И пусть вдали одни каштаны, пред моим взором тополя, – говорит он.

Вокруг дебилы и придурки, одних блядь пидарасов тьма, – говорит он.

Кружат, и рвут мою печенку, погаными своими ртами, – говорит он.

Как будто вместо ртов у них блядь клювы, – говорит он.

Они кружат и кружат надо мной, словно вороны в стихотворении, – говорит он.

Нашего великого поэта Вийона, – говорит он.

В том, где болтаются на виселице повешенные и вороны над ними, – говорит он.

А еще я похож на Прометей, – говорит он.

Прикованного к скале, своей скале на Елисейских полях, – говорит он.

И печень которого клюют пидарасы, леваки и ебанный придурок Франсуа, – говорит он.

Но не наш великий поэт Франсуа Вийон, – говорит он.

А долбоеб и чмо Франсуа Холланд, – говорит он.

Бреньк, – проводил ладонью по струнам девушка, возведя очи к шикарной золотой люстре.

Заткнись, сука, – говорит, не оборачиваясь, мужчина.

Не хватало мне еще чтобы и ты блядь печень клевала, – говорит он.

Мою бедную печень титана, – говорит он.

Положившего себя на алтарь Франции, – говорит он.

Милой Франции, – говорит он.

Которая почернела из-за налетевших на нее черных птиц, – говорит он.

Рвущих, терзающих ее своими ебанными популистскими обещаниями, – говорит он.

И лишь я, только я, один я, – говорит он.

Лишь я, как Прометей и Декарт, стою над схваткой, о-ла-ла, – говорит он.

(Примечание сценариста – разумеется, все это произносится на французском и в рифму).

Мужчина говорит:

А вот еще про любовь, хочешь? – говорит он.

… – не проводит ладонью по струнам девушка.

Ну и хуй с тобой, – обиженно говорит мужчина.

Откашливается, произносит вновь нараспев и в рифму.

Прощай, алкоголь, прощай, сигарета, – говорит он.

Прощай, футбол, прощайте, друзья, – говорит он.

Прощай, сыр на хлебе и ты, шампанское утром, – говорит он.

Прощай, одиночество, и ты, грусть-тоска, – говорит он.

Никогда, никогда больше вы, – говорит он.

Не зайдете в мой дом, не коснетесь моего лица, – говорит он.

Ведь его уже трогает, гладит своими руками, – говорит он.

Девушка, прекрасная девушка с волосами нежнее пуха, – говорит он.

Она играет на гитаре во дворце, пока я читаю стихи, – говорит он.

Бреньк, бреньк, бреньк, – три раза проводит по струнам довольная девушка.

Улыбается. Встает – мы видим, что у нее фигура модели, – и подходит к мужчине. Целует его в макушку (она значительно выше). Обнимает сзади. Из-за этого – камера показывает окно дворца, мы видим пару через стекло, – мужчина становится похож на Шиву-инвалида, который потерял где-то третью пару рук, а вторая досталась от какого-то женского божества. Девушка говорит:

Попустило, папенька? – говорит она.

Нет, – говорит мужчина.

26 против 27, – говорит он.

Причем 27 у меня, – говорит он.

Ебанный Холланд, ебанная «Фигаро», ебанные.. – говорит он.

Ну так превосходно, – говорит девушка.

Да, но тогда второй тур, – говорит он.

И что? – говорит она.

Неужели неясно? – говорит он.

Накинутся на меня, порвут блядь… опрокинут… – говорит он.

Папенька, будь мужиком, – говорит девушка.

Не истери блядь, – говорит она.

Придумай что-нибудь… – говорит она.

Спаси Францию, – говорит она.

Я же не девственница, – говорит мужчина.

Думаешь, Жанна была целкой? – говорит девушка.

Я тебе скажу, вряд ли, – говорит она.

Там, по деревне их сраной, кто только не пробежал, – говорит она.

А ведь времена были суровые, – говорит она.

Думаешь? – говорит мужчина.

Уверенна, – говорит девушка.

Значит, чтобы спасти Францию, не обязательно быть..? – говорит он.

Ну, конечно, – говорит она.

Отлично, – говорит он.

