Джефф взял ее за плечи, но больше не пытался обнять ее; ему было бы очень неприятно, если бы она и на этот раз его оттолкнула.

— Эта обувь ужасно неудобная. И даже опасная. — Он кивком указал на ее туфли и едва заметно улыбнулся.

— Не стоит напоминать мне об этом. Я никогда не умела ходить на высоких каблуках.

Молли снова принялась рыться в своей сумке.

— Ищешь что-то определенное?

— Ключи от машины.

Он рассмеялся.

— Кое в чем люди совсем не меняются.

Она перестала рыться в сумке и пристально взглянула на него. Потом, опершись на крыло стоявшей рядом машины, со вздохом сказала:

— Что ж, сдаюсь. Сегодня не моя ночь.

— Когда я видел тебя в последний раз, мы вместе искали ключи от машины.

Молли снова вскинула подбородок.

— Слушай, а мы ведь никогда не бежали вместе из школы с криком «пожар!», почему же ты говорил об этом в ресторане?

— Я просто пошутил. И я прекрасно помню, как мы с тобой были на озере Ривер-Пойнт…

Джефф пытался не смотреть на Молли, но ничего не мог с собой поделать. Ее зеленые глаза притягивали его, как и прежде, и он чувствовал, что его желание усиливается с каждым мгновением.

Молли и озеро Ривер-Пойнт. О Боже!

Глядя на нее, он вспоминал ту чудесную ночь на озере, вспоминал ее жаркие объятия и сладостные поцелуи.

— В последний раз… когда мы с тобой были на озере Ривер-Пойнт, мы, кажется, потеряли ключи от «кадиллака» твоего отца, ведь так?

Тут взгляды их встретились, и Джефф понял, что Молли тоже вспоминает их последнюю ночь. «И та ночь была такая же душная, как эта», — подумал он неожиданно.

— В тот последний раз…

— О, не надо. — Она провела ладонью по волосам. — Я никогда не вспоминала о той ночи.

— А я вспоминал. То была ночь перед…

На него вдруг нахлынули новые воспоминания. Казалось, он снова видит обнаженное тело Молли в лунном свете и чувствует, как она ласкает его — сначала робко, а затем все увереннее. И еще ему вспомнился тихий стон, сорвавшийся с его губ после их первой близости.

— Молли, разве ты не помнишь ту ночь?

Ее губы снова задрожали.

— Я старалась забыть о ней.

— А я не старался… — Перед тем как уехать, он дал ей множество всяких обещаний, которые так и не смог сдержать. — Конечно, мне следовало написать тебе, но так уж получилось, что я…

Его прервал нервный смешок Молли.

— С тех пор прошло десять лет. Стоит ли говорить теперь об этом?

— Я надеюсь, что ты меня прос…

— Не надо об этом. Лучше скажи, что ты здесь делаешь?

— Бизнес. Остановился в Хэмптонсе пообедать, а потом поеду в Грейнджер.

Она неожиданно улыбнулась.

— И почему-то тебя занесло именно в то заведение, где работала я.

Джефф тоже улыбнулся.

— А помнишь Касабланку? Помнишь, как мы были там дважды во время рождественских каникул.

— Это было слишком давно.

Взгляды их снова встретились, и Джефф вдруг почувствовал, как по телу его прокатилась горячая волна. Он боялся, что не сдержится и поцелует Молли.

— А что у тебя за дела в нашем Грейнджере?

— Компания, где я работаю, хочет проверить, нет ли там новых возможностей.

Он прочистил горло. Ему не хотелось говорить о делах. Сейчас он думал лишь об одном — думал о необычайно привлекательной женщине, которую не видел целых десять лет.

— Ты все еще живешь там? — спросил Джефф.

— Да, в Пайн-Гроуве. — Молли сняла правую туфлю и со вздохом облегчения пошевелила пальцами.

Джефф посмотрел на ее ногу. Она все еще красила ногти в розовый цвет. Ее ноготки, маленькие и изящные, всегда напоминали ему морские раковины.

— У тебя необыкновенно красивые ноги, — сказал Джефф и тут же пожалел об этом.

— Возможно. — Молли снова надела туфлю. — И я все-таки надеюсь, что найду работу в каком-нибудь другом заведении, — добавила она почему-то.

