Я нахмурилась. Дубравный мне определенно не нравился. Странноватый парень без определенных занятий. Кажется, Марина говорила, что он нигде не учится и не работает. Не самый лучший выбор для такой девочки, как Настя.

— Поздравляю, — без особого энтузиазма откликнулась я.

— Спасибо, — в тон мне ответила Вера. — Я понимаю, наверное, надо было попытаться отговорить. Но я не могу. Настя просто светится от счастья. Уже свадебные платья присматривает. Я помню, как моя мать не разрешила мне выйти замуж за парня, который мне нравился, и как я потом ее возненавидела. Не хочу, чтобы с Настей произошло что-то подобное.

— Наверное, правильно, пусть сама решает. Ее жизнь, — поддержала я Веру. — Когда свадьба-то?

— Через месяц. Они кольца уже купили и ресторан заказали.

— А деньги-то откуда? — удивилась я, зная о том, что Вера с трудом сводила концы с концами, чтобы Настя могла учиться в МГИМО.

— Сергей все оплатил. Даже лимузин заказал, не поскупился.

— Так он же вроде не работает и родителей у него нет?

— Сказал, что подвернулось выгодное дело.

Что-то неприятно защемило у меня в груди, но я попыталась выкинуть подозрения у меня из головы. В конце концов, моя лучшая подруга. Да как такое может быть? Похоже, я просто становлюсь параноиком. Вера повесила трубку, пригласив меня в выходные попить винца и поболтать, а я… я не могла отделаться от мысли, что здесь что-то неладно. Откуда у парня взялись неожиданные деньги? И хуже всего было то что, вспоминая его, я могла предположить, что Дубравный из той породы людей, которые могут залезть в чужую квартиру. Итак, Дубравный или Забара? Или…. Я взглянула на длинный список, которому, казалось, не было конца. Пока разговаривала с Веркой, вспомнила еще двоих.

Своими опасениями на счет Дубравного я поделилась с Игорем. Но он только посмеялся.

— Слушай, Марго, я, конечно, понимаю, что ты всерьез восприняла слова следователя, но я думаю, что он погорячился. Воры наши, наверняка, со стороны были. Посмотри, сколько у нас во дворе всяких сомнительных личностей толкается. Кто-то вычислил, что мы каждые выходные на дачу уезжаем. А ты: то Забара, то теперь этот, как его фамилия?

— Дубравный.

— Ну вот, Дубравный. — Игорек обнял меня за плечи. — Ну забудь, Маргошка, забудь. Никто никого не найдет и невозможно подозревать всех своих знакомых. Ты еще родителей в этот список включи.

— Но мне так жаль шубы, — вздохнула я.

— Твоя шуба была глупой покупкой, — Игорь отвернулся к телевизору, показывая мне, что разговор ему неприятен. Конечно, я его понимала. Он мечтал машину поменять. Проклятые воры! Не быть мне богиней в шубе, а ему владельцем иномарки. И, конечно, он прав. Никакой Дубравный не вор. Просто лентяй, который не работает.

В выходные, прикупив бутылочку итальянского вина, я отправилась в гости к Вере. Уже подходя к подъезду, я увидела Дубравного. Подняв капот, он с умным видом ковырялся в двигателе подержанной девятки. «Наверно, кому-то помогает», — подумала я, проходя в подъезд. В коридоре принаряженная Настя красила губы перед зеркалом.

— Здравствуйте, тетя Марго, — радостно поприветствовала она меня. — Вы Сережку видели? Он там, возле подъезда, в машине. Вчера купил на рынке. Представляете, как здорово, у нас в семье, наконец, появилась машина!

Свет от ее блестящих глаз ослепил меня и заставил обо всем забыть. Господи, я никогда не видела Настю такой счастливой! Как же преображает девушек влюбленность. Наверно, мне тоже надо влюбиться.

Она выбежала из квартиры, оставив в коридоре запах цветочных духов и ощущение весны. Я улыбнулась и тряхнула головой. Срочно выбросить все подозрения из головы! Срочно!

Мы долго сидели с Веркой и пили вино. Подруга рассказывала про Настю, мы вспоминали молодость. Даже всплакнули. Вроде и не старые еще, а девочки уже замуж выходят. Может, скоро и моя тоже. За какого-нибудь Забару. Опять я об этом. Забыть, забыть.

Когда мы приканчивали бутылку, снова прибежала Настя. За руку втащила к нам на кухню Дубравного.

— Вот, тетя Марго, познакомьтесь! Это Сережка мой! Сережка! — объявила она звенящим голоском, преданно заглядывая ему в глаза.

— Здравствуйте! — пробормотал Дубравный и, выдернув руку, вышел из кухни. Гулко хлопнула входная дверь.

— Что это с ним? — удивилась Вера.

— Не знаю, наверно, устал, — отмахнулась Настя. — Мы, в общем-то, на минутку зашли. Сказать, что идем на дискотеку в «Мираж».

Дальнейшее я помню плохо, все-таки алкоголя в крови было предостаточно. А красное вино меня очень возбуждает, если рядом есть представители мужского пола, я начинаю кокетничать, если нет, мне хочется любых действий.

Воспользовавшись тем, что Вера начала мыть посуду, я выскочила в коридор и увидела барсетку Дубравного. Залезла в нее, нашла ключи от квартиры. Быстро спрятала в карман и подумала о том, что он вполне мог точно так же позаимствовать мои ключи, пока мы с Веркой были на кухне и успеть сбегать в мастерскую, чтобы сделать себе дубликат. Сумочку я всегда оставляла в коридоре, а приходила обычно надолго. Это объясняло то, что замок не был взломан. Сергей вернулся с лестницы, где, видимо, курил. Он снова опустил глаза и проскользнул мимо, пока я делала вид, что поправляю прическу перед зеркалом. В отражении я поймала выражение его лица. Очевидно, что ему было неловко со мной встречаться.

Мозг работал быстро и четко. Прощаюсь и ухожу. Возвращаюсь домой, нахожу адрес Дубравного по компьютеру и еду к нему. После того, как его папаша-пьяница умер, он стал счастливым обладателем однокомнатной квартирки, где проживал один. Все это я знала от моей Маринки, которая не раз бывала там с компанией.

Свежий воздух выдул пары алкоголя из моей головы, и я испугалась. Что же я делаю? Не надо туда идти. Это не приведет ни к чему хорошему. Даже если Дубравный — вор, он наверняка уже избавился от краденного. Единственное, что он мог не успеть пристроить — это шуба. Стояла середина июля, явно не сезон мехов, и вполне возможно… Ну, я только посмотрю одним глазком и уйду. Может, мне просто показалось. Тогда я выброшу все из головы. Может, это Забара? Кстати, Забара. Я вытащила из кармана мобильный и набрала номер следователя.

— Ну как, вы проверили Забару? — поинтересовалась я после приветствий.

— Ухажер вашей доченьки, Маргарита, конечно, странный тип, — слащаво звучал голос следователя. — Но не волнуйтесь, мы им занимаемся. Но вы все же ищите. Ищите среди своих.

— Ищу, — откликнулась я и бросила трубку. Знал бы он, насколько я вошла в роль.

На всякий случай я прихватила с собой газовый баллончик. На четвертый этаж поднималась пешком, предварительно, позвонив в домофон. И все равно руки у меня тряслись, и я долго возила ключом мимо скважины. Скрип соседней открываемой двери чуть не вызвал у меня остановку сердца. Что я скажу, если соседка спросит, кто я такая? Дверь захлопнулась, и я, еле переводя дыхание, провернула ключ.

Это было впервые в моей жизни. Я проникла в чужую квартиру, предварительно выкрав ключи. Единственным извинением, которое я могла предоставить — это то, что я ничего не собиралась брать. Если только свое. В нос мне ударил стойкий запах сигарет, и я поморщилась. В квартире давно никто не убирался. В прихожей клочками висели обои пятидесятых годов. Споткнувшись об расставленные кроссовки, я вошла в комнату. Неубранная кровать, сомнительной чистоты белье, на журнальном столике остатки еды, по которой ползали мухи. Бог мой, да он просто грязнуля. Какое счастье, что Вера не видела, в каком состоянии ее будущий зять содержит жилище. Впрочем, не мое дело. Я быстро огляделась. Где искать? Мебели было немного. В углу стоял небольшой шкаф с треснутым зеркалом, с которого я решила начать обыск. Дверца, предательски скрипнув, отворилась. Пара вешалок с куртками, несколько вывернутых свитеров на полках. Спортивная сумка, еле видневшаяся из-под коробок и тряпок. Я вытащила ее из шкафа и открыла молнию. Прежде чем я могла что-то увидеть, моя рука утонула в пушистом мехе. Шуба. Я осторожно достала ее из сумки и прижала к себе. Ворсинки меха щекотали голые руки, и я неожиданно поняла, что плачу. Это была она, моя вожделенная норка, о которой я мечтала столько лет. Забыв обо всем, я надела ее на плечи, просунула руки в рукава и завязала пояс. Посмотрела на себя в зеркало. Я снова была богиней.