Только хули мне с того за три месяца до выборов? – говорит он.

Папенька, ну я не знаю, – говорит она.

Вступи в Иностранный легион, накрасься, – говорит он.

То есть, Жанна еще и пидараска была?! – говорит он.

Да нет, как они там, зелеными красками по роже, – говорит девушка.

Коммандос-хуяндос, – говорит она.

А, – говорит он.

Возьми автомат, парашютистов, – говорит она.

Поезжай в Африку, подстрели там какого-нибудь черножопого, развейся, – говорит она.

Ну, конечно, диктатора и врага свободы, – говорит она.

Освободи заложников… хуй знает, что еще, – говорит она.

А знаешь, мысль, – говорит мужчина.

Мы видим, что у него вновь начинается эрекция. Член мужчины медленно поднимается, девушка превосходно видит это сверху, улыбается, мурлычет.

Мур-мур, – говорит она.

Да, но страшно, – говорит мужчина (эрекция слабеет)

Мур, – негодующе говорит девушка.

Хотя знаешь, – говорит мужчина (эрекция восстанавливается).

Мур? – говорит девушка.

Съебусь-ка я на недельку из Франции, – говорит он.

Возьму бля отпуск, а? – говорит он.

И чтоб не стремно было, куда-нибудь… в Европу, – говорит он.

В Восточную, перекантуюсь, объявлюсь, – говорит он.

Так мол и так, спецоперация, лицо номер один, – говорит он.

Выполнил, рискуя… – говорит он.

Скажу, мол, ядерное оружие там нашел, – говорит он.

А почему ядерное? – говорит девушка.

Так блядь тренд такой, – говорит мужчина.

Все блядь с ума сошли на хуй с этим Ираном, – говорит мужчина.

Так поезжай в Иран, – говорит девушка.

Карлуша, там на строительном кране повесят, – говорит мужчина.

И блядь не посмотрят что не пидар, – говорит он.

Лучше куда-нибудь… в Румынию блядь, Чехию, – говорит он.

Вроде и Европа, и рядом… а на деле ни хуя не Европа, – говорит он.

Главное, фотик взять, – говорит он.

Предъявлю блядь как доказательство, – говорит он.

Ебанный «Фигаро» на коленях просить станет, – говорит он.

Рейтинг поднимется, – говорит он.

Вот как хуй мой сейчас, – говорит он.

Мы видим, что он совсем уже не похож на Шиву, потому что руки девушки опустились вниз и, что называется, Основательно Взялись За Дело. Лицо мужчины становится Томным.

А сам недельку в отеле посижу, – говорит он.

У-у-у-у, – говорит он.

Телок местных будешь жарить? – говорит, ласкаясь, девушка.

Знаю я тебя, папик, – говорит она.

Похотливый блядь старикммммммм, – говорит она откуда-то снизу.

Гааазззыый паааиивыый стаааииааашааа, – говорит она снизу.

Да-да-да-да!!! – говорит мужчина.

В смысле нет-нет-нет-нет! – говорит он (так как девушка остановилась).

В смысле да продолжай! – говорит он.

В смысле телок нет, – говорит он.

А-а-а-а, – говорит мужчина.

Ну, что ты, солнце, – говорит мужчина.

Ы-ы-ы-ы-х! – говорит он.

В моем-то возрасте, – говорит он кокетливо.

Э-э-э-э-х, – говорит он.

Фрхххххх! – говорит он.

Крупно – вытаращенные глаза мужчины, краснеющее лицо. Отъезд камеры. Мы видим, что девушка по прежнему перед ним на коленях, но у нее волосы другого цвета. Зритель делает вывод, что она или успела покрасить их за короткое время – не отрываясь от своего мужчины, – или… Правильно! Это совсем другая девушка. Камера дает нам пару общим планом – причем мужчина очень похож на известного порнодельца Пьера Вудмана сейчас (скорее, дебильным выражением лица), – а потом сам номер. Он потрепанный, пошарпанный, в углу – старый телевизор, скатерть на столе в пятнах… Камера покидает номер – через окно – и мы видим серую гостиницу в пять этажей, она окружена частными домами, стройками, заборами… Надпись крупно на гостинице.