— Как позднее заявит один из политических деятелей России: «Что это — глупость или измена?» Я лично склоняюсь к последнему. Примечательный факт: накануне убийства великого князя Сергея Александровича господину Лопухину было прямо указано усилить охрану дяди царя, но он проигнорировал это указание. Кончилось всё тем, что после отставки господин Лопухин начал сотрудничать с теми же эсерами и разоблачил несколько агентов Департамента полиции, в том числе и Азефа-Раскина. За что был в 1909 году осужден на пять лет каторги.

— Да, Александр Васильевич! — воскликнул фон Плеве. — Вы меня просто ошарашили! Кто бы мог подумать — глава Департамента полиции якшается с террористами… Я полагаю, что вы нам поможете окончательно избавиться от предателей в нашем министерстве?

— Вячеслав Константинович, — продолжил я, — неладное творится и в Отдельном корпусе жандармов. И в Охранном отделении Департамента полиции тоже не всё благополучно. Словом, структуры, в чью обязанность входит охрана безопасности Российской империи, явно проигрывают в схватке с террористами всех мастей. Сейчас террор только начинается. Но когда он наберет обороты… — я достал приготовленную справку и зачитал ее своим гостям: — За три неполных года террора было убито 33 губернатора, генерал-губернатора и вице-губернатора; 16 градоначальников, начальников охранных отделений, полицмейстеров, прокуроров, помощников прокуроров, начальников сыскных отделений; 24 начальника тюрем, тюремных управлений, околоточных и тюремных надзирателей; 26 приставов, исправников и их помощников; 7 генералов и адмиралов; 15 полковников; 68 присяжных поверенных; 26 агентов охранного отделения. А сколько простого люда было убито — один Господь знает…

— Господа, — я внимательно посмотрел на моих собеседников, — перед Россией во весь рост встал классический вопрос, который задают сотрудникам служб госбезопасности: «Кто сторожит сторожей?» Система государственной безопасности России нуждается, во-первых, в серьезной чистке, в ходе которой из нее должны быть изгнаны все подозрительные и недобросовестные элементы, во-вторых, в реорганизации, чтобы она заработала эффективно и смогла бы противостоять натиску врагов государства.

Мы же, в свою очередь, готовы оказать вам помощь в этой работе. И информацией, и нашим опытом работы. Ведь и в нашем времени нам приходилось сталкиваться с подобными же проблемами.

Теперь должен заметить еще одну вещь. Поскольку и в корпус жандармов, и в структуры МВД проникли люди, использующие террористов в своих политических целях, то мы даже не можем арестовать тех преступников, чье местонахождение нам известно. Не можем мы и начать сбор сведений об изменниках, ибо тогда всё будет известно всем. Я бы осмелился предложить вам создать новую структуру, которая могла бы заняться вопросом борьбы с террором и очисткой органов власти от предателей всех мастей. У каждого из вас наверняка есть на примете честные и преданные государю сотрудники, а рядовые кадры можно привлечь из провинции. Также туда можно было бы снова призвать на службу и тех честных сотрудников, от которых избавился в свое господин Лопухин. Кстати, это хороший способ скрыть наши истинные намерения — не переводить сотрудников на новую службу, а сперва уволить их, а потом снова взять на работу. Наши противники будут только рады, что уходят люди, которые им мешают.

В качестве консультанта в этих вопросах могу предложить вам майора госбезопасности Мехмеда Ибрагимовича Османова. Для успеха дела необходимо, чтобы об этой службе, кроме тех, кто в ней будет работать, ну и присутствующих здесь, знал лишь государь. Ему, господа, вы и будете лично отчитываться по проделанной работе.

— Занятно, — протянул генерал Ширинкин, — новая и абсолютно тайная служба, о которой знает только государь. У меня у самого есть несколько сотрудников, с которыми, несмотря на великую душевную боль, я смогу расстаться, — он посмотрел на Плеве: — А как вы, Вячеслав Константинович?

— Я тоже так думаю, — фон Плеве пожевал губами. — Александр Васильевич, а как вы предлагаете назвать эту новую службу?

— Могу предложить вам название одной из самых известных спецслужб мира в двадцатом веке. Это Комитет государственной безопасности, сокращенно КГБ.

