Глава 2
Из истории Игры
«Каждое общество, даже такое идеальное как наше, не лишено досадных проблем. Что это, дорогие друзья и сограждане? Что это за проблемы в нашем чудесном и лишенном порока мире, спросите вы?
Отвечу с горечью, но отвечу правдиво.
Беда нашего времени — нестандарты. Личности с преступной психикой, не похожие на нас, добропорядочных граждан.
Все вы знаете, что после Войны нам пришлось пойти на существенный психический и физический отбор. Активные люди, которым не были чужды идеи построения всеобще счастливого государства, стали цветом и гордостью нации. Каждый, кто желал развиваться и жить в мире нового порядка, получил хорошее жилье, качественные продукты питания, возможность работать на благо цивилизации, право на отдых и развлечения. Каждый, кто доказал свою послушность и правильный стиль мышления, сейчас отлично зарабатывает, владеет машиной и телевизором, раз в десять лет получает сертификат на рождение ребенка. Остальные сгинули в пламени Войны — она сама избрала будущее для нашей планеты. А нам осталось построить свое будущее. Счастливое общество, дорогие друзья и сограждане! Мы вместе создали его. Мы — каждый рядовой гражданин и Всемирный Конгресс.
Но среди нас, объединенных идеями единой и процветающей цивилизации, еще остались нестандарты. Они только внешне похожи на нас. Но кто знает, что творится у них внутри? Что за этими оскаленными улыбками? Они — дети военных преступников, лица с недоразвитой психикой, целью ставящие перед собой не всеобщее счастье, а личные интересы. Именно у них в государственных тестах индекс персональных стандартов был выше нормы.
В нашем обществе не нужны такие люди! Зачем человечеству гнойные нарывы в виде уродов, нестандартов, не ценящих само человечество? Ведь они думают только о себе, дорогие друзья! Они даже в грош не ставят работу социоэтиков и общественных работников. Нестандарты не интересуются развитием государства. Им не нужно всеобщее процветание. А нам не нужны они!
Нам необходимо облагородить мир. Очистить цивилизацию от скверны. Избавиться от нестандартов!
Казнь, спросите вы?
Отвечу: нет. Мы не можем уподобиться преступным элементам! Мы не звери.
Но мы — люди. Не в наших правилах казнить, возможно (хотя и не факт), безвинных нестандартов. Мы не хотим обагрить руки в крови. У нас есть другой выход.
Война сама очистила наш мир. Погибло большинство тех, кто желал властвовать над всеми. В прошлом остались амбициозные преступники, мечтающие поработить человечество. А мы, добропорядочные граждане, обычные люди, шагнули на шаг вперед — в будущее.
Нет, мы не будем казнить злодеев и лиц с нестандартным мышлением! Мы дадим им шанс исправиться. Мы создадим Игру. Пусть она, слепое орудие цивилизации, покажет кто прав. Пусть останутся только достойные для жизни…»
Мегаполис, понедельник, семь часов утра. Начало Игры.
Плохо, очень плохо. Во рту словно устроили выгребную яму. Голова раскалывается при одной лишь попытке подумать о чем-либо. Зато память работает как часы — идеально и с полным бесстрастием сообщая про последние события. Когда они случились? Несколько часов назад? День? Два? Не могу утверждать со всей уверенностью — все в тумане.
— Он очнулся, господин, — прозвучал чей-то голос весьма неприятного тембра.
— Вот и выводи его к остальным, бестолочь…
Да уж, второй голос показался мне не в пример более серьезным, заслуживающим пристального внимания. А глаза открывать надо, хоть и очень не хочется. А, чтоб вам в глотку стадо ежиков утрамбовать! Яркий свет ударил по глазам, заставлил голову взорваться новым пароксизмом боли.
И что тут у нас? Комната небольшая, крайне мрачного вида и с полным отсутствием обстановки. Только видеокамеры на серых стенах. И подобие кресла, в котором я, скажем так, располагаюсь без малейшего удобства. Руки прикованы к подлокотникам, а ноги… тоже не свободны. Ноль подвижности, как не брыкайся. А где обладатели голосов? Ага, тут! Не оба, но один стоит совсем рядышком — слышу свистящее дыхание.
— Эй, существо неведомое, — довольно хрипло выдавил я из себя. Видимо, голосовые связки тоже не остались без внимания паралитика. — Покажись уж мне, если не боишься. Я прикованный тебя точно убить не смогу…
— Не сможешь, — согласился тип с противным голосом. — Вот я тебя и не боюсь. Совсем не боюсь!
Боится, как пить дать. Истерические нотки прорезались, но зато он выполз в доступную для обозрения область комнаты. Од-на-ко! Никогда не думал, что мужчина столь крупной комплекции может обладать противненьким, тоненьким тенорком.
— Раз не боишься, то может и развяжешь?
— Нашел дурака, — визгливо расхохотался он. — Это чтобы ты меня, как тех двоих, прикончил? Не-ет, я еще пожить хочу.
— Ну раз так, то и не приставай ко мне. Я может вообще поспать надумаю и не желаю, чтобы твои мерзкие вопли отвлекали меня от сего занятия.
Побагровевшая морда моего временного тюремщика не то чтобы порадовала, но несколько повеселила. Самое интересное: сделать он мне ровным счетом ничего не мог — не тот психотип. Обычный представитель человека «положительного типа»: трусоват, мелковат и в принципе не способен переступить через стандартные нормы и правила общества. Самое то для системы и… как раз удобно для меня. Впрочем, на лице его отражалось нешуточно борение с собственными желаниями. Ну-ну, неродная душа, посмотрим, удастся ли мне разозлить тебя по-настоящему, чтобы заставить сделать что-то выходящее за рамки правил…
— Иди сюда, гадость моя, тайну великую поведаю. А не придешь, так всю жизнь потом жалеть будешь, поскольку больше ни от кого такое не услышишь. Хочешь я подскажу тебе, как карьеру лучше сделать? Даже тут, среди персонала, обслуживающего Игру?
Так… Расчет на любопытство человеческое — вечное и неискоренимое — очень даже оправдался. Тюремщик постоял малость в нерешительности, а потом и сделал шаг в мою сторону. Потом еще один, еще… Зацепило, даже про искреннюю антипатию к моей персоне временно запамятовал. Клюнул на убежденность и искренность, прозвучавшие в моем голосе. Кстати, они и правда там присутствовали, вот только ничего хорошего я ему говорить не собирался.
— И как это можно… достичь?
— Можно, еще как можно. Нужно всего лишь знать слабые места у тех, кто рядом. Если знаешь уязвимую точку, то все возможно. Страх открытия той или иной тайны… Опасения прослыть не таким, как положено в нашем забавном мире — все это принижает вас и делает такими… управляемыми. Ты сам боишься своего начальника? Можешь даже не отвечать, сие настолько очевидно, что просто бросается в глаза. Кто твой начальник?
— Гард Холбик… Очень достойный и отмеченный наградами руководитель.
Штампы, штампы. Интересно, этот человек понимает, что твердит догматический набор выражений о благости начальства, о правильности всего вокруг происходящего? Конечно же нет, ведь для понимания любой простой истины надо уметь анализировать, сопоставлять данные и быть независимым в рассуждениях. Ну а с этим у него нелады.
— А что это ты так дернулся при упоминании его имени? Дернулся, не отпирайся… Это тот, кто с тобой разговаривал недавно? — дождавшись положительного ответа, я продолжил.
— Судя по всему, твой руководитель обладает некоторыми садистическими замашками. Унизить подчиненных, особенно тех, кто из себя ровным счетом ничего не представляет… Вот только унижают тех, кто позволяет это, кто по сути своей есть никто. Понимаешь? В глаза смотреть!
Послушался… Нет, вы только посмотрите! Оказывается, даже среди работников Игры попадаются совершенно безнадежные тряпки и амебы. Ни в сказке сказать, ни пером описать, но сей, с позволения сказать, «тюремщик» поддался на воздействие со стороны своего заключенного.
Инстинкт жертвы, кролика, который сидит и покорно дожидается, пока удав приблизится и проглотит его. Парадоксально, но факт. Это не сказки… как оказалось. До сего момента я слышал о подобном, но вот наблюдать на практике еще не приходилось. Так кто я? Хищник, удав? Но ведь я себя так не чувствую, мне просто надо выбраться из той ловушки. Или хотя бы попытаться.