациозно, уверенная в себе, не отводя от меня глаз. Я поняла, что она не упускает меня из вида, выискивая лучшую точку обзора.

Мне необходимо было что-то сделать, но я не знала, что.

Ее шерсть была густой и роскошной, и сила виднелась в мышцах, перекатывающихся на спине. Я бы никак не смогла противостоять ей, если бы она напала на меня даже в мой самый лучший день, а тем более сейчас, когда я ударилась при падении. Хотя я не чувствовала боли, видно из-за шока. И в голове пронеслась мысль, что даже если она вонзит в меня свои зубы, я, скорее всего, боли тоже не почувствую.

Именно в этот момент я решила, что должна подняться, но поняла, что это будет не так просто. Время словно поползло в замедленной съемке. Я попыталась встать, но тут же опять свалилась на снег.

Колено прострелила жгучая боль.

О, сейчас я ее почувствовала. Боль распространялась по ноге, сменяя страх, который испытывала к горной львице и превращаясь в настоящую панику. Видно, она почувствовала мои эмоции. Я заметила насколько изменилась ее походка. Она стала приближаться быстрее. Теперь она знала, что одержит верх.

Я снова попыталась встать, хотя каждая моя клеточка кричала от настоящего, неподдельного страха. И за эти несколько секунд я подумала о своих родителях, что они бы опечалились, если бы узнали, что меня сожрала горная львица. Я подумала о Кейде, что он пытался предупредить меня, но я опять оказалась настолько глупа, что не послушалась его. В эти секунды я даже ощутила грусть, что у нас с Кейдом так ничего и не будет.

Потом я подумала о своей сестре. Что произойдет с ней без меня?

Я должна собраться с силами и бороться за свою жизнь.

И ужасный гортанный звук вдруг вышел из моего горла, которым я попыталась ее отпугнуть. Она заткнула меня таким ревом, которого я никогда в жизни не слышала. Свирепым и диким. И в неподвижном горном воздухе ее рев слышался в сто раз сильнее. Она дала понять, что не пушистая большая кошка. Она дала мне понять, что является машиной для убийства, предпочитающей мясо, особенно в конце зимы, которое придаст ей сил выжить и встретить наступающую весну.

Зависнув на одной ноге, я потянулась за палкой и бросила в ее сторону, потом снова рухнула на снег. Палка, казалось, отвлекла ее от готовности к прыжку на столько, что я смогла дотянуться до другой палки и камня. Я бросала их по одному за раз. Львица двинулась к другому валуну, на одном уровне находившемуся со мной, посматривая на меня, и, наверное, удивляясь, почему я продолжаю барахтаться, оттягивая неизбежное. У нее сложилось впечатление, что ей предстояло помучиться со мной, я так просто не сдавалась. Мы обе знали, что, в конце концов, у меня закончатся палки и камни, которые я кидаю.

Я снова закричала, запрыгав на одной ноге. И подумала об Анне. Я думала насколько она будет одинока в этом мире и какой мучительной будет ее смерть. Этого не должно было произойти. Пока еще нет. Я обещала родителям заботиться о ней. Еще не пришло для меня время умирать. Я готова была сразиться с львицей голыми руками, если бы пришлось.

Ее лапы подкосились, и она упала на снег.

Грохот был ошеломляющим, волной ударившийся в мое тело. Потом я услышала стук и грохот, доносившийся у меня из-за спины. Я повернулась, позади меня стоял Кейд. Он приподнимал меня за талию все выше и выше, продолжая орать. Львица была уже ближе, чем на пятнадцать футов от меня, не прерывая зрительный контакт со мной.