Йонго с достоинством сел на ящик, настороженно посматривая на белого. Он чувствовал, что разговор предстоит важный.

- По приказу администрации, - начал Беккерс, стараясь придать своему голосу как можно больше твердости, - здесь должна быть разбита каучуковая плантация. Твое племя занимает эту землю незаконно и поэтому должно переселиться в другое место.

На лице Йонго не отразилось никаких чувств. Он спокойно сказал:

- Эта земля всегда была наша. Отцы наших отцов владели ею.

- Незаконно владели, - возразил Беккерс. - У вас есть документ на право владения землей?

У Йонго не было документа. Он даже не знал этого слова - «документ». Но, уверенный в своей правоте, он упрямо ответил:

- Батако жили, в этом лесу, когда белые еще не появлялись в Стране Живой Воды. Мы не уйдем отсюда.

- Ты дурак, йонРо1 Ты знаешь, что такое солдаты? Тебе лучше всего переселиться к подножию горы Кедачумви и не ссориться с властями.

- Вокруг Кедачумви болото, там нельзя жить. Мы никуда не уйдем. Здесь наши хижины, наши поля, наши пальмы.

- Чепуха! - горячился белый. Он чувствовал, что впереди будет много хлопот и неприятностей, если негр не даст своего согласия на переселение. - Чепуха! Там есть и хорошие земли. Не будь дураком, Йонго, получишь подарок.

Йонго поднялся и, ни слова не сказав, вышел. Беккере хотел было окликнуть его, но раздумал. Негр был упрям - с ним все равно не договориться.

Прошло несколько дней. Лагерь пришельцев попрежнему белел на опушке леса. Ушел только катер, на котором прибыли по реке мзунгу, и увез с собой бвана Элмсли: американец не хотел, чтобы злые языки говорили, что он принимает участие в захвате чужих земель.

На другой день после отъезда Элмсли к Йонго явился Беккерс в сопровождении солдат. Йонго, сидевший на пяти леопардовых шкурах, даже не поднялся.

- От имени администрации колонии я требую, чтобы твое племя переселилось в другое место. Через два часа мои солдаты займут этот крааль, - сказал бельгиец.

- Я слышал, что ты сказал, - проговорил Йонго спокойно, но в глазах его вспыхнули злые огоньки. - Иди, я буду думать.

Как только Беккерс и солдаты ушли, Йонго созвал совет старейшин и сообщил им о намерениях мзунгу. И старейшины единогласно решили не подчиняться несправедливым требованиям белых. Двести воинов батако смогут защитить свои хижины от тридцати солдат мзунгу.

- Солдаты не войдут в наш крааль, - говорил Йонго. - Я пошлю сейчас пятьдесят воинов в лес. Они займут опушку леса и окружат лагерь мзунгу. Остальные воины останутся здесь.

- Крааль должны защищать все воины, - сказал один из старейшин. - Зачем нам досылать людей в лес?

- Мы должны окружить мзунгу, - ответил Йонго настойчиво, - тогда они будут нашими пленниками. Деревья защитят батако от их пуль. Лагерь стоит около леса, и если белые нападут на нас, наши воины захватят их палатки и заберут запасы их пищи.

Все согласились с Йонго. Спустя полчаса пятьдесят воинов, вооруженных луками, уже ползли к лесу через поле сорго.

Йонго приказал выкопать во всех хижинах ямы, чтобы дети и женщины могли прятаться в них от пуль мзунгу. Каждый воин также выкопал себе яму на краю крааля против вражеского лагеря.

Когда от палаток отделились солдаты, батако уже были готовы к битве. Подойдя к краалю шагов на двести, солдаты остановились и по команде мзунгу дали залп. Но все воины батако уже легли на землю. Пули свистели над ними, не причиняя вреда.

Йонго лежал рядом с Касандой, наблюдая через густую траву за противником и сжимая в руках тяжелое старинное ружье - единственное ружье, имевшееся у племени.

В это время из лесу выбежали воины батако и бросились к палаткам белых. Солдаты мзунгу, заметив этот маневр, побежали назад к лагерю. Батако снова отступили в лес, уводя с собой двух раненых.

Солдатам не удалось очистить опушку леса - воины Йонго, укрывшись за деревьями, встретили их градом стрел. Солдаты снова открыли огонь по краалю, но скоро стрельба прекратилась: белые берегли патроны. Солдаты стреляли лишь тогда, когда кто-нибудь из воинов батако поднимался с земли.

