За воротами огромного загородного комплекса КРТ вновь толпились пикетирующие с плакатами — и вроде бы число их несколько увеличилось. По крайней мере по дороге сюда Стрельцов точно не видел десяток бодрых старушек, растянувших здоровенную матерчатую ленту с обличающими словами:

Более молодые представители протестующей общественности использовали гопры: куда как удобно — нажал кнопочку в кармане, и над головой объёмные мерцающие буквы складываются в призывы самого возмутительного содержания. При любой же угрозе со стороны стражей порядка обнулил текущую запись — и вновь в памяти портативной коробочки хранятся лишь семейные портреты или шедевры мировой скульптуры, а «Закон об экстремизме» может спокойно отдохнуть…

Старушки со своим архаичным плакатом вообще выглядели несколько театральными. Опереточными. Где, скажите на милость, они откопали допотопные, по моде начала века, брючки-стрейч и топики? В далёкой глухой провинции или в театральной костюмерной? И, самое главное, зачем? Чтобы выставить напоказ отвислые животы, изукрашенные давным-давно вышедшими из моды татуажем и пирсингом?

Короче говоря, вблизи пенсионерки показались Стрельцову не настоящими. Хотя он допускал: мельком и издалека показанные в очередном репортаже, будут они выглядеть вполне правдоподобно.

Впрочем, пикетирующие отнюдь не смотрелись той многолюдной толпой, что ежедневно представала в выпусках новостей Ти-Ви-Кей — телеканала, наиболее остро конкурирующего с вотчиной ГП. Справедливости ради стоит отметить, что и новости КРТ мельком упоминали об акциях протеста против шоу «Наши звёзды» — только вот отчего-то те же пикетчики стараниями операторов выглядели малочисленной кучкой маргиналов. Просто удивительно, как меняется взгляд на мир — если правильно выбрать план и точку съёмки. И если сопроводить видеоряд правильными комментариями ньюсмейкеров.

Несколько километров напарники проехали молча. Потом Лось коснулся плеча Стрельцова, кивнул на ближайший лесок. Стрельцов кивнул в ответ. И в самом деле, вести какие-либо разговоры в БМВ двенадцатой серии не стоило — до тех пор, пока технические спецы Федеральной Службы Расследований досконально не проверят на предмет подслушивающе-подглядывающей аппаратуры полученную от щедрот ГП шикарную машину.

Детище баварских автомобилестроителей, плавно покачиваясь на российских кочках, въехало на небольшую, не видную с дороги полянку. Напарники вышли из салона, отошли на пару десятков шагов, учитывая возможность того, что БМВ заодно напичкана и наружными микрофонами.

— Ну, что скажешь? — спросил Стрельцов.

— А что тут говорить? — ответил отнюдь не Лось, но чей-то голос из густых кустов бузины. — Попали вы, отцы. Конкретно попали.

На поляну шагнул индивид двухметрового роста — саженный разворот плеч, кулаки-арбузы, камуфляжная униформа без эмблем и знаков различия. Улыбался индивид весьма паскудно, а правая его лапища самым недвусмысленным образом лежала на расстёгнутой кобуре.

Проект «Немезида» родился на свет в разгар «второй холодной войны», хотя нечто, отдалённо похожее, американцы пытались осуществить и в годы войны первой — на куда более низком техническом уровне, разумеется. Их спутники серии «Орион» проектировались как мегатонная боеголовка, вращающаяся вокруг Земли по отдалённой, очень вытянутой орбите. Предполагалось, что в случае проигранной ядерной войны оружие возмездия спустя несколько месяцев обрушится на головы торжествующих победителей — засечь и как-либо остановить приближающиеся к Земле «Орионы» не представлялось возможным. Обрушится автоматически, повинуясь полученному в ходе боевых действий сигналу.

