Я, залатав трещину в Гранях привычным способом, двинулась обратно в деревню, гадая, закончил ли Винр выбивать дурь из Люта с Райтом, позевывая и мечтая получить честно заработанный драгоценный. Едва вышла на поле, следуя прихотливым изгибам дороги, как заметила три фигуры, освещенные огоньками. Оценила — идя на мои поиски, маги не пожалели силы, используя жалкие остатки своей магии. Улыбнулась своим мыслям и поспешила им навстречу.

Подходя, укрытая кружевным покрывалом, сотканным ночной мглой, услышала отборную ругань. Огневики гневались, эмоционально выражая все, что думают об одной недалекой ведьме, яростнее всех высказывался Райт, Винр поддакивал, а Лют по большей части помалкивал, изредка вставляя словечко.

— Нет! Это просто немыслимо! Почему все ведьмы такие? — распинался Ладов, пугая ночных зверей и птиц своими громкими криками, и я ехидно уточнила, попросив тьму выпустить меня из своих укромных объятий:

— Какие такие?

— Бестолковые! — без обиняков объявил Лют, подходя ко мне, освещая с ног до головы огоньком, горящим на ладони, вынуждая прикрыть веки. Когда подошли другие маги, я чуть отодвинулась, чтобы свет не резал глаза, и сумела рассмотреть, что все трое без сорочек, одеты только в брюки, а волосы мокрые и растрепанные.

— А мы тебя спасать шли, — с притворным вздохом поведал Райт.

— Штаны завяжи, спаситель, — усмехнулась я и, ничего не объясняя, пошла дальше.

Тотчас раздались возмущенные возгласы, а потом дружные сетования на равнодушие ведьм и нелегкую долю огневиков. Оглянулась и безучастно сообщила:

— Я выполняла свою работу, думала, быстро управлюсь, но… — на секунду замешкалась, придумывая очередную ложь.

— Но? — Винр догнал меня и вперил требовательный взгляд, его соотечественники тоже «радовали» своим пристальным вниманием. Вздохнула:

— Гуляла, хотела отвлечься.

— Отвлеклась? — подозрение горело в глазах Грэйна темно-синим пламенем, вызывая настороженность, заставляя мысли в голове заполошно заметаться. Что-то неправильное было в этом — уже не в первый раз я замечаю необычный огонь в очах Люта. У других огневиков пламя было красным, а у этого синим. Почему?

Маги остановились — вопрос мною был задан вслух. Теперь можно не таиться:

— А правда, почему?

Лютов насмешливо приподнял бровь, четко очерченные губы изогнулись в подначивающей улыбке:

— Будешь хорошей девочкой и обо всем узнаешь! — обогнал меня и возглавил наш отряд.

— Очень надо! — демонстративно фыркнула и посмотрела на Винра. — Вижу, твой способ избавления от последствий приворота оказался верным!

— А как же иначе?! — хмыкнул Карпов.

— О! — не замедлил вклиниться Лют. — И это мы обсудим подробнее!

— Да! Интересно знать, зачем ты приворожила нас! — поддержал друга Ладов.

Решила не отвечать, не привыкла оправдываться, тем более перед мужчинами. Лениво пожала плечами и показательно зевнула, Райт с легкостью согласился:

— Хорошо, отложим этот вопрос до утра!

Очень тихо скрипнула зубами, но, повернувшись к Ладову, подарила ему одну из своих самых обворожительных улыбок.

Утром, к моему безграничному счастью, всем стало не до вопросов. Экипаж вывез нас на Нейтральную полосу — место, вызывающее оторопь и уныние и у ведьм, и у магов. Потрескавшаяся земля, позабывшая о том, что такое дождь неприятно скрипела под колесами. Все приумолкли, только были слышны стенания кучера, сидящего на козлах, в то время как мы трусливо спрятались за оконными шторками.

— Мрачное местечко, — будто от холода передернул плечами Ладов, а Винр невесело поведал:

— Помнится, на последнем курсе мы пытались пересечь эту окаянную пустыню пешком, — сделал паузу, во время которой мы с Лютом и Райтом вытянулись в струнку, ожидая, что последует дальше, — выжили не все…

— Ведьмы? — сумрачно конкретизировал Лютов.

— Нет… — взгляд Карпова уперся в противоположную стену, — мы так и не поняли, кем они были…

— Призраки, — вполголоса оповестила я, — неупокоенные души, ведьм или магов… неважно.

