К центральной фигуре с обеих сторон устремились бегущие существа с жезлами. На головах у них короны, а за спиной — крылья, из-за чего их именуют «ангелами». Некоторые существа антропоморфны, а у других тела людей завершаются головами хищных птиц.

Божество в лучистой короне и «ангелы» изображены и на поверхности стелы Беннетта. В искусстве тиауанако представлены также фигуры обычных и крылатых пум (грифонов), кондоров, ушастых, клыкастых и иногда крылатых змей, человекоподобных чудищ с головой пумы, обезглавливающих людей (рис. 4).

Какой же народ оставил все эти загадочные изваяния, когда он жил и почему исчез? С самого начала исследований в Тиауанако, продолжающихся уже сто лет, на этот счет возникали разные невероятные предположения. Городище считали, например, столицей «мегалитической империи», существовавшей еще до того, как поднялись Анды. Один из сторонников подобных гипотез, А. Познанский, видел родину человечества в Антарктиде, откуда люди, по его мнению, и проникли в Америку, а в изображениях чудовищ на тиауанакских сосудах — фигуры ископаемых животных. Научных обоснований подобные предположения, естественно, не имеют.

Многие археологи конца прошлого — начала нашего века находились под впечатлением недавно открытой цивилизации майя с ее скрупулезно разработанным календарем. Поэтому и в древнеперуанских изображениях они спешили увидеть календарь. Именно так толковали и фриз на Двери Солнца. Эти гипотезы невозможно пока ни подтвердить, ни опровергнуть, так как нам мало что известно о перуанских календарях вообще. О календаре инков испанцы сохранили довольно скудные и противоречивые сведения, поэтому его приходится ныне реконструировать на основе различных косвенных данных. Лишь после завершения этой работы можно будет судить, соответствует ли чередование повторяющихся знаков на Двери Солнца перуанской календарной традиции.

Последним, кто пытался дать ответ на загадки Тиауанако с помощью «сенсационной» гипотезы, был Тур Хейердал. Он придумал легенду о том, как таинственные носители высокой культуры некогда появились в Боливии, а оттуда отправились заселять острова Полинезии. Знаменитый плот из бальсовых бревен, на котором плыли по Тихому океану Хейердал и его спутники, был назван именем инкского божества Кон-Тики-Виракоча, якобы почитавшегося в Тиауанако. Чтобы нарисовать его лик на парусе, был взят за образец Бородатый идол.

Не знаю, верил ли сам Хейердал в миф о бородатых мореплавателях, но статую он выбрал удачно. Как потом оказалось, Бородатый идол и в самом деле древнейшее и одно из самых загадочных изваяний в Тиауанако. Только борода его оказалась в действительности не бородой. Но об этом немного позже.

Одновременно с предположениями о многотысячелетнем возрасте Тиауанако возникали и прямо противоположные — о том, что город построили предки нынешних аймара. По зрелом размышлении эта гипотеза столь же невероятна, как и легенда о «мегалитической империи». Если аймара — строители города, то почему он был покинут еще в то время, когда инкские армии шли от Куско к берегам Титикаки, почему в XV–XVI вв. эти индейцы не создавали ничего подобного? А может быть, дело обстояло иначе, и аймара не построили, а как раз разрушили Тиауанако?

Сейчас археологи установили, что культура тиауанако исчезла примерно в XII в. н. э. К тому времени город, вероятно, превратился в столицу крупного государства, влияние которого ощущалось не только почти по всей горной Боливии, но даже на побережье Южного Перу и Северного Чили. Самые крупные и известные образцы монументальной скульптуры тиауанако, в частности стела Беннетта и Дверь Солнца, были созданы в VII–VIII вв. н. э. Однако до сих пор не удалось выделить скульптур, относящихся к заключительному этапу тиауанакской цивилизации, времени ее наибольшего территориального расширения. Это тем более странно, что примерно с рубежа нашей эры в Тиауанако непрерывно высекались все новые и новые идолы (они сделаны в стиле пукурмата, из которого развился классический стиль VII VIII вв.). Прекращение подобной традиции свидетельствует о каких-то важных событиях и переменах, суть которых остается для нас неизвестной. Так как отделку Двери Солнца даже не посчитали нужным или возможным закончить, похоже, что перемены были внезапными.

В 650 км к северо-западу от Тиауанако, в долине Аякучо (Центральное Перу) находится другое обширное городище I тыс. н. э. Уари. Культура уари родственна тиауанакской. Город Уари тоже был, вероятно, столицей значительного по размерам государства. Археологи лишь расходятся во мнении, занимало ли оно только горные области от Кахамарки до Куско или же охватывало также часть Перуанского побережья.

Примерно в IX в., т. е. одновременно с прекращением монументального строительства в Тиауанако, Уари внезапно гибнет. Пустеют как столица, так и провинциальные центры этой культуры. На сельских поселениях жизнь некоторое время еще теплилась, но скоро заглохла и она.

По-видимому, гибель Тиауанако нельзя рассматривать изолированно. Ее, очевидно, вызвали события, развернувшиеся на громадных пространствах по всей горной области Анд. Какого же рода несчастья могли обрушиться на тиауанакцев — неурожай и голод, землетрясения, нападение государств, существовавших в то время на побережье?

Все эти предположения приходится отбросить, О крупных стихийных бедствиях, которые бы постигли Анды во второй половине I — начале II тыс. н. э., нет никаких сведений. Что же касается иноземного вторжения, то люди обычно возвращаются в разрушенные города и отстраивают их вновь, как только завоеватели уходят. В том же случае если бы они не ушли, а включили новые земли в свое государство, археологи проследили бы изменения в старой культуре за счет новшеств, привнесенных пришельцами.

Известно, что лучшим свидетелем культурных процессов в археологии служит распределение типов глиняной посуды, которую находят в разных слоях, в погребениях разных эпох. Это массовый и легко анализируемый материал. Так вот, после гибели культур уари и тиауанако в горных районах Анд распространяется очень грубая керамика, совсем не похожая ни на ту, которую изготовляли мастера на Перуанском побережье, ни на прежние местные сосуды. Инки столкнулись в горах с относительно примитивными племенными объединениями, каналы и поля были заброшены, города в развалинах. Только вторжение варваров, почти поголовно уничтоживших прежнее население и поглотивших его остатки, могло привести к такому запустению.

Но кто могли быть эти варвары, откуда взялись? Ведь древние культуры Перу, в отличие от цивилизаций Старого Света и Мексики, не были окружены бескрайними степями, из которых появлялись все новые и новые полчища бродячих и кочевых племен. Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим еще раз, какие народы жили в Перу в XVI в. Может быть, мы обнаружим среди них каких-нибудь южноамериканских гуннов?

В ранних испанских документах упоминаются сотни народов и племен, живших под властью инков. Казалось, что разобраться а этом сонме названий невозможно. Однако французский этнограф Пьер Дювиоль в конце 60-х годов попытался все же это сделать. И вот к каким выводам он пришел.

В первые десятилетия после конкисты во многих районах Анд индейцы делились на две группы — уари и льякуас. Уари — это коренные, оседлые жители, земледельцы долин, льякуас — бродячие или недавно осевшие на землю скотоводы-горцы, занимавшиеся также собирательством и примитивным земледелием. Древние развалины, происхождение которых индейцы забыли, они тоже обычно называли уари, откуда совпадение этого термина с названием городища и археологической культуры.

Уари и льякуас обменивались продуктами своего труда, Уари предлагали кукурузу, картофель, а льякуас — мясо и шкуры лам, форель, выловленную в горных речках, грибы. Из земледельческих культур льякуас выращивали одни только клубни мака. Это высокогорное растение, сейчас сохранившееся лишь в нескольких самых глухих уголках Анд.

К приходу испанцев уари и льякуас часто жили в пределах одного селения, но память о враждебности этих двух групп была повсеместно жива. Во время инкского завоевания правители Куско опирались на льякуас в борьбе с жителями долин. Во всяком случае так было в районе Лимы. Здесь, в горах и предгорьях по тихоокеанскую сторону водораздела, обитал принадлежавший к льякуас многочисленный народ яуйо. В легендах яуйо подробно описывается, как в прошлом они теснили и уничтожали юнка, т. е. жителей долин, пока не выгнали их совсем на побережье. Впрочем, и здесь не оставили их в покое. За помощь кусканцам яуйо получили земли в прибрежных долинах, отобранные у тех местных жителей, которые оказывали инкам упорное сопротивление.