Только «просто Миша» оставался как… как константа. Он ничего не рассказывал о своих делах, но парень все видел сам: как долго тянется следствие, как частит к мужичку адвокат, буквально раз в два-три дня.

— Ну как, чего, уже больше не летается? — участливо спрашивал Миша.

— Не летается, — в первый раз ответил Данил.

Во второй раз он просто промолчал.

В третий выдавил — «Пошел ты!»

Каждую неделю Мише с воли передавали стопки новых журналов с судоку.

В одном из них парень и нашел ту белиберду: на обложке распластался в полете черно-белый кот, словно пытаясь поймать передними лапами надпись «Первый кот страны». И мелкий шрифт во врезке: «Полет над Ново-Огарево. Ксеркс, „перс“ президента, летал над крышами резиденции в погоне за голубем. Уникальные кадры с камер Федеральной службы охраны!» Если хорошенько прищуриться, Данил мог даже сквозь обложку разглядеть судоку, кроссворды и ровные столбики анекдотов.

Срать!..

Может, он даже сказал это вслух. Дизайнер, доказывавший, что на вписке были незнакомцы, и он понятия не имеет, кто притащил травку — посмотрел на Данила почти испуганно. Парень отбросил журнал.

В суд вызвали на следующее утро.

Когда Данила ввели, в лицо его пахнуло холодом. Сквозь окна струился голубоватый утренний свет. Ну и еще, конечно — шуму на этот раз было впятеро больше прежнего. Мест всем не хватило: люди стояли в проходах, висели вдоль стен зала, то и дело воздух прорезали вспышки камер и телефонов — словно ручные молнии.

Но это не страшно. Не это.

Данил и прежде опасался за свой рассудок, но теперь… Люди действительно висели вдоль стен. Словно наросты. Гроздья. Они глядели на него отовсюду, сверху, с боков, из-под потолка, кругом мерцали дула-объективы.

Когда прокурор и адвокат вплыли в комнату, по спине его пробежал холодок. Когда судья вошла обычным образом, словно простой человек, но перед креслом подпрыгнула и опустилась медленно, как плохо надутый воздушный шарик — кости Данила обратились в воду.

— Присаживайтесь. И занимайте свои места, пожалуйста.

Вот, что сказала Королькова А. А.

Присаживайтесь и занимайте свои места.

Данил заметил, что портрет президента уже другой: не на фоне триколора — нет, перлицо задумчиво парил в туманной дымке над Москвой, за его спиной и внизу виднелись башни Кремля, купола и небоскребы.

— Заседание по делу Болотова Даниила Александровича объявляется открытым. Всем подняться.

Присутствующие синхронно поднялись на полметра и опустились. Точно прибой.

Данил стоял молча, вцепившись в прутья клетки. Решетка холодили ладони.

— Ну че стоишь? — охранник пихнул прутья, словно это могло достать самого парня.

Деревянный стук.

— Оглашается определение от третьего сентября две тысячи двадцать восьмого года, — судья лишь на мгновение прикусила губу, но вскоре продолжила: — Ужайский районный суд города Чернодольска в составе судьи Корольковой А. А., постановляет: признать Болотова Даниила Александровича виновным в нарушении законов природы, а именно — демонстративном публичном игнорировании антигравитации, посягающем на физику пространства-времени, каковое деяние согласно экспертным заключениям является государственной изменой и согласно статье двести семьдесят пятой уголовного кодекса карается лишением свободы на срок в десять лет с принудительным обучением левитации.

Судья Королькова нахмурилась. Встала, оперлась тяжелыми руками о стол, а потом — подпрыгнула.

И следом за нею это сделал весь зал.

Данил просто смотрел, как колышется черная мантия.

А потом ему стало по-настоящему холодно.