«Местные мещане (горожане) ходили в лоцманах и шкиперах («шкипарях» как говорили тогда в Белозерске), зарабатывая при этом за навигацию соответственно около 300 и 100–150 рублей ассигнациями» [157, с. 88].

Так что лоцман или капитан за навигацию могли этих иномарок к своему хозяйству приторочить так и вообще — с десяток!

А вот каковы вехи выкачивания крови из нашей страны реформацией нашего государства:

«В 1828 году по всей системе… в движении: судов 8841, плотов 1378; товаров привезено на 103 534 803 руб. Суда, прибывшие в С.-Петербург, уже не возвращаются к местам своего отправления…, а обыкновенно покупаются лесными торговцами и городскими обывателями на сломку. Это весьма много истребляет строевого леса» [32, с. 210].

Отборного, заметим, высочайшего качества корабельного строевого леса, который теперь пустят на дрова…

И этот «преобразователь» за украденный на дрова в лютую стужу замерзающими русскими людьми сучок, что рос в его лесу, приговаривал к смертной казни через повешение! Потому и утыкал частоколом виселиц отгораживаемую им под концлагерь территорию! Сам же при всем при этом изобрел целую систему, по которой каждый год предавались огню десяток тысяч новых прекраснейших кораблей, на славу добротно сработанных русскими судостроителями из отборнейшего русского леса!

Это просто какая-то мистическая жертва его богу, столь люто ненавидящему наш русский лес!

И никакой даже самый мудрый в нашей стране правитель эту им изобретенную систему переиначить уже не смог бы, потому что для полного исправления Петра этого самого столь чудовищного «творенья» потребовалось бы им возведенный искусственный город-кровосос просто-напросто упразднить

Резонен вопрос. А каким же это тогда образом у нас еще до Петра шло сообщение с Западом?

Ответ на поверхности:

«…Вышневолоцкая система необходима только для провоза наших продуктов из внутренних губерний к границе; для обратного же пути существуют сообщения кратчайшие и более приспособленные к цели, каковы Мариинская и Тихвинская…» [32, с. 210].

То есть путь наш древний «из варяг в греки» работал исключительно на ввоз дешевого сырья с благодатного Запада — в нашу страну, а уж никак не на его, из нашей малоурожайной с рискованным земледелием страны, вывоз! А потому лишь нам и выгодна была эта торговля, но никак не шведам, якобы оседлавшим наши торговые пути. Тут все выглядело достаточно просто: мы могли купить у них что-нибудь нам наиболее необходимое, что составляет главный предмет их экспорта, у которого себестоимость, ввиду природных условий, ниже нашей. Но могли и не купить. Им же самим, при наличии исключительно в нашу сторону идущего торгового пути, упорное держание в своих руках не только гнилых болот Невы, но даже распрекрасных портов Ревеля и Риги никаких выгод не сулило!

Экспорт же наш шел через Архангельск, где тяжелогруженые суда абсолютно без каких-либо усилий по весне свободно шли вниз по Сухоне и Северной Двине. А потому доставка груза в Архангельск даже из Москвы обходилась втрое дешевле, нежели в Петербург.

То есть не для торговли Петром этот искусственный монстр-кровосос был вживлен в тело России, а исключительно для ее последующего разграбления. Таков конечный смысл всех его нововведений. Этот паук, выросший при эпохах «великих» до колоссальных размеров, втягивал в себя все наши богатства, которые весьма благополучно прокучивали в этом же самом городе-монстре получившие полную власть над страной иноязычные, иноверные, чуждые всему русскому инородцы и полуинородцы, составлявшие административно-командный центр созданного Петром спрута.

О том, что со времен Петра из нашей страны только выкачивались ее богатства, имеется подтверждение еще хотя бы в том, что даже век спустя десять тысяч судов ежегодно выкидывались за ненадобностью, вместо того чтобы быть нагруженными уже теперь импортными товарами и через Тихвинскую или Мариинскую системы, при попутном в здешних местах северо-западном ветре, быть отправленными вглубь России. И исключительно благодаря односторонности потоков груза одна треть русского торгового флота ежегодно безжалостно уничтожалась — шла в огонь в качестве дров, столь дефицитных на гнилых болотах, где был учрежден этот город-кровосос.