Беккерс просчитался, ожидая, что племя фазу же отступит перед огнестрельным оружием, Йонго спутал все его расчеты. Маневр' с окружением лагеря белых, проведенный Йонго, ставил пришельцев в положение пленников. Конечно, они могли пробиться и уйти в лес, но тогда те, кто приедет за ними на катере, не найдут их, и им придется пробираться домой через первобытный лес, простирающийся на две сотни километров. Нужно было найти выход из создавшегося положения. И Беккерс придумал…

Наступила ночь, Йонго позвал Касанду вместе с другими воинами и поручил им следить за тем, чтобы мзунгу не предприняли против крааля неожиданного нападения.

Воины разделились и отправились поодиночке к лагерю.

Выйдя из крааля, Касанда, настороженно прислушиваясь, пополз по полю. Молодое сорго было влажным от холодной росы. Лагерь мзунгу спал. Невдалеке от себя Касанда увидел торчавшую из травы винтовку. Это был один из передовых постов врага.

Долго лежал Касанда, вглядываясь в темноту ночи. Но вот послышались приглушенные голоса. Он приподнял над травой голову и увидел, что из палатки вышли четыре человека с большими ящиками на плечах и, согнувшись под их тяжестью, двинулись в сторону леса. Касанда хотел ползти вслед за ними, но, сделав несколько движений, остановился: из травы показалась голова часового. Люди с грузами вскоре скрылись в темноте.

Подождав немного, Касанда осторожно пополз обратно по мокрой траве. Добравшись до крааля, он побежал к хижине Йонго.

Йонго сидел перед огнем, зажженным в круглом, искусно сложенном очаге, на мужской половине хижины и лакомился вареным сорго, смешанным с кислыми муравьями - башикуе. Касанда, волнуясь, рассказал ему о четырех солдатах, ушедших в лес.

- Спрячься в лесу, напротив лагеря мзунгу, - сказал Йонго, - и когда солдаты вернутся, постарайся узнать, куда они ходили. Будь осторожен. Иди!

И Касанда отправился на опушку леса. Он просидел там до рассвета, но четыре человека не вернулись.

Утром мзунгу возобновили атаку на крааль, оставив часть солдат для защиты лагеря. Но все их усилия были напрасны: батако сидели в своих ямах и, когда белые подходили слишком близко, отгоняли их стрелами. Лишь несколько человек из крааля были легко ранены. Убедившись, что позиции батако прочны, солдаты возвратились в свой лагерь.

- Нужно сделать так, чтобы мзунгу сами прекратили войну, - сказал Йонго на совете старейшин. - Сегодня у них кончится вода. К реке надо идти через лес, там находятся наши воины. Мзунгу сами придут к нам просить о мире.

Старейшины согласились со своим вождем.

В следующую ночь Касанда, по приказанию Йонго, вместе с несколькими воинами вновь отправился в засаду, чтобы выследить четырех солдат, ушедших с грузами в лес, и попытаться схватить их.

Опушка леса находилась метрах в двухстах от крааля. Был легкий туман. Воины бесшумно прошли сквозь пальмовую рощу и через поле сорго. В лесу они разделились, и каждый занял свой пост.

Касанда уселся меж воздушных корней мангрового дерева, подстелив предварительно несколько ветвей. Земля под деревом была илистая и влажная: это было дно высыхающего от жары соленого озерка. Воздушные корни поднимались из мягкой, илистой почвы в двух-трех метрах от дерева и соединялись со стволом на высоте человеческого роста. Над головой Касанды покачивался небольшой плод, из которого свисал вниз слегка искривленный росток длиной в руку. Касанда не раз видел, как эти прорастающие внутри самого плода ростки, созрев, падают в ил, прививаются в нем и начинают расти.

Подул ветерок, и легкий туман рассеялся. С черного неба, которое казалось теперь гораздо ближе, чем днем, светили большие звезды. Выпала обильная роса. Было холодно. Касанда дрожал от прикосновения к телу мокрых листьев и, стараясь согреться, прижимался к стволу дерева. Над головой вдруг раздался жалобный крик птицы-вдовы - небольшой серой пичужки, и вновь все стихло. Из лесу бесшумно вышли две гиены. Они остановились недалеко от Касанды, настороженно прислушиваясь. Их передние ноги были почти вдвое длиннее задних, большие широкие уши слегка шевелились. Гиены трусливы, и Касанда не обратил на них внимания. Озираясь по сторонам, гиены направились к краалю в поисках пищи. Далеко за рекой заревел вышедший на охоту лев, и все живое замерло, прислушиваясь к этим грозным звукам. Касанда вздрогнул, сжав в руке копье. Гиены остановились и долго стояли, принюхиваясь к ночным запахам. Над полем сорго, словно синие фонарики, проплыли большие крылатые жуки-светляки. Все стихло. Крааль уснул. Смолкли собаки, забравшиеся от холода поближе к своим уснувшим хозяевам. Палатки мзунгу белели в темноте ночи.