Опять надо брать себя в руки. Раскачиваясь на табуретке, можно сломать только табуретку, а проблемы не решишь. Я встала и направилась в комнату.

Так…, оглядела зал, как поле боя. Тетради, книги, белье, посуда. Все было равномерно перемешано и не ровным слоем закрывало практически все поверхности. Найти в этих залежах что-то было невозможно. Приступим. Книги… посмотрим. Люля явно училась на юридическом. Законодательство, История, Право…Практически все книги и методички были из университетской библиотеки. Привела в порядок одну из полок в стенке и разместила там найденную литературу. Журналы… Космополитен, Караван истории, Семь дней. Пока выбрасывать не буду, надо просмотреть, но на обложках лица узнаваемые, из старой жизни. Стопочкой на журнальный столик, предварительно переместив с него грязную посуду на кухню. Так эта куча белья явно из стиральной машины. Периодически из нее что-то выдергивали, и белье лежало не только в кресле, но и рядом на полу. Сложила аккуратной стопкой «нужно перегладить». Грязные трусы, лифчики, носочки, в основном черные балахоны с разными надписями, в стирку. Потом запущу машину. Пивные бутылки, коробка из-под пиццы с давно засохшими кусочками, маленькие коробочки из-под суши, какие-то обертки, раздавленные диски – в мусорный пакет. Конечно, за  два часа убраться полностью не смогла, но уже были видны  и протерты все доступные поверхности.  Стиральная машинка сыто урчала, переворачивая в своей утробе, залитые непонятно чем пледы, и чехлы от диванных подушек. Ну что ж, поле боя явно осталось за мной. Грязный ковер я  сняла и вытащила на лоджию, теперь  отмытый паркет благодарно блестел. Кожаный диван и кресла я тоже протерла. Хорошо, что они были прикрыты пледами, иначе их трудно было бы отмыть. На отдельном столике лежало непонятное мне устройство с вензелем бесконечности. Прямоугольник где-то сантиметров тридцать на двадцать. Явно какая-то техника. Не знаю какая, и дотрагиваться не буду, боюсь сломать.  И телевизор был огромный, метра два в длину. Висел на стене. У нас о таких, еще только говорят. А тут, пожалуйста, в зале у молоденькой девушки. Из-за этих непоняток, на душе было муторно. Я уже осознавала, что это не мой мир и было страшно. Страшно идти проверять, есть ли дом, в котором я жила, есть ли моя семья, мой Сашка. Я даже радовалась бардаку, который приходилось убирать. Ужасалась и радовалась, что оттягивается момент, когда я все выясню. Сделала перерыв. Помыла посуду, которую притащила из комнаты и выпила большую кружку чая.

Если в зале я убиралась с энтузиазмом первооткрывателя, то в спальне убиралась уже чисто механически. Я понимала, что приближается момент, когда придется начать разбирать документы. Понимала, что паника вот-вот завладеет моим разумом, и я не справлюсь.  Так и произошло. Я упала на кровать и с упоением зарыдала.

- Сашкааа….. Я хочу к тебе!!!!! Сашкаааа…. Миленький, любименький, забери меня отсюда! Забери из чужой жизни!!! Я хочу домой! Зачем вы меня здесь бросили однууууу. Все, что хочешь сделаю, забери меня к себе….

 Сколько продолжалась моя истерика не знаю, я уснула. Проснулась от того, что кто-то настойчиво звонит в дверь. Ничего не соображая, раскачиваясь, как после попойки двинулась на звонок. За дверью была явно не маленькая толпа. Открывать резко расхотелось. Я присела на корточки и прислонилась к стене. Напрягла слух. Звонить перестали, поэтому слышно было хорошо. Из услышанного я уловила, что стоящие под дверью рассчитывали продолжить днюху в квартире Люли, а тут облом. Не поняла, что они решили, но все стали спускаться вниз по  лестнице и все затихло. Я поднялась на ноги и пошлепала на кухню. Став так, что меня не было видно, посмотрела в окно. Группка молодежи в пять человек что-то бурно обсуждали. Я узнала вчерашнюю знакомую Таню. «А вдруг они решат взломать дверь, чтобы проверить, жива я или нет»? Фуххх, пронесло. Куда-то решительно направились, надеюсь, сегодня больше посетителей не будет. Ладно, больше оттягивать не буду, а начну разбирать документы. Решительно направилась в зал, прихватив по пути сумку. Вытряхнув все  на журнальный стол, стала отделять мусор от нужных вещей.   Зачетка. Степанова Варвара Михайловна. А почему тогда Люля? Может это не моя зачетка? Студенческий билет. Фотография. Все таки моя. Значит я теперь Варвара. Варя. По крайней мере, лучше, чем Люля. Собачья кличка какая-то. Закончила третий курс. Будущая юристка. Ничего об этой профессии не знаю. Права на вождение автомобиля. «А почему тогда на такси ехала?» Документы на машину. Мои все лихо управлялись со стальными конями. Одна я не садилась за руль. Боялась. Уверена была, будет критическая ситуация, брошу руль и руками глаза закрою. В общем, как прокладку между рулем и водительским сиденьем,  я  себя не видела.  А вот доченьки хорошо водили. Да и Сашка еще тот лихач. Но мне с ним не страшно было. Всегда думала, разобьемся, так вместе. Опять отвлеклась. Перебираем дальше. Кошелек. Карточки. Деньги. Проездной. Так, в сумке кроме мусора больше ничего нет.  Все нужное в сумку, мусор в пакет.

