Мужчина под дырявым зонтом, уже безо всяких музыкальных инструментов, поет:

Пусть бегут неуклюже, – поет он по-армянски.

Пешеходы по лужа… – поет он.

Ебать в сраку, – произносит он пароль.

На арену выбегает шимпанзе, которого прекрасно было видно, потому что никаких перегородок в цирке уже не было. Шум дождя, выбитые окна, ветер… На обезьяне – плохо подогнанный костюм и на груди табличка «Гомофоб».

Наше вам с кисточкой господин гомофоб! – говорит циркач.

… – вскидывает руку в нацистском приветствии шимпанзе.

… – сдержанно улыбаются мужчины.

Хотите любовь между мужчинами запретить?! – говорит с армянским акцентом человек в галифе.

Весь мир в средневековую дикость воротить?! – говорит он.

Запретить мужчинам красивым и смелым ласкаться, – говорит он.

В губы и не только блядь целоваться? – говорит он.

… – кивает шимпанзе, мужчины переглядываются, улыбаются.

Как вас звать, величать? – говорит мужчина.

… – ждет обезьяна.

Может, тиран Влад Путин? – спрашивает циркач.

… – молчит шимпанзе.

Саддам?! – говорит циркач.

…мотает головой шимпанзе.

Тогда… – говорит циркач.

Муаммар! – говорит он.

Мужчины переглядываются снова, мы видим на их лицах неподдельный интерес. На бейджике одного из них мы успеваем заметить надпись. «… ивная группа ОБС и…… ейского Союза по соблюдению прав сексу…… ств…»

Шимпанзе молчит.

Муаммар, – с угрозой говорит циркач.

… – молчит шимпанзе.

Ара, ебаный твой рот, – говорит циркач буднично по-армянски.

Я все понимаю, 20 лет служению искусству, – говорит он.

Но еб твою мать, я не нашел ни одного злодея под именем Эрнест, – говорит он.

Который бы был против ебли-шмебли в срака, шмака, – говорит он.

Шимпанзе, заслышав слово «Эрнест», яростно кивает.

Муамар, Муамар? – ласково говорит циркач.

… – угрюмо молчит обезьяна.

… – начинают терять интерес к представлению гости.

…Эрнест, может уйдем? – тихо говорит один мужчина другому.

А, Эрнест? – говорит он.

В гостинице такая шикарная двуспальная крова… – шепчет он.

Пожимает ему руку, у него многозначительный взгляд… Эрнест улыбается. Внезапно шимпанзе бросается на гостей, хватает гостя, произнесшего «Эрнест» за лацканы пиджака, трясет, скалится. Переполох, крики.

Что.. что… что за хуйня?! – кричит жертва.

Помогит… – хрипит он.

Эрнест, о, Эрнест, – рыдает, заламывая руки, его Партнер.

Ара, ара, ебаный твой рот не говори это им… – кричит циркач, вцепившись в обезьяну.

Что… за… про… еба… – пыхтит жертва.

… – в шуме и возне пытаются отцепить от мужчины обезьяну остальные гости представления.

Эрнест, о, Эрнест!!! – вопит жалобно возлюбленный Эрнеста.

Ара, ара! – кричит циркач.

ЭРНЕСТ!!! – вопит высокопоставленный евро-гей.

От этих криков шимпанзе словно безумеет, стучит себя в грудь, всем видом пытаясь показать, что это ее зовут Эрнест. Начинает кусаться, драться, крики, кровь, повизгивания…

Камера оставляет группу, поднимается под купол, показывает весь цирк изнутри – состояние ПОЛНОЙ разрухи, кучи говна по углам, – и опускается. Внизу уже никого нет, светит солнце через дыры в куполе, на арене растет трава (то есть, вы вернулись из ретроспективы). Камера выглядывает на улицу. Мы видим, что на разбитых ступенях черного входа плачет мужчина в гимнастерке. Рядом с ним порыгивает, поглаживая себя по животу, шимпанзе. Глядит на дрессировщика с сожалением. Почесывает под мышкой. Встает. Начинает прогуливаться взад и вперед. Он очень напоминает сейчас первобытного человека на стадии становления – он ищет корм на бескрайних полях плейстоцена… (примечание сценариста голосом ведущего БиБиСи, переозвученного голосом полуфиналиста шоу-передачи «Последний герой», Н. Дроздова).

Внезапно резко бросается вперед, быстро поднимает что-то, приносит к хозяину. Показывает, ухая и ахая. Циркач поднимает голову.

Мы видим окровавленное удостоверение.

Фотография мужчины лет сорока, худощавый, черноволосый. Похож на Пьера Ришара, только, в отличие от Ришара, мужчина красивый и у него умные глаза. Фотография тоже запачкана кровью.

Надпись внизу. Piere Loti. Еще ниже – l agent secret (секретный агент – фр.). Еще ниже – DGSE (Direction Generale de la Securite Exterieure – разведывательная служба Франции). Надписи все на французском, – который циркач и его шимпанзе (Особенно шимпанзе – В. Л.), конечно, не понимают, но выражение лица мужчины на фото не оставляет сомнений в том, чем он занимается.

Это или чекист или мошенник (что, в принципе, одно и то же).

Присвистнув, циркач встает.

Шимпанзе берет его за руку, тычет лапой в сторону оврага, у которого нашел «корочку».

Вместе осторожно спускаются в овраг, в лучах солнца они выглядят как символ смены поколений приматов.

Снова крупно – удостоверение.

Лицо мужчины на фотографии…

ХХХ

Мы видим парчовую занавеску на окне. Мы слышим дикие крики, не составляющие сомнений в их природе. Причем кричат люди, говорящие на французском языке.

А-а-а-а-а, – кричит женский голос («аа-а-а-а» – фр.).

А-а-а-а-а, – кричит мужской голос («а-а-а-а» – фр.).

А-а-а-а, – кричат они оба («а-а-а-а» – фр.).

Замолкают. Штора отдергивается и прямо в камеру смотрит невысокий, кучерявый мужчина с эрегированным членом (смех, аплодисменты в кинотеатре – В. Л.). Мужчина отдувается, утирает пот со лба. Мы видим лицо человека, чья фотография была на окровавленном удостоверении, найденном шимпанзе Эрнестом.

Мы видим, что за портьерой – огромный кабинет, портреты с золотыми рамами, стол, кресла…

Кроме мужчины в кабинете – девушка, так что мы сразу оставляем мысль о том, что это мужчина кричал на два голоса. Девушка сидит на кресле. Мужчина очень похож на французского писателя Бегбедера, только ниже, стройнее и у него меньше нос. Еще он похож на президента Франции, Саркози (не согласится сниматься он, тогда наймем Бегбедера – В. Л.).

Девушка в углу кабинета, – прикрывшись лишь гитарой, – проводит по струнам ладонью.

Бреньк, – делает она гитарой.

Хочешь, я почитаю тебе свои стихи? – говорит мужчина.

Бреньк, – делает девушка равнодушно.

Утомленно прикрывает глаза, слабо кивает. Снова проводит ладонью по струнам.

Бреньк, – говорит гитара.

Мужчина, вскочив, бежит через весь зал, распахивает занавески, становится к окну, – сейчас он очень похож на античного атлета, – и декламирует:

Стою один, никем не понят, – говорит он.

Вокруг дебилы и говно, – говорит он.

А тут гляжу, раскрыты двери, и распахнУтое окно, – говорит он.

Я настежь отодвинул занавески, гляжу на Елисейские поля, – говорит он.