Малфой еле-еле вылез из ловушки и огляделся. В тусклом свете луны лес был по-прежнему пуст. «Какое счастье, что на мои поиски не отправили собак! - подумал он. - Управляли бы тюрьмой люди, они бы давно использовали этих животных. А гоблинам даже в голову такое не придет».

Беглец долго разминал закостеневшее тело. С трудом, он все же преобразился. Если бы кто-то этой ночью наблюдал за полетом голубя, то решил бы, что птица смертельно больна. Он вихлял из стороны в сторону и еле взмахивал крыльями. «Еще одного дня в лесу я не переживу!» - мелькнуло в голове Люциуса, но он продолжал лететь вперед, подгоняемый желанием выжить и помочь сыну.

Но фортуна улыбалась Малфою: когда ему уже казалось, что силы на пределе, лес закончился, и Люциус увидел домики с подвалами и около них сараи и конюшни, то есть места, где можно было спрятаться и обогреться. На счастье беглеца, в поселке жили маглы, которые, скорее всего, вообще не знали о существовании тюрьмы под самым их носом, и которых можно было легче провести своей анимагисческой формой.

Обследовав несколько домов, Малфой украл в каком-то сарае чужие штаны и рубаху и переоделся - ведь его тюремная роба была довольно грязной, рваной и холодной. Там же валялся старый драный тулуп, но Люциус обрадовался ему так, как будто увидел самый изысканный наряд в модном салоне. Тулуп - это тепло. Это спасение от холода и окостенения. Он надел его, и ему сразу стало веселее.

* * *

Пришло время подумать о надежном укрытии, где можно было бы вволю выспаться, так как силы беглеца нуждались в восстановлении. Голубь методично облетел сараи, конюшни и разные хозяйственные пристройки. В конце концов, была выбрана для ночлега вполне удобная кладовая с обилием еды. Там были буханки хлеба, копченое мясо, мешки с крупой и картошкой. Изголодавшийся беглец едва сдерживался, чтобы не накинуться на еду.

Кроме продуктов, в кладовке находились огромные сундуки, закрытые замками. Он попытался открыть их, но понял, что без ключей или палочки ему это не удастся. Когда Люциус потянул посильнее, то у одного из сундуков лязгнула и сломалась дужка, державшая замок, открывая доступ внутрь. Там лежали старые тряпки, заполняющие треть объема.

Приглядевшись внимательней, Люциус понял, что вполне уместится внутри и сможет выспаться, не опасаясь быть найденным, если прикроет крышку. Поев, он так и сделал. С трудом беглец залез в сундук, укрылся тряпками, притворил крышку, оставив просвет для воздуха, и почти мгновенно уснул.

Спал Люциус нервно, но в кладовку за день так никто и не зашел. Когда он проснулся, в крошечное окошко совсем не проникал лунный свет, поэтому в помещении была темнота, гуще, чем в камере. Ориентируясь по памяти и стараясь не шуметь, беглец нашел буханку хлеба и мясо, снова поел и улегся прямо на соломенном полу, устроив из тряпок импровизированное ложе. Окончательно разбудили его петухи.

Раньше, если Малфою случалось бывать в деревнях, то они его раздражали, но в это утро все было иначе, и он даже обрадовался своему местопребыванию: крикливые птицы разбудили его на ранней зорьке. Беглец запоздало пожурил себя за безалаберность, ведь его легко могли найти. Впрочем, по ночам люди обычно спят. Хозяева не были исключением, а посему никто не пришел в кладовку.

Последующие пару дней прошли в бесконечной череде сна и редкого бодрствования, но просыпался истощенный беглец лишь для того, чтобы поесть. И снова его никто не потревожил. Наконец Люциус понял, что силы вернулись к нему, и уже мог спокойно двигаться дальше. Перекусив напоследок, он вылетел из своего убежища. Его полет, продолжавшийся целую ночь, стал ровней и быстрей.

В таких перелетах, в ночевках в чужих хлевах, амбарах и кладовках, в постоянном страхе быть пойманным маглами или магами, Люциус Малфой провел весь последующий месяц. За это время он окреп, научился воровать и вообще приспособился к своей необычной жизни. Он даже сумел украсть магловские деньги и приличную одежду.