— Собираешься работать официанткой? Это единственное, что ты умеешь делать?

Она покачала головой.

— Я обучалась фармацевтике. Хотелось порадовать дедушку.

— Выходит, ты фармацевт? — Джефф вспомнил день, когда Молли объявила, что поступает в колледж, чтобы получить диплом фармацевта. — Замечательно?

— Я слышала, что ты преуспевающий бизнесмен. Это верно?

Джефф пожал плечами.

— Да, пожалуй. Во всяком случае, у меня кое-что получается.

— Что ж, ничего удивительного.

— А как твой дед?

— Он… покинул нас прошлой зимой.

— Ты, наверное, очень переживала.

Джефф знал, Молли любила своего деда, и сейчас искренне ей сочувствовал.

— Конечно, переживала. К счастью, вокруг меня было много людей, и они позаботились обо мне. Все в Грейнджере были очень добры ко мне. На глаза Молли навернулись слезы, и она поспешно утерла их тыльной стороной руки.

Он осторожно взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза. Глаза Молли были полны печали. Джефф тяжко вздохнул и прошептал:

— Что с тобой, Молли?

Отвернувшись, она молча смотрела в ночное небо. Казалось, она не слышала его.

— Я так долго тебя не видел, — продолжал Джефф. — Ужасно долго…

Молли снова повернулась к нему.

— Говоришь, долго? Никогда об этом не думала. — Она взглянула на его шикарный костюм и вдруг сказала: — Если бы ты остался в Грейнджере, то никогда бы не смог заказать себе такой костюм.

— Я чувствую себя виноватым, Молли. Ведь именно из-за меня тебя уволили. — Джефф кивнул в сторону ресторана.

— Не думай об этом. Я и так была на грани увольнения.

— Все равно мне ужасно неприятно.

Ему вдруг вспомнился утренний разговор с боссом, и он невольно нахмурился. Джеффа послали в Грейнджер в качестве наказания, и его продвижение по службе зависело оттого, насколько хорошо он выполнит задание.

— По крайней мере мне больше не придется носить эти проклятые туфли, — проговорила Молли.

Джефф посмотрел на ее туфли.

— А в них твои ножки выглядят замечательно.

Он попытался отвести взгляд от ее стройных ног, но у него это не получилось.

Молли отошла от машины, запустила руку в сумочку и чудесным образом вытащила оттуда ключи.

— Что ж, мне пора ехать.

— Может, я увижу тебя в городе?

Молли покачала головой.

— Едва ли. Я очень занята.

Джефф внимательно посмотрел на нее и спросил:

— Значит, ты помнишь нашу последнюю ночь на озере? — Ему не хотелось снова задавать этот вопрос, но он не смог удержаться.

Она отвела глаза.

— Джефф, мне действительно пора ехать.

— Подожди. Я так рад тебя видеть, и я… Я непременно зайду к тебе в Грейнджере.

— Пока, Джефф. — Она забралась в свою старенькую машину и выехала со стоянки.

Джефф оперся о крыло ближайшей машины. Было очевидно, что Молли не хотела снова с ним встречаться. Что ж, он не осуждал ее. Она имела все основания сердиться на него. Черт возьми, покидая Грейнджер, он обещал писать ей, обещал приезжать при первой возможности и вечно любить ее. И он собирался сдержать свои обещания, но, увы…

Джефф стиснул зубы и попытался отогнать грустные воспоминания. К сожалению, он был тогда слишком молодым и впечатлительным. Когда же он наконец-то все понял, было уже слишком поздно писать или звонить Молли. Не могла же она ждать его так долго, пусть даже они очень любили друг друга. Джефф выпрямился и сделал глубокий вдох. «Думай о деле, — сказал он себе. — Думай о карьере и об успехе».

От его действий в Грейнджере зависело очень многое. Поэтому ему следовало сделать свое дело и возвратиться в Нью-Йорк с победой.

Молли сидела на краю ванны, погрузив распухшие ступни в горячую пузырившуюся воду. Немного помедлив, она повернула латунный кран, и из него еще сильнее хлынула вода.

Невезучая! Это Джефф дал ей такое нелепое прозвище еще в первых классах школы. Молли нахмурилась и до боли прикусила нижнюю губу; она все еще нервничала.

— Будь все проклято, — прошептала она.