Фёдор Матвеевич выразительно замолчал, всем своим видом давая понять: тема исчерпана и закрыта. Впрочем, Ж еня сразу, едва тот заговорил, понял: разговор о в не получится. На сердце легла невыразимая тяжесть, которая с циркуляцией крови разносилась по всему телу.

К дому подходили молчаливые, насупленные.

Во дворе их встретила Екатерина Васильевна, кормившая собаку.

-Женя, может, вы тоже хотите помыться? Девки, поди, уже одеваются.

-Спасибо, мы с Эдиком помылись, когда шли сюда.

Екатерина Васильевна подозрительно глянула на мужа, затем на Ж еню:

-Что стряслось? Поругались?

-Ну, мать, ты как ляпнешь... Чайку свеженького сделай нам.

-Я же не слепая - вижу, - обиделась Екатерина Васильевна.

-Нет, нет, что вы - поспешил успокоить её Женя. - Не ссорились мы, не т причины. О нынешней молодёжи поговорили.

-Да уж, - выпустил Фёд о р Матвеевич клуб дыма, и как бы спрятался за ним.

-Это он любит,- усмехнулась Екатерина Васильевна, - мёдом не корми, дай посудачить о молодёжи.

Со стороны бани донесло сь пение , все невольно оглянулись: по дорожке к дому шли Альбина и Надя. Альбина в голубом, спортивном костюме, плотно облегавшем её крепкую почти мужскую фигуру, бодро шагала впереди, что-то напевая. Во всём её облике читалось самодовольство и великая удовлетворённость жизнью. Ей было хорошо , и она блаженствовала. Чего нельзя было сказать о Наде : в просторном халатике, голоногая она выглядела усталой, даже за мученной, н ечто старушечье появилось в её фигуре. Что за метаморфоза?

-С лёгким паром.

Альбина впервые осмысленно по с мотрела на Женю, поблагодарила, снисходительно улыбнувшись. Как госпожа слуге на дежурную любезность.

Надя чуть слышно обронила "Спасибо", сдавленно вздохнула.

На верхней ступеньке крыльца Альбина обернулась, и неожиданно спросила:

-Послушай, а где я могла тебя видеть раньше?

-Если только во сне.

-Глупости, мужчины мне не снятся. Кроме шуток: знакомое лицо...А, ладно, утром поговорим, сейчас я не в форме.

-Вам где постелить? - спросила Екатерина Васильевна у Жени. - В доме или на сеновале?

-На сеновале.

-Хорошо, я сейчас постелю. Только вы там не курите.

-Я вообще не курю.

-Ну и добре. Ступайте в дом, чайку попейте.

ГЛАВА 15

Из тягостного сна его вырвала перекличка петухов. Машинально глянул на руку и чертыхнулся: часы-то разбиты.

Оделся и вышел во двор. Светало. Лёгкий туман нехотя удалялся в горы. В тополях активно пробуждались щеглы.

Женя направился к туалету и внезапно замер, услышав странные звуки, долетавшие из-за кустов чёрной смородины. Кто-то плачет? Осторожно, почти на цыпочках, приблизился к кустам: на скамеечке сидела Надя. Она была в одной сорочке, уткнувшись в поджатые колени, плакала.

Женя потоптался в нереш ительности: как поступить? У йти, сделать вид, что ничего не видел? или открыться и по возможности утешить? И н е будет ли это худшим вариантом?

Поколебавшись, принял первое. Сходил в туалет, возвращаясь, невольно, вновь замер у куста: надрывный плач Нади крепчал.

-Вы? - девушка вздрогнула, сжалась ещё больше; лицо - сплошное мокрое пятно, губы, побелевшие, нервно прыгали.

-Н адя, вы, почему здесь? Почему плачете? Ч то случилось?

Надя затрясла головой:

-Н е могу, не могу больше... Она меня доконает... я или умру или попаду в дурдом... она сосёт из меня соки...

Ч уть в стороне от скамейки на верёвке, протянутой между двух абрикосовых деревьев , висели рубашка, брюки и рабочая куртка. Видимо, деда. Женя потрогал: сухие. Снял куртку и набросил на плечи Нади.

-З акутайтесь, вы совсем заледенели.

Надя порывисто схватила его за руку:

-Вы умеете водить машину?

-С лабо, чисто любительски. А в чём дело?

-Увезите, пожалуйста, увезите меня отсюда! Или я не знаю, что сделаю с собой... в Менжинском сестра моя живёт... Отвезите меня туда, умоляю...

-С машиной мы подымем шум. Сделаем иначе, - Женя метнулся вновь к верёвке, со рвал рубашку и брюки, протянул Наде:

-О девайтесь быстро, пойдём через перевал, так быстрее будет.

Надя лихорадочно стала одеваться. Женя отрезал немного верёвки, распустил её, и местами подвязал весьма просторные брюки. Видок аховый, но держатся прочно.

Углубились в сад, перебрались через забор и, спустя минут пять, растаяли в тумане, который здесь, на пустыре, усыпанном большими валунами, надеялся закрепиться, устоять против наступающего утра.

Мес та эти были очень хорошо знаком ы Жене: здесь проходили все ребячьи игры, начиная от "в прятки", кончая "в басмачей"; здесь ловили ежей и ящериц, ставили петли на многочисленные норки сусликов.

Благополучно миновали склон с глыбами , и вышли к больничному корпусу. П редупредительно забрехала собака , и Женя взял левее, дабы не всполошить больничную охрану. Краем совхозного сада прошли к речке. Она, как и прежде была мелкой, но шуму производила достаточно. По мокрым скользким камням перешли на другой берег, далее тянулось картофельное поле. Прежде здесь было пастбище, делимое на две половинки извилистой каменой тропой.

Туман остался позади. Вершины гор порозовели, а подножья потемнели. Значительно потеплело. О т быстрой ходьбы Надя даже вспотела, порывалась снять куртку, но Женя запретил.