Огневики разом посмотрели на меня, с недоверием, сарказмом, издевкой.

— Зря не верите! — эмоционально замахала на мужчин руками, но тут же сникла. — Мы пробовали рыть могилы, бросая на самое дно кости, а на холмиках высаживать деревья, говорят, так душам легче, только… — объяснять дальше не было никакого смысла, и я замолчала, слушая вой ветра за оконцем, как наяву представляя катившиеся по красному песку шары перекати-поля. Оторвавшиеся от корня, сухие, колючие, никому ненужные остовы растений — зловещие, одинокие обитатели Нейтральной полосы. Единственные способные выжить в этом негостеприимном, изувеченном прошедшей войной крае.

Внутри кареты воцарилось тягостное молчание, которое спустя несколько минут нарушил Винр. Он взял меня за руку и, проникновенно заглянув в глаза, попросил:

— Ани, расскажи мне о ней…

— У тебя у Озерном осталась возлюбленная? — хором поинтересовались Райт и Грэйн.

— Дочка, — по губам Карпова скользнула мимолетная улыбка.

— Четырех стихийница? — слишком деловито, цепко ухватился за слова Лют.

Теперь все три огневика воззрились на меня, но я опровергла их предположение:

— Истинная ведьма, пусть и маленькая, — и уже одному Винру, — ее имя Миренна.

— И фамилия какого-нибудь ведьмака, — стиснул зубы, отвернулся маг.

— Ну, а как ты хотел? Миренна родилась во время войны, Элья Бабочкина таким образом защитила дочь, — я не видела ничего предосудительного в этом поступке, но огневики были со мной не согласны. Особенно возмущался Райт, сведя все к вредному ведьминскому характеру. Я спорить не стала — гиблое дело — маги они и есть маги!

На границе Озерного нас встретили Вех и серые, налитые свинцовой тяжестью тучи, грозящие пролиться дождем. К Лебедеву я относилась довольно прохладно, не понимая, как моя сестра могла жить с ним. Слишком правильный, слишком нудный, слишком непритязательный. Вех меня тоже особо не жаловал, часто называя глупой, невоспитанной ведьмой, которой предстоит многому научиться. Я фыркала в ответ, но терпела, так просила сестра. Сейчас он придирчиво осмотрел нашу компанию и отозвал меня в сторонку, одарив магов приветственным кивком.

— Ани, ты соображаешь, что творишь? Притащить магов в Омбрию в такое время! — между светлых бровей ведьмака залегла глубокая складка.

— Отлично соображаю! — высокомерно известила я. — Поможешь? — это было уже требование.

— Куда я денусь! — скривился так, словно съел дольку солнечнокрайского лимона, и протянул холщовый мешок. — Тут одежда, а за лесом деревенька, где сможете переодеться, — это сказано огневикам, которые молчали, не обсуждая совсем не дружественное отношение Веха.

Впрочем, надо отдать должное этому ведьмаку — если Лебедев что-то кому-то пообещал, то обязательно выполнит, чего бы ему это ни стоило. Без лишних проблем и напрасных тревог, он доставил нас на улицу Весеннюю, где находился дом Лорины Лопухиной.

Омбрия встретила нас холодным осенним ливнем, яростно бьющим по стенкам экипажа. Водная завеса застилала обзор, из-за чего я не смогла рассмотреть любимые, дорогие сердцу пейзажи. Двухэтажный дом на четыре семьи прятался за кустами сирени, которые обрамляли клумбы бархатцев, сияющих в серой пелене, как маленькие яркие искорки. У самого крыльца раскинула ветви рябина, опуская пылающие гроздья на резные перила. Не удержавшись, я сорвала две ягодки и зажмурилась — именно таким, по моему мнению, и был вкус осени — терпкий, с едва уловимой кислинкой, оставляющий горьковатое послевкусие, полное несбывшихся надежд и легкой тоски по ушедшему лету.

Открыла очи и увидела, что все мужчины смотрят на меня, отчего-то смутилась, и мои щеки заалели, не хуже съеденных ягод. Четыре взора, разных, неотрывных, запоминающихся. Вех наблюдал с укоризной, Винр с нетерпением, Райт с печалью, а вот Грэйн… Я даже выдохнуть позабыла — неужели приворот еще действует — Лют глядел на меня со страстью, именно с той, о которой я когда-то читала в наивных девичьих романах. Помотала головой, твердо решила, что обязательно сварю отворотное зелье и заставлю Грэйна выпить его до дна, чтобы наверняка!