Прилетев в очередной населенный пункт и убедившись, что здесь и не пахнет магами, Люциус стал готовить себя к новой жизни. Он понаблюдал, как маглы бреются, побрился сам, зашел в дешевую парикмахерскую и попросил обстричь и покрасить волосы и усы в каштановый цвет. Затем беглец купил себе черные очки и украл билет на поезд.

* * *

Малфой собирался в Лондон, где у него была небольшая квартира, которую он когда-то снял в обычном районе, изменив свою приметную внешность на такую, как у него была сейчас. Там лежал его магловский паспорт, поддельные магические документы, банковские книжки и запасная палочка.

- О, мистер Смит, давненько вы не появлялись! Похудели, постарели... Простите уж меня за такие слова. Вы, часом, не болели? - встретила его радушно хозяйка дома.

- Я много работал в последнее время. К тому же у меня неприятности, - ответил Люциус, напряженно вспоминая, что же за историю он рассказал ей о себе.

Он поднялся к себе. Здесь все оставалось как прежде. За дешевой картиной находился тайник. Как хорошо, что он не воспользовался волшебным сейфом! Шифр беглец никогда бы не забыл, а заклятие сотворить не смог бы: у него же не было старой палочки.

Люциус посмотрел на фото в паспорте и на себя в зеркале. Да… выглядел он неважно. В паспорте - ухоженный и упитанный Эрик Смит сорока семи лет от роду. Малфой взял в руки бумаги, где была его поддельная биография. «Какой я все-таки предусмотрительный! - похвалил он себя. - Тюрьма начисто выветрила весь этот бред из моей головы». Он стал просматривать документы.

Эрик был коммивояжером - это давало Люциусу возможность оправдаться перед хозяйкой дома в частых отлучках. У него была семья, с которой Смит не жил. Он развелся с женой, отдав ей дочь. Сын остался после развода с ним. Звали его Майкл, и он учился в частном пансионе.

Желание иметь двоих детей - сына и дочь - было у Малфоев обоюдным. Когда первым родился сын, Люциус очень обрадовался: ему необходим был наследник. Но здоровье Нарциссы не позволило завести еще одного ребенка. Свою мечту о дочери он осуществил в поддельной биографии, наградив Смита двумя детьми.

Малфой осмотрел палочку, купленную когда-то на востоке. Она была неплоха и вполне ему подходила. Люциус попробовал сотворить заклинание - на столе появилась бутылка молока и булочки, позаимствованные в кафе хозяйки, которые он жадно съел. Затем он принял душ, тщательно смывая с себя последствия пребывания в тюрьме и месяца бродяжной жизни, когда приходилось мыться только в естественных водоемах, после чего лег на кровать и уснул.

Отдохнув и приведя себя в порядок, Люциус спустился к хозяйке. Необходимо было предупредить ее, что он, возможно, привезет сына. Эта, казалось бы, формальность, была необходимым шагом, так как он обещал хозяйке, что будет жить один. Если она не согласится на появление Драко, то ему придется искать новое жилье.

- Мэри, у меня большая неприятность в семье, - начал Люциус разговор.

Ему было не очень приятно разговаривать так любезно с маглой, но тюрьма сильно его изменила. К тому же он хотел понравиться хозяйке, которая с самого начала пыталась стать советчицей и приятельницей.

- Что случилось? - поинтересовалась Мэри.

- У меня сын сбежал из школы, - признался Малфой.

- Как я вам сочувствую. Может, я могу чем-то помочь?

- Помните, я обещал вам жить в квартире один?

- Да, припоминаю, хотя и прошло около года с того разговора.

- Если я найду сына, вы позволите нам пожить тут какое-то время?

- Разумеется! - воскликнула Мэри. - Я разрешу вам остаться в квартире, даже если вы привезете обоих своих детей,

- Они уже не дети. - Люциус колебался.

Ему казалось, что эта ложь каким-то образом станет правдой, и в этой квартире появится не только Драко, но и выдуманная им дочь. «Может, это Пэнси? Ерунда какая-то! - мелькнуло в его голове. - Или сказать, что дочка маленькая? Нет, не получится». Малфой вспомнил, что говорил Мэри о разводе, давностью лет десять-пятнадцать.