— Ты не хочешь? — морщит она лоб, опускает уголок губ.
— Хочу, — твердо говорю я, поглаживаю ее по руке, затем обхватываю запястье. — Еще как хочу.
— Ладно.
— Только секс?
Джемма опускает голову на подушку.
— Нет. Это глупо. Мы вместе работаем, следовательно, нам надо дружить. Можно продолжить уроки серфинга, можно общаться, но свиданий мы не устраиваем.
— Не держимся за руки, не смотрим с тоской друг другу в глаза? — шучу я.
Она не смеется. Она с заметным облегчением кивает.
— Да. Никаких похожих нарядов. Никаких идиотских прозвищ.
— Никаких тайных сигналов руками.
— Никаких подарков и десертов на двоих.
— В кабинке рядом не сидим, — ласково улыбаюсь я.
— Никаких цветов.
— Никаких конфет в форме сердца?
— Да. — Джемма чпокает губами. — Мы не звоним друг другу с вопросом «как дела?», не давим на совесть, не рассказываем семейные истории.
Опускаю ноги и прислоняюсь к металлическому изголовью.
— Не гуляем по пляжу на закате и не разговариваем часами о смысле жизни?
Она покатывается со смеху. Заправляю упавшую на глаза прядку ей за ухо, а она прижимается щекой к ладони.
— Нет. Не хочу копаться в прошлом и беспокоиться о будущем. Мы ничего не обещаем и, главное, ни на что не надеемся.
Молчу я меньше секунды.
— Да не вопрос.
Она улыбается, касается губами моей груди, скрепляя договор поцелуем. Язык напоминает птицу, взмахивающую крыльями.
— Отлично. На такой ответ я и рассчитывала.
Конец
Я обманул.
С того момента ты стала мне нужна.
Я хотел окутать тебя звездным светом и бликами,
Связать обязательствами,
И веревками,
И цепями.
Я хотел, чтобы ты висела у меня на шее,
Как медальон, который можно прижать к сердцу
И загадать три желания.
Но мечты и слова
Застряли во рту.
Я спрятал тайны под языком,
Усмирял, пока кровь и горечь
Не наполнили рот
И не потекли по горлу.
«Сначала, — сказала ты, — была только вода».
А что было в конце?
Я закрыл глаза и лежал
Спиной к океану
И лицом к небу.
Я поднял руки и загонял ветровые ленточки
Под ногти.
Я так долго катался по воде,
Что забыл, какова на ощупь сухая кожа.