сообществе, поставившего в повестку дня перевооружение ФРГ. В то же
время, согласившись на вступление Западной Германии в НАТО, Франция
имела возможность убедиться в преимуществах тесного сотрудничества с
Бонном не только в деле европейской экономической интеграции, но и в
военно-политической области18. Однако история полна парадоксов: по
замечанию Р.Франка, «Франции решительно не везло в ХХ веке. Пока она
оставалась великой державой, её безопасность подрывала германская угроза; когда же Франция наконец избавилась от этой угрозы, то произошло это в
момент, когда она перестала быть великой державой»19. Поверка
французского могущества германским фактором не утрачивает актуальности
и по окончании холодной войны. Объединение Германии было
небезболезненно воспринято французским политическим классом, опасавшимся возросшего удельного веса ФРГ в Европе, но в то же время
стремившегося сохранить франко-германское согласие в европейском
строительстве. Эта двойственность отразилась в названии специального
номера одного из ведущих международных журналов Франции «Эспри», 17 Buffet C. Mourir pour Berlin, la France et l’Allemagne , 1945-1949 / C.Buffet. - P. : Armand Colin, 1991; Dalloz J., op. cit., p. 47 .
18 Souttou G. L’alliance incertaine. Les rapports politico-stratйgiques franco-allemands, 1954-1996 / G.Souttou. -
P. : Fayard, 1996.
19 Frank R., op.cit., p. 831.
19
посвящённого настоящему и будущему Германии: «Германия наших
сомнений»20.
г. Могущество через империю
Впечатление утраты Францией статуса великой державы усилил распад
французской колониальной империи.
Выше было отмечено, что перед лицом сокрушительного поражения
1940 года и германской оккупации части страны, глава Французского
государства маршал Петен считал залогом его возрождения сохранение
флота и колоний. О статусном значении колониальной империи для
Франции написано немало21. Могущество благодаря колониальной
империи было одним из атрибутов великой державы с конца Х1Х в.. В
Х1Х столетии, особенно при Наполеоне Ш и в первые десятилетия Ш
республики, строительство империи было важным фактором могущества, компенсирующим ослабление позиций Франции в Европе. Для нашей темы
важны два связанные с этим обстоятельства: во-первых, инерция статуса
колониальной державы пагубно сказалась на внешнеполитических
позициях страны после второй мировой войны. Во-вторых, имперский
шлейф и сегодня тянется за французской дипломатией и, не будучи всегда
преимуществом, отвечает пословице «положение обязывает», поскольку
сохранение французских позиций в бывших колониях по сей день
составляет одну из болезненных проблем для дипломатии страны.
Колониальная политика дорого стоила Франции. Она ввергла страну в
войны, бессмысленные уже потому, что в условиях, когда обе
сверхдержавы выступали под флагом антиколониализма, само понятие
«великой державы» становится анахронизмом, иными становятся и пути
20 Esprit. – 1996. - Mai : L’Allemagne de nos incertitudes.
21 См., например, обобщающие труды: Bouvier J., Girault R., Thobie J. L’impйrialisme а la franзaise, 1914-1960
/ J. Bouvier, R. Girault, J.Thobie. - P. : La Dйcouverte, 1986 ; Pervillй G. De l’Empire franзais а la dйcolonisation /
G.Pervillй. - P. : Hachette, 1991 ; Histoire de la France coloniale. - P. : Armand Colin, 1991.
20
утверждения международного престижа. Колониальные войны, начиная с
Индокитая (1946-1954) и кончая Алжиром (1954-1962), поставили
Республику на грань катастрофы и самым серьёзным образом подорвали
внешнеполитические позиции страны.
Погоня за утраченными атрибутами величия – свидетельство
определённой инерционности французской дипломатии ХХ века. Но по сей
день эта инерционность является важной составляющей её идентичности. В
частности, память о колониальном прошлом присутствует в сегодняшней
политике «помощи развитию», адресованной в первую очередь бывшим
колониям, те же воспоминания сегодня звучат в рассуждениях о планетарной
роли Франции.
д. Компенсирующие факторы: могущество благодаря союзам
Не стоит, однако, преувеличивать значение инерционности
французской дипломатии. Благодаря активной внешнеполитической
стратегии, Франции в погоне за величием как правило удавалось находить
и создавать компенсирующие факторы мирового могущества. Невзирая на
катаклизмы европейской истории Х1Х в. – крушение наполеоновской
«французской» Европы в 1814 г. или бесславное поражение во Франко-
прусской войне 1870 г., Франция сохраняла державный ранг и даже
усиливала свои геополитические позиции, как это было после первой
мировой войны вплоть до военной катастрофы 1940 г. Принадлежность к
промышленно развитым странам, активный вывоз капиталов и
строительство второй по величине колониальной империи смогли
компенсировать и демографический кризис, и относительную военную
слабость. Ведь обладая одной из крупнейших армий континента, Франция
после Наполеона 1 в одиночку не выиграла ни одной войны в Европе.
Особенную беспомощность она проявляла, обороняя собственную
территорию. Поэтому ещё одной важной составляющей стратегии
21
французского могущества было строительство военно-политических
союзов.
С момента крушения империи Наполеона военно-политические союзы
играли во французской внешнеполитической традиции двоякую роль: помимо обеспечения безопасности страны они содействовали
поддержанию её международного престижа. Внешнеполитическая мощь
посредством союзов – одно из слагаемых статуса Франции в качестве
Великой державы до 1940 г. и один из её наиболее весомых
внешнеполитических доводов в момент окончания и после второй мировой
войны.
При этом один из парадоксов французской внешней политики ХХ века -
неизменность решения строить безопасность страны на союзах с США и
Великобританией при неизменном же конфликте с этими союзниками в
вопросе международного влияния22. Страна оказалась не в состоянии в
одиночку противостоять Германии, поэтому и в двух мировых войнах, и в
межвоенный период, и в годы холодной войны (хотя она кардинально
изменила рамки проблемы безопасности и официальное понимание угрозы) Франция стремилась к усилению своей мощи благодаря союзам с Англией
и США, будь-то система коллективной безопасности типа Версальско-
Вашингтонской, антигитлеровская коалиция или Североатлантический
пакт. С другой стороны, согласие с англосаксами, обеспечивавшее
международный престиж Франции, было далеко не безусловным именно в
том, что касалось вопросов престижа. Это относилось к колониальной
мощи, к экономическому влиянию и претензиям на политическую
гегемонию в Европе.
22 Участие России, а позже СССР военных коалициях Франции, направленных против Германии, было хотя
и важным, но не постоянным условием обеспечения французской безопасности и не рассматривается
поэтому в данной главе, в анализе постоянных (по крайней мере, для последних двух веков) составляющих
французской внешнеполитической идентичности. См. главу 6: «Франция-СССР- Россия».
22
Последним англо-французским столкновением из-за колоний стал
Фашодский инцидент, и договор об Антанте 1904 г., направленный против
Германии, одновременно явился франко-британским соглашением о
закреплении сфер колониального влияния. Победители первой мировой
войны, Великобритания и Франция разделили между собой германские
колонии и турецкие владения. Благодаря колониальным империям обе