Тот стародавний проект так и не был до конца реализован. При испытаниях выяснилось, что без постоянной коррекции полёта точность попадания спутника-бомбы падает катастрофически: минимальный разброс достигал тысячи километров по долготе и трёх-четырёх тысяч километров по широте. Выжигать термоядерными взрывами безлюдную сибирскую лесотундру не имело смысла, не говоря уже о риске угодить по собственной территории… Ни одна боеголовка так и не была выведена на орбиту.

Проект «Орион» заморозили, а тридцать лет спустя — рассекретили.

Но идея «отложенного возмездия» не умерла, возродившись уже в новой России в виде проекта ДОС — дальних орбитальных станций. «Немезидами» их окрестили западные журналисты, когда стало известно, что помимо продекларированной задачи — непосредственной подготовки марсианской экспедиции, — ДОСы выполняют и оборонительную функцию. Традиционное ядерное оружие, плюс нетрадиционное — способное породить и обрушить на побережье США или Китая тайфун невиданной силы, плюс лазерные системы, сводящие к нулю шансы уничтожить «Немезиду» ракетами земного или космического базирования.

После первых показательных стрельб 2014 года по пустынному району Тихого океана, после чудовищного тайфуна, залившего берега Земли Котса в Антарктиде гигантскими волнами, нежелание Запада признать возрождение России в ранге великой державы резко пошло на убыль. Да и Юго-Восточный Альянс прекратил свои регулярные требования передать пустующие и малозаселённые земли Сибири в международное пользование.

Затем, как и после первой холодной войны, началась разрядка. Генералы перестали играть мускулами, начали свой торг дипломаты. Россия медленно, преодолевая упорное сопротивление в каждой мелочи, входила в круг великих держав…

Рухнуло всё в одночасье.

Формула биологического метанового синтеза, торжествующий доклад Герцмана и Ковальски в Нью-Йорке, Нобелевская премия, ликующее человечество, навеки освободившееся от угрозы энергетического кризиса…

Несколько лет спустя повсюду стояли метановые биореакторы — дешёвые, производительные, экологически чистые — а нефть перестала быть козырем в международных делах. Ближний Восток, много десятилетий остававшийся крупнейшей ставкой в военно-политических играх, стал вдруг никому не интересным захолустьем. А Россия… Россия обнаружила, что её возрождение было слишком завязано на нефтяную трубу. Что космические и военно-космические программы съедают слишком много средств и приносят слишком мало отдачи.

«Немезиды» стали объектом банальной торговли: а какие кредиты вы предоставите, господа, если мы уберём с дальних орбит эту железную смерть?

К 2023 году из восьми введённых в строй «Немезид» три были демонтированы и затоплены в океане. Две, полностью разоружённые, вращались на околоземных орбитах. Ещё две, совершавшие свой четырёхлетний вояж к марсианской орбите и обратно в беспилотном режиме, канули в просторах космоса. Поломки? Столкновения с крупными метеоритами? — версий строилось множество, достоверная информация отсутствовала. «Росавиакосмос» заверил в официальном заявлении, что на ДОС, потерявшей связь с Землёй, через месяц активизируется система самоуничтожения…

А восьмую «Немезиду» — ДОС с бортовым номером 17 — за огромную сумму арендовало Коммерческое Российское Телевидения для проведения самого масштабного реалити-шоу в мировой истории.

— Конкретно вы попали, отцы, — повторил верзила с нескрываемым злорадством. — Лоханулись не по-детски. Табличку про частную собственность видели?

Стрельцов табличку, естественно, видел. Но проигнорировал. После введения в действие новых редакций Земельного и Водного кодексов в двухсоткилометровой зоне вокруг Москвы трудно, почти невозможно найти лесок или участок речного берега, не украшенный подобной табличкой.

Обнаружив, что нарушители никаких попыток к активным действиям не предпринимают, страж частной собственности несколько расслабился. Убрал лапищу с кобуры, из которой, как выяснилось, торчала рукоять «Беретты-2017». Заинтересованно оглядел машину.