У слышав это, юноша остановился, бросил оружие и стоял, проливая горькие слезы. Затем он пал с рыданием к ногам апостола и умолял о прощении. Иоанн взял его с собою и привел в Эфес, ввел в церковь, и юноша был спасен.

Ради спасения брата [137]

Два брата, монахи, пришли в соседний город, чтоб там продать работу свою, сделанную за целый год, и остановились в гостинице. После продажи рукоделия один пошел закупить нужное для них, а другой остался в гостинице и, по научению диавола, впал в любодеяние. Уходивший брат, возвратясь, сказал остававшемуся:

– Вот! Мы запаслись всем нужным – возвратимся в келлию.

Другой брат отвечал:

– Я не могу возвратиться.

Когда же брат начал упрашивать его, чтоб он возвратился, тот исповедал ему грех свой.

– Я, – сказал он, – когда ты ушел от меня, впал в любодеяние и потому не хочу возвратиться.

Брат, желая приобрести и спасти душу брата, сказал ему с клятвою:

– И я, отлучившись от тебя, подобным образом впал в любодеяние; однако воротимся в келлию и вдадимся в покаяние. Богу все возможно: даровать нам прощение за покаяние наше и избавить муки в огне вечном и казней в аду, где нет места покаянию, где огнь неугасающий и жестокие пытки находятся в непрестанном действии.

Они возвратились в келлию свою. Потом пошли к святым отцам, пали к стопам их и, проливая обильные слезы, исповедали им падение, которому подверглись. Святые старцы наставили их на делание покаяния и дали заповеди, которые они тщательно исполнили. Несогрешивший брат приносил покаяние за согрешившего так, как будто бы сам согрешил, по великой любви, которую имел к нему. Господь призрел [138] на подвиг любви: открыл святым отцам, что за любовь того, кто не согрешил, но подверг себя труду покаяния для спасения брата, даровано прощение и согрешившему. В этом событии исполнились слова Писания: мы должны есмы по братии [за братьев] души полагати [139] .

Платок на весах милосердия [140]

При царе Маврикии во Фракии [141] был разбойник, свирепый и жестокий. Не находя возможности взять его силою, царь решился употребить для усмирения его противоположное средство – милость. Он послал к нему свой крест со словами: «не бойся». Этот необыкновенный поступок тронул сердце разбойника. Он тотчас же раскаялся, сам явился к царю, пал к его ногам и обещал исправиться. Царь простил его, и он остался жить в городе. Спустя немного времени он впал в тяжкую болезнь и во время оной однажды во сне увидел Страшный Суд. Пробудившись, он почувствовал приближение смерти и, ужаснувшись своих грехов, стал с горькими слезами просить прощения.

– Владыка, Человеколюбие, Царю, – говорил он, – как прежде меня Ты спас разбойника [142] , так и на мне теперь удиви [яви] милость Твою и прими плач мой на смертном сем одре. И как иных, пришедших в единонадесятый [143] час и ничего достойного не сделавших, Ты принял, так прими и мои горькие слезы и очисти меня и крести меня ими. Не ищи от меня ничего больше сего! Не ищи и не испытывай, ибо не найдешь во мне ничего доброго, окружили меня беззакония мои и бесчисленные соделанные мною грехи. Но как принял Ты плач апостола Петра, так прими и мои малые слезы и губою [144] милосердия Твоего истреби мои прегрешения.

Так он с плачем многие часы исповедовал грехи свои, затем скончался. В час его смерти живший в одном с ним доме врач во сне видел следующее: много бесов явилось к одру разбойника, держа в руках рукописание его грехов, и за ними два Ангела с весами; на одну сторону их бесы положили хартии грехов умершего.

– Что же мы положим на свою сторону? – сказали Ангелы, – Нет у нас ничего, ибо только десять дней прошло, как он перестал убивать! Не положить ли вот только разве платок, омоченный слезами, которые он проливал перед смертью?

И положили. О бездна милосердия Божия! Платок перетянул все грехи разбойника, и хартии бесов исчезли. Ангелы взяли душу умершего, а бесы бежали посрамленными. Итак, вот что значит, братия, плакать и сокрушаться о своих грехах!

Ты еще думаешь быть христианином? [145]

В некотором городе жил один юноша, который сотворил много зла, и ремеслом его было обкрадывание мертвецов. Но вот однажды благодать Божия коснулась его сердца, ужаснулся он своих злых деяний, вспомнил Божий Суд и решился в покаянии и смирении провести жизнь последующую. Пришедши к пещерам, где лежали обворованные им мертвецы, он сначала горько плакал, не смея даже произнести имени Божия, а потом затворился в одной из пещер. Тут началась ужасная для него брань бесовская. Прошла неделя жития его в гробнице, когда явились ему бесовские полчища и возопили:

– Где же этот скверный и нечистый, который, пресытившись грехом, теперь хочет показать себя целомудренным и благочестивым? Неужели ты еще думаешь быть христианином? И неужели думаешь быть помилованным, содеявши столько наших зол? Выходи же скорее отсюда и ступай на свои прежние деяния. Блудницы и скупщики краденого уже ждут тебя. Что же не идешь, чтобы удовлетворить скверным желаниям своим? Смотри, если не пойдешь, то мы возьмем свое. И к чему так моришь себя? И к чему, окаянный, думаешь избежать муки? Не наш ли ты? И не нам ли продал себя? И не все ли беззакония наши сотворил ты? И не во всем ли потому повинен? И посмеешь ли что-либо на все это ответить нам?

Так вопили бесы. Но юноша, веря в беспредельное милосердие Божие к кающимся грешникам, укреплялся Божией помощью и силою и бесам ничего не отвечал. Долго-долго бесы продолжали мучить его своими воплями, