Так и не поняв, что произошло, Богдан бросился в атаку вместе со своим взводом. Через час деревня была полностью освобождена.

Долго еще ходили в полку басни об этом случае реализовавшегося наяву проклятия от молодого коммуниста, ведь многие из бойцов его взвода слышали его вскрик и видели его последствия.

За несколько минут до взрыва дзота в лесочке недалеко от деревни.

- Филин Малому.

- На связи.

- Наблюдаю движение с северо-запада деревни. До роты. По форме красноармейцы. Идут развернутой цепью. Направление - кладбище.

- Вот чёрт, не успели проскочить. Скунс Филину.

- На связи.

- Обстановка на кладбище?

- Филин, прибор дал засветку на два человека. Укрылись на западной окраине кладбища, вижу только верхнюю часть их туловища. Предположительно пулеметный расчет опорной точки. Саму точку и амбразуру в оптику не наблюдаю. Хорошо замаскирована. Скорее всего под могилу. Также наблюдается противник до отделения. Укрылись в кустарниках по центру кладбища.

- Похоже засада. Скунс, можешь сместиться и засечь огневую точку по выстрелам?

- Могу, метров тридцать на десять часов без палева проползу. Дальше никак. Филин, мои действия при выявлении точки?

- Скунс, нам надо это точку загасить. Чтоб красноармейцы прошли дальше к деревне через кладбище. Иначе рванут в обход и прямо на нас.

- Филин, даешь добро на Шмель?

- Даю. Только сразу прикинься ветошью и не отсвечивай.

- Понял.

- Малой Филину.

- На связи.

- Что там с Красной Армией?

- Вплотную к кладбищу цепью подходят.

- Группа, внимание. Кроме Скунса, все гасим противника. Открываем огонь при первом звуке со стороны играющих на поле команд. Не высовываться!

- Филин, краском как на картинках что-то кричит, размахивая автоматом, похоже щас начнется...

Тут послышался характерный треск швейной машинки под названием МГ-34 и крик бойцов, быстро заглохнувший. Машинка же продолжала строчить швы на белом полотне укутанной в снег поляны. Среди этого треска незаметно раздавались хлопки Винторезов и Валов спецназовцев ГРУ ГШ РФ.

- Филин, краском один ползёт к кладбищу. Как бы он в Матросова не сыграл.

- Скунс, засек точку?

- А куда она денется ...

- Гаси быстрей!

Возникшая в 100 метрах впереди незаметная фигура в белом маскировочном костюме, закинула на плечи трубу реактивного пехотного огнемета РПО-А 'Шмель' и выстрелила по одной известной ей цели термобарическим боеприпасом. Мощный взрыв на основе высокой температуры и избыточного давления разметал остатки немецкой огневой точки вместе со своим содержимым.

- Филин, цель поражена. Прямо в яблочко - аккурат в амбразуру влетело.

- Да уж и так видно. Малой, что наблюдаешь?

- Да тут Красная Армия, похоже, очумела от взрыва и воспряла буквально, несется к деревне по снегу аки Иисус по воде.

- Группа. Прекращаем огонь. Пропускаем красноармейцев и вперед к точке сбора. У нас еще полно работы.

- Филин Гере.

- На связи.

- Тут на общей циркулярно передали, что группы капитана Клокова неплохо в белорусских партизан на железке сыграли, немцам понравилось. Особенно праздничный салют после наведения Калибров на Лужский железнодорожный узел.

- Так, группа. Клоп у нас в счете выигрывает, пока мы тут с укрепленными гробами ковыряемся. Идем вперед, не отвлекаясь.

За несколько часов до этого.

Густой хвойный лес возле станции Чаща. В глубине озеро Велье - место гиблое, непроходимые болота.

Идет через лес железная дорога. Витебская линия, от Ленинграда на Великие Луки. В обход Даугавпилсского железнодорожного узла.