— Хорошо, — кивнул фон Плеве. — Комитет — это, я понимаю, структура при МВД?

— Или при Службе охраны государя, — отпарировал генерал Ширинкин. — Не будем ссориться — Александр Васильевич прав, изначально эта служба должна оставаться тайной для всех. Что еще?

— Нам необходимо, Евгений Никифорович, помещение, точнее здание, в котором можно было бы поместить контору с невинной вывеской, к примеру: «Школа повышения квалификации полицейских чинов». Такая школа будет существовать официально, но кроме нее в здании должно быть место для содержания двух-трех десятков заключенных, помещения для допросов и размещения криминалистических лабораторий. Учтите, что всё происходящее должно происходить в полной тайне от посторонних.

— Александр Васильевич, есть такое место, совсем рядом. Новая Голландия как раз подходит под все ваши требования. Недельки через две мы очистим остров от его нынешних насельников — и можно приступать к работе. Вот только куда девать Опытовый бассейн, в котором господин Крылов занимается проблемами отечественного кораблестроения? Впрочем, мы что-нибудь придумаем. Людей мы тоже к тому времени собрать успеем, а вот до тех пор что вы предполагаете делать?

— Вячеслав Константинович, — обратился я к фон Плеве, — а вам бы я посоветовал усилить вашу личную охрану и почаще менять маршруты передвижений. Никто не должен знать, каким путем вы поедете и в какой карете. Если вы хотите, я могу откомандировать к вам на время нашего специалиста в этом вопросе, Николая Арсеньевича Бесоева.

Фон Плеве, внимательно слушавший меня, кивнул.

— Вам же, Евгений Никифорович, мой крик души: усильте охрану государя, насколько это возможно. В связи с победоносным началом войны с Японией и разрывом франко-русского союза, у некоторых европейских держав появилось сильнейшее желание увидеть государя мертвым. Банкирские кланы каждый день теряют миллионы фунтов и франков, военный союз России с Германией способен поставить крест на британских амбициях. Да и внутри государства, среди сильных мира сего, появилось немало обиженных и жаждущих смены монарха. Все эти силы сейчас не видят иного выхода, кроме как в смерти русского царя. А если учесть, что они и так находятся между собой в сговоре… — я сделал паузу, — то я думаю, что Евно Азеф уже получил новый заказ. Положение очень опасное, и усиливать охрану государя необходимо независимо от всех иных дел.

После моих последних слов наступила гробовая тишина. А я тем временем продолжил:

— В принципе, возможно, что мы и так уже безнадежно опаздываем, и в любой момент может произойти непоправимое. Слишком долго мы ехали через всю Россию, а ситуация тем временем стремительно осложнялась. Насильственная смерть царя может стать сигналом к дворцовому перевороту, и тогда…

Видимо, мои собеседники тоже озаботились всем мною сказанным, потому что, попрощавшись, быстро покинули дворец.

28 (15) ФЕВРАЛЯ 1904 ГОДА, ПОЛДЕНЬ.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.

ДВОРЕЦ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ АЛЕКСАНДРА МИХАЙЛОВИЧА, НАБЕРЕЖНАЯ РЕКИ МОЙКИ, 106.

Капитан Александр Васильевич Тамбовцев.

После ухода генералов я еще раз обошел посты, проверил работу нашей видеоаппаратуры, установленной на мансарде, выслушал рапорты. Потом вышел в парк и с удовольствием прогулялся по его территории. «Тигры» стояли в каретных сараях, превращенных в импровизированные боксы, а «Уралы» и бэтээры, укрытые брезентом, после ночного снегопада стали похожи на снежные горки.

Напротив дворца великого князя Александра Михайловича краснела глыба Новой Голландии. Комплекс, построенный в конце XVIII века по проекту архитектора Саввы Чевакинского, раскинулся на двух островах в дельте Невы и занимал площадь около восьми гектаров. Сейчас его территория использовалась Морским ведомством. На западной стрелке острова располагалось здание морской тюрьмы — круглой формы, за которую острословы прозвали эту каталажку «бутылкой». Отсюда, между прочим, и пошло известное всем выражение загнать в бутылку.