Перебрала кучу макулатуры. Поняла мало. Квартира принадлежит мне. По наследству. Есть еще одна квартира. Принадлежит  Каримовой Алле Васильевне и мне в равных долях. Каримова, это надо полагать, моя мать. Это следует из свидетельства о рождении. Мать Степанова Алла Васильевна. Наверное, уже после моего рождения сменила фамилию.  А вот сведений об отце Степанове Михаиле Сергеевиче, кроме как записи в этом свидетельстве нет. Арендный договор на сдачу нашей с мамой квартиры. Квартира видимо хорошая, потому что сумма, стоящая в договоре была более чем внушительной. А где сама  мама, интересно?  Голова пухла от вопросов, на которые не было ответов.

Подобьем итоги. Уже точно понятно, что я не в своем мире. Но мир очень похож на наш. Не знаю какая политическая обстановка, но президента зовут Путин Владимир Владимирович. Перенеслась я на месяц позже. У нас в мире был конец мая, а здесь, судя по справке, которую мне дали в больнице конец июня. Техника разная, но вот насколько? Я студентка. А где мои родственники неизвестно.

 День подходил к концу. За окном собирались сумерки. Я сидела в чужом теле, в чужой квартире, в чужом мире и не знала, что мне делать. Долго я здесь не просижу. Надо выходить в мир. Искать свою семью, если она здесь есть. И тут мне пришла в голову мысль. А я здесь есть? Ну не я, а моя копия в этом мире. Подойду я к нашей квартире, позвоню, а двери с другой стороны открою я, Седова Надежда Николаевна. Представила картину.  Я в своем мире. Звонок в дверь. На пороге девица с разноцветными волосами. И говорит, «Здрасте. Я это вы. А ваш муж, это мой Сашка». Бред. Я бы сразу вызвала скорую, милицию, МЧС, еще кого-нибудь. За Сашку, я бы ее убила. И снова вызвала бы скорую, милицию, МЧС.

Надо что-то придумать. Сначала перебрать гардероб Вари. (Ну не нравится мне кличка Люля). Затем привести свою шевелюру в порядок. Уже в нормальном виде ехать на разведку к себе домой. Если, как и в нашем мире, под подъездом сидит дядя Миша, можно многое выяснить. Или к мужу на фирму съездить. Правда, фиг два, туда войдешь. Охрана. Клиенткой не представишься. Он работает с юридическими лицами. Индивидуалам его услуги не нужны. Он занимается сертификацией рабочих мест. А второе направление, подъездные пути промышленных предприятий. Подъездных путей у меня нет, как и рабочего места. Старшая дочка дома с детьми сидит, недавно внука родила, старшую дочь в школу водит. Может в парке ее подкараулить?  И что? Вряд ли она со мной, то есть с незнакомой девчонкой разговаривать станет.  Реальней всего к младшей дочери подкатить. Она сейчас практически моя ровесница, на три года постарше. Но ее вылавливать, тоже не лучший вариант. Запаришься. Нет. Надо ехать по нашему адресу. Решено. Перебираю одежду. Завтра  с утра в салон и сразу на разведку.

Я была в шоке. Большая часть шкафа была забита абсолютно новой одеждой и коробками с обувью и сумками. Вещи все были красивые, качественные, известных фирм. Бирки оторваны не были. Многие вещи просто доставали из пакета разворачивали и всовывали, как попало, обратно в пакет. Я все разобрала. Повесила на плечики, сложила стопочками. Коробки с обувью выставила в ряд. Ходить голой мне не грозит. В шкафу, занимавшему всю стену, кроме уродливых балахонов и безразмерных штанов, было все. Начиная с нижнего белья, кончая шубой из чернобурки. Я устала восторгаться все новым и новым вещам. В своей прошлой жизни я не была шмоточницей. Не любила ходить по магазинам. Основной моей одеждой были джинсы. Больные ноги не позволяли ходить на каблуках. А кроссовки не сочетаются ни с юбками, ни с платьями. Это не значит, что у меня ноги были уродливые. Как раз нет. Ноги были длинные и стройные. Просто после первых родов стали болеть. Не хочу вспоминать. Сейчас ничего не болит и хорошо.