Он еще что-то бормотал себе под нос, а Рик с каждой секундой чувствовал нарастающий в ушах гул, переходящий в буханье крови внутри черепа. Интуиция, молчавшая доселе, кричала и билась в истерике, стремясь заставить капитана немедленно взять в охапку всех и быстро ретироваться прочь.
— Что значит «нет»? — чувствуя, как реальность начинает раскалываться на отдельные картинки, прошипел Рик.
— Да, Гай, что, мать твою, то есть, нашу, значит твое долбанное «нет»? — поддержал капитана боцман. — Мы раздолбали корабль, чтобы ты пришел и сказал: «Простите, у меня не стоит»?
Травкин, избавившийся от своего медицинского скафандра, закусил губу, не зная, как сказать остальным самое страшное — андроид не принимал сознание Анны. Он смотрел на бегущую строку данных на панели управления «Сциллы», холодными пальцами переключал каналы и снова пытался запустить процесс, но так ничего и не мог сделать.
— Сознание Анны просто не помещается обратно в тело андроида, — деревянным голосом пояснил Док. — Судя по всему, при первичной установке большая часть данных, включая самоидентификацию и осознание себя отдельной от носителя частью, были помещены в архив, то есть, не присутствовали в полной мере в голове нашей Аннушки. После возвращения архив раскрылся, части слились воедино, и теперь удаленные, неиспользуемые данные перемешались с рабочими. Заблокированное детство, юность, обучение и получение задания у нашей Анны полностью ассимилировались с остальными частями памяти. Я не могу их разделить, для этого мне нужна, как минимум, лаборатория Протектората и время. Много, много времени.
Память… гребаная, чертова, несносная память, которая мучила Рика уже долгое время, напоминая о себе, теперь сыграла злую шутку и с Анной.
«Память — все, что является вместилищем нашей личности, — думал Рик, постепенно осознавая, что глухое буханье в голове вытесняет окружающие звуки, — память, которая делает нас такими, какие мы есть, какими нас знают и точно так же помнят, узнают и считают людьми. Люди — это память, но не о них, а их собственная. И вот теперь, когда памяти слишком много, как и кто сможет отделить мою Анну от той личности, которой она была? Мою? — Рик похолодел. — Да, ты сам это сказал, Морган. Впрочем, не сказал, а подумал».
— Тут еще кое-что, — деликатно кашлянув, сказал Ульрих, пока Гай все еще пытался запустить процесс передачи сознания в третий раз. — Я нашел краткие сведения по номеру хранилища для кристалла.
— Говори, — кивнул Рик.
— Майор Анна Штафф, особый отдел надзора, ликвидации и допросов с применением психологических пыток ХаСОМ, — начал читать фон Цепеш, — проходила обучение под личным руководством полковника Романова, куратором значится знакомый нам Шпеер…
Ричард слушал вполуха. До него доходили сухие данные отчета о том, что некая майор Штафф, являясь одним из перспективных сотрудников ХаСОМ, была задействована в программе по экспериментальному перемещению сознания в биоборгеры и андроиды, что после своего первого назначения значится мертвой, а ее тело отдано…
— Они из ее тела слепили андроида, — сказал Рик. — Гай, твоя машина только с электричеством работает?
Капитан посмотрел в глаза Травкину. Тот медленно, словно с усилием, отрицательно покачал головой.
— Быстро, — тут же оживился Гай, — ты, Джек, подкати сюда вторую «Сциллу», девятый уровень. Капитан, отвали в тенек, ты меня нервируешь. Елена, Ульрих, вот вам несложная инструкция, какие действия выполнять…
Гавриил Самуилович Травкин приступил к воссозданию нового тела на основе взятых у андроида образцов тканей и крови. Для начала, на самой первой стадии, появлялся скелет, на который потом натягивались мышцы, а уже в самом конце формировался кожный покров. Но это было актуально для больших центров Протектората, в которых клонирование являлось до сих пор нестабильным развлечением для рисковых богачей, способных поставить все на риск просто раствориться в небытие в случае неудачной процедуры.
— Начинаем одновременно, — холодно бросил Травкин помощникам. — Вы запускаете процесс воссоздания плоти, а я буду переливать в нее душу.
Елена и Ульрих коротко кивнули, приготовившись действовать по первому сигналу Дока.
— Начали, — выдохнул он.
Гавриил дождался момента, когда формирование нервных цепей нового тела вошло в завершающую стадию. Головной и спинной мозг — центральная и периферическая нервные системы, заняли свое место, нейроны в коре мозгового вещества предприняли первую попытку самостоятельного расчета самой примитивной информации, по только что сформировавшимся венам и артериям покатились первые капли крови — самого чудесного, что могло появиться в организме. Первая капля, зарождавшаяся на одной из стенок сосуда, давала жизнь всему потоку, постепенно увеличиваясь, заставляя остальные клетки подчиняться своей воле и превращаться в живую воду человеческого тела — теплую алую кровь.
Фон Цепеш едва не прокусил себе губу, стараясь не думать о том, что перед ним только что формировалась то, от чего сердце начинало стучать прямо в голове, пробуждая древний зов крови, сводящую с ума жажду. Усиленное нервным перевозбуждением чутье вампира постепенно брало верх над самоконтролем.
— Не-е-е-ет, — едва слышно прошипел Ульрих, зажмуривая глаза.
— Рик, на место Ульриха, живо, — скомандовал Гай, бросив быстрый взгляд на вампира. Ричард лихо оттолкнул фон Цепеша подальше, который, казалось, был только благодарен капитану за такой бодрящий пинок. Ульрих стиснул руками череп, быстро зашептав какие-то слова на незнакомом капитану языке, раскачиваясь из стороны в сторону. Он старался не поднимать взгляда на стоящих перед ним живых людей, вполголоса повторяя детскую считалочку на родном языке.
— Джек, ампулу стимулятора бортинженеру, — Гай ловко бросил брату инъектор, — один заряд, а то я тебя знаю, — добавил он.
Кацман сгреб в охапку вампира и от души засадил ему в шею инъектором, словно долго ждал такой возможности. В глазах вампира просветлело. Он нервно дернул плечами, сбрасывая руку боцмана, но выглядел гораздо более адекватным, чем минуту назад.
Неожиданно аварийный свет в отсеке мигнул и погас.
— Искин, цепи! — рявкнул Травкин.
— Есть! — тут же отозвался искин. В помещении сразу вспыхнул все тот же мигающий противными красками свет.
— Как знал, что к резервным цепям придется подключаться, — самодовольно произнес искин, заранее контроль установил.
«Сцилла», в которой как раз заканчивалось формирование нового или старого тела майора Штафф выдала резкий сигнал и замигала всеми цветами датчиков тревоги. Гавриил бросился к панели управления, защелкал переключателями, с умопомрачительной скоростью касаясь пальцами сенсоров управления, но аппаратура продолжала кричать о неполадках.
— Сбой в центральной системе, у нас проблема! — бешено сверкая голубыми глазами, закричал Гай, — я ничего не могу сделать, капитан! Процесс воссоздания сбился, мы закачиваем сознание в труп!
Ричард понял, что с него хватит.
ГЛАВА 6 °CЛОЖНО БЫТЬ СЕРДЦЕМ
Сложно быть сердцем, качающим отравленную продолжительной болезнью кровь. Проталкивать, содрогаясь, студенистые комки, закупоривающие сосуды, отправлять в путь с каждым ударом, грозящим стать последним, очередную порцию жизни, насыщенной смертью.
22