Зимой сорок первого в этих местах еще не было партизан. И немцы еще не сталкивались с рельсовой войной. Так что охрана сводилась к проезду бронедрезины два раза в сутки. И эта служба неслась с прохладцей - ведь до сих пор на этом участке не было никаких происшествий.

Потому, никто не видел, как в темную ночь, между станциями Чаща и Чолово, на пути одновременно вышли шесть человек. И еще четверо - две снайперские пары, с приборами ночного видения, их прикрывали. Действуя быстро и слаженно, они зарыли под шпалы (это труднее, но дает гораздо больший эффект) деревянные ящички, не обнаруживаемые миноискателями. Эту тактику в иной истории применяли партизаны соединения Федорова на Волыни в сорок третьем, выставляя на дороге минное поле сразу десять, пятнадцать, двадцать мин, выходя на пути целой ротой, натренировавшись все закончить и замаскировать следы всего за десять минут, в интервале между проходами патруля. Опыт тех мастеров диверсий не пропал, записанный в методичках, по которым учили спецназ двадцать первого века. К тому же в зарядах, что они ставили, был не тротил, а пластит, впятеро более сильный, так что копать ямы требовалось существенно меньше.

Закончив, группа переместилась вдоль путей и повторила работу. Появления дрезины с охраной не опасались, так как график ее поездок был известен. И даже в самом худшем случае, немцев ждал бы снайперский огонь и выстрел из 'Шмеля', по силе равный 122мм гаубичному снаряду. Но никто не помешал - и за ночь работа была закончена. Двадцать четыре мины были заложены на перегоне, с интервалом около ста-ста пятидесяти метров друг от друга.

Мины были с замедлителями. С хитроумной начинкой - но тем же принципом, что у МЗД-5, применяемых федоровцами в сорок третьем. До определенного срока они были безопасны - пусть хоть непрерывно ходят по ним поезда. А вот после взрыва первой - напрасно немцы стали бы усиливать охрану, да хоть сплошь вырубать лес у путей, рыть траншеи и строить доты. Мины ведь уже были заложены, впрок! С приборами неизвлекаемости - снять их в принципе было невозможно, только взорвать. Если только предварительно не обезвредить кодовым радиосигналом, заодно включив маячок. И мины были умными, они взрывались не просто от веса, как например платформы, груженной камнем, но умели отличить характерные толчки при движении паровоза.

В эту же ночь две другие группы так же обработали перегоны до и после. И это было еще не все!

Лужская железнодорожная станция, являющаяся узловой для трех направлений Ленинград - Луга - Псков, Луга - Великий Новгород, Ленинград - Оредеж - Дно, была забита составами - ждущими, пока починят путь. Никто не обратил внимание на большую черную птицу, пролетевшую вдали над лесом - в этом времени не знали, что такое замаскированный беспилотник с телекамерой. И капитан спецназа Клоков (однофамилец того, знаменитого федоровского подрывника), позывной 'Клоп', командир работающих в этом районе групп, отметив на станции скопление целей, посылает шифровку в Центр. Короткий импульс, сжатый аппаратурой в доли секунды, не улавливаемый немецкими пеленгаторами - и даже если бы немцы перехватили сообщение, расшифровать его они бы не могли, компьютер давал сложность на порядки больше, чем пресловутая 'энигма'. И прилетят очень скоро архангелы, звено Су-34, или 'калибры', и устроят на станции огненный ад.

И напрасно немцы, занявшие оборону у насыпи, вглядываются в лес, ища партизан. Не зная, что в кроне вон той густой ели стоит видеокамера, так что о подрыве поезда на контролируемом участке становится немедленно известно. А на самом высоком дереве в глубине леса закреплена антенна ретранслятора, обеспечивающая работу сети - цифровой сигнал, даже если кому-то удалось бы настроиться на эту волну в диапазоне УКВ, слышен был бы лишь в виде 'белого шума', неотличимого от помехи.

Так что спецназовцам не было нужды вылезать под пули. А лишь выполнять свою работу, не показываясь на глаза. Как и всем другим работающим в немецком тылу группам спецназа ГРУ ГШ РФ.