Но и это еще не все «прелести» устроенного нам «преобразователем» «преобразования». Ведь Дмитриев в своем повествовании сообщает лишь о Вышне-Волоцкой системе, ни словом не упомянув о уже существующей в то время и второй такой же еще более судопожирающей артерии. Странно, но факт: высокопоставленный чиновник, подробно описав свое путешествие вдоль Вышне-Волоцкой системы, об использовании еще и системы Мариинской в том же направлении — просто не знал.

А наш естественный путь с запада на восток, Мариинская система, что теперь выясняется, в угоду все того же мертворожденного города-вампира, вследствие явной все же нехватки вскрытого Петром крантика в лице Вышне-Волоцкой системы переправки наших богатств за кордон, был уже при своем сооружении переориентирован в сторону, обратную естественной: «…в июле 1810 года Мариинская водная система была торжественно открыта. Мариинской она была названа потому, что деньги на ее строительство отпускались по личному распоряжению супруги императора Павла I — императрицы Марии Федоровны…» [157, с. 87].

И деньги ею выделялись, между прочим, ну уж совершенно несопоставимые с отпускаемыми на подобные же нужды Петром. Ведь если «преобразователь» выдавал по 3 тыс. рублей для строительства канала, где работало 6000 человек, то при Павле I, когда цены мало чем и отличались от цен при Петре: «…ежегодно выдавалось по 400 тысяч рублей…» [157, с. 87].

А вот какая в сравнении с выплатами своим рабам Петра просто астрономическая сумма была выплачена казной при строительстве Белозерского обводного канала:

«Белозерское городское общество для постройки канала получило от казны ссуду в сумме 4,5 миллиона рублей ассигнациями…» [157, с. 92].

И какие сумасшедшие деньги зарабатывали рабочие еще и здесь — осталось за кадром. Но, судя по общей сумме, а в особенности в сравнении со средствами, отпускаемыми Петром, достаточно немалые.

И когда строительство ее завершилось: «По ней широким потоком пошли грузы с нижней и средней Волги к Петербургу» [157, с. 87].

И вот до какой широты был развернут этот не имеющий в истории аналогов односторонний путь по вытряхиванию за кордон достояния Державы:

«Пропускная способность канала планировалась до 60 000 судов за навигацию» [157, с 92].

И вот в чем выражалась неслыханная односторонность теперь и этого пути, разграбляющего нашу страну:

«Служило судно 1–2 рейса. В конце навигации его продавали на дрова в С.-Петербурге, на вырученные деньги судоводители покупали сани и возвращались домой по санному пути» [157, с.92].

Так что еще и Мариинская система, в помощь Вышне-Волоцкой, угробляющей в год по 10 000 судов, была уже изначально запланирована на уничтожение в печах города-убийцы от 30 000 до 45 000 русских речных судов ежегодно!!!

Что тут скажешь?

Это и действительно какое-то древнее мистическое жертвоприношение. И все это лишь для того, чтобы измысленный Петром монстр за своей никчемностью раньше положенного времени не издох…

А вот чем кардинально отличались от Петра наши страной управители, выплачивающие миллионы за те работы, где их предшественник выдавал тысячи, и те на лету разворовываемые его «птенчиками». Ненавидимый петрообожателями «Палкин», например, в 1834 г. после пожара в селе Едрове, где случилось ему по тем временам быть проездом, совершил следующий поступок:

«…тогда же обратив внимание на это бедствие, высочайше повелел принять меры к немедленной помощи, вследствие того розданы в ссуду погоревшим 121 ямщику и 2 купцам из ямщиков, каждому по 300 р. на 10 лед без процентов, и сверх того безвозвратно 13 вдовам по 50 рублей каждой. Приятно и усладительно находить по лицу всей Русской Земли живые памятники благотворительности и милосердия государя нашего. Божество, неусыпно пекущееся о благополучии чад своих! Ты на пепле селения услышишь не вопли и рыдания, но тысячи радостных голосов, прославляющих твое милосердие! Ты узришь седых старцев и сирых вдов, окруженных многочисленными семьями, от глубины сердца просящих у Всевышнего благословения тебе и августейшему Дому твоему — и эта пламенная жертва искренности возлетит ко Престолу Царя Царей и будет услышана для счастья нашего, как слышат небеса все теплые молитвы наши!..» [32, с. 220].


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: