— Так ты ничего не сказала копам, а просто позволила Хьюзам обо всем позаботиться?.. — Эллен воздела руки вверх, стараясь уразуметь то, что пыталась донести Клэр. — Но какого черта ты еще здесь, в этом доме? Я бы тотчас собрала вещички и нашла бы себе новое пристанище подальше отсюда!

— Я не брошу ее, Эллен. Я люблю ее, и она обратилась за помощью к специалисту, как и обещала.

— Ты хоть понимаешь, что рассуждаешь подобно тем побитым бабам, которых в итоге разрубают на части, — и все только потому, что они думали, будто могут изменить своих дружков?.. Да у нее куча серьезных проблем, Клэр! — отрезала подруга, рассерженная ее наивностью.

— Она не хотела навредить мне. Я это знаю! Люси водит ее к психотерапевту, и я надеюсь, что она скоро сможет вернуться домой.

Эллен не смогла усидеть на месте.

— Ты правда думаешь, что несколько сеансов терапии что-то исправят?.. Да она, черт возьми, нуждается в серьезном наблюдении в стационаре, а может, даже и в медикаментозной терапии! И одно точно: ты не можешь оставаться здесь с этой чокнутой!

Клэр аж подпрыгнула со своего места и тотчас оказалась лицом к лицу с Эллен.

— Не называй ее так! У нее была тяжелое прошлое, и если слежка за мной — это самое плохое, что Трис совершила, то она еще молодец!

Ошарашенная таким горячим заступничеством, Эллен постаралась сгладить напряжение. Умерив пыл, она спросила Клэр:

— Это точно самый большой ее косяк? Ты только что сказала, что у нее была тяжелая жизнь… А вдруг было еще что-то, о чем ты не знаешь? — говоря это, Эллен не сводила с нее глаз, наблюдая за ее реакцией.

— А ты, когда выходила замуж, все-все знала про него? Разве можно знать всю подноготную другого человека? — раздраженно возразила та.

Эллен мягко обняла ее за плечи.

— Я сильно беспокоюсь за тебя, поэтому так и переживаю. Я очень доверяю Кэмерону и Люси, и они любят ее, но ведь и они-то не знали, что она делает, разве не так? — тихо сказала Эллен.

— Прости, что я сорвалась… Я понимаю, ты заботишься обо мне, но я знаю, что Трис никогда не причинит мне физического вреда. Я люблю ее, и останусь с ней. Ей нужен кто-нибудь… Она нуждается во мне.

Эллен вздохнула.

— Ладно… у тебя есть что-нибудь покрепче кофе? Мне надо успокоить нервишки, да и тебе, думаю, тоже… Мы можем еще поговорить обо всем этом, и я клянусь, малыш, что больше не выйду из себя.

Клэр усмехнулась и обняла ее.

— У нас есть ром, но нет колы. Пепси сойдет?

— Ммм… ром и пепси? Пожалуй, это сработает. — согласилась гостья, и Клэр направилась к холодильнику.

Клэр вернулась на работу почти спустя три недели. Ей не понравилось, что Лоурен перевели в связи с тем, что Суарес потеряли контракт. Эллен работала непосредственно с ней над поиском новых перевозчиков, и проводила большинство вечеров вместе с Клер, разговаривая и ведя себя так, как и положено обращаться с названной маленькой сестренкой.

В жизни Клэр изменилось буквально все. У нее не было больше никого из близких знакомых, кроме Эллен. Работа на Суарес осталась в прошлом, и она приспосабливалась к новым условиям. Тристан все еще не вернулась к работе, и офис казался без нее совсем чужим.

Клэр с головой погрузилась в работу, стремясь заполнить пустоту, образовавшуюся из-за отсутствия Трис. Она частенько кидала взгляд через стекло на пустой кабинет, желая, чтобы там оказалась Трис, которая с нетерпением ждет приглашения на обед… Какая-то часть ее хотела бы, чтобы она никогда не узнала о том, что сделала Трис, но теперь уже ничего не исправить…

Иногда Клэр спрашивала себя: а нормально ли это — остаться с Трис после всей той боли, которую она ей причинила?.. А в другой момент она чувствовала, что просто уже не может без нее ни одного мгновения…

Текли дни, от Делакруа не было ни весточки, и Клэр отчаивалась все больше. Она не отреклась от Трис, но что, если та отказалась от нее?..

— Я не готова, Люси! — взорвалась Трис, когда та привезла ее домой из офиса терапевта. — И если честно, я не знаю, смогу ли вообще когда-нибудь посмотреть ей в глаза. Я не заслуживаю ее.

— Да?.. Тогда, может, хотя бы поговоришь с ней? Она-то заслуживает этого. Бедное дитя названивает каждый день, и боюсь, она начинает думать, будто ты больше не хочешь ее.

Говоря это, Люси изо всех сил вцепилась в руль, пытаясь сохранить спокойствие.

— А ты бы осталась с Кэмом, если бы он превратил твою жизнь в ад? — спросила Трис, отвернувшись в окно.

— Ты сейчас превращаешь ее жизнь в ад, Трис. Она скучает по тебе и чувствует себя одинокой… Ты можешь думать, что наказываешь себя, оставаясь взаперти в этой комнате и моря себя голодом, но это не только твое наказание. Те, кто любят тебя, тоже страдают.

Тристан вжалась в кресло. У нее голова шла кругом: было бы намного легче просто исчезнуть, и пусть все дальше живут своей жизнью. Она проклинала себя за то, что у нее не хватает смелости взять и уйти посреди ночи.

— Я знаю, о чем ты думаешь, Трис, — сказала Люси, прерывая ее самобичевание. Она поставила машину на парковку и выключила зажигание, чтобы сосредоточиться на Трис. — Ты думаешь, что для нас жизнь без тебя была бы легче? Я угадала?..

Трис не сумела скрыть удивление.

— Ты теперь читаешь мысли? — саркастически осведомилась она.

— Нет, но я считаю тебя своим ребенком, и потому прекрасно знаю тебя. Я знаю твой образ мыслей. А теперь позволь мне донести до тебя кое-что прямо сейчас… Твое бегство никому не сделает лучше. Мы с Кэмом сойдем с ума, гадая каждый день: где ты и жива ли ты?.. Клэр будет так же тяжело. Есть кое-что, чего ты не учла: она потеряла свою семью, когда ей было 10 лет. Я уверена, ты можешь понять что это такое, потому что ты потеряла отца… Но лишиться в один миг всех своих близких — это гораздо страшнее. Ты стала теперь ее семьей, Трис, и она снова все потеряет, если ты уйдешь от нее…

Глаза Трис налились слезами. До этого момента она не чувствовала ничего, кроме собственного оцепенения. Теперь же ее затопила тоска по Клэр.

— Она сказала мне в тот вечер, когда мы приехали в больницу, что любит тебя и будет поддерживать во всем. Она не колебалась ни минуты за все это время… Трис, это ведь и есть проявление любви: она приняла сознательное решение остаться с тобой, несмотря ни на что. Но любишь ли ты ее настолько, чтобы принять это?

Тристан молчала, обдумывая услышанное. Люси завела машину и направилась к дому, надеясь, что ее слова перевесят чувство вины и стыда, в которых тонула ее приемная дочь.

И вот еще одно одинокое субботнее утро… Клэр спала на диване, куда перебралась с тех пор, как рядом не стало Трис. После сна она чувствовала себя одеревеневшей.

Ральф пристально гипнотизировал ее взглядом, пока до нее не дошло, что он хочет есть. Они отправились на кухню, где Клэр сначала наполнила его миску, а потом уж занялась приготовлением кофе для себя.

— И что же мне делать в субботу, кроме как сидеть тут и жалеться? — вслух спросила себя Клэр, взъерошив рукой светлые волосы.

Взяв кофе и сигареты, она пошла на веранду. Растянувшись на плетеном диванчике, она закурила, попутно потягивая кофе. Вслед за ней пришел Ральф: следуя новой привычке, он удобно устроился у нее на коленях. И тут она заметила старую толстовку Трис, забытую на кресле.

Клэр прижала толстовку к лицу, упиваясь ее запахом, и заплакала по женщине, которая перевернула ее мир. Она почувствовала себя такой одинокой!..

Всласть нарыдавшись, Клэр пошла в душ. Она долго стояла под струями воды, бьющими по затекшим плечам и шее. После купания стало немного легче. Она влезла в любимые старые джинсы и толстовку Трис. Вернувшись на кухню, чтобы сделать еще кофе, она увидела Ральфа: весьма довольный собою, тот игрался какой-то палочкой с белым наконечником.

Наливая кофе, Клэр пыталась вспомнить, где она уже видела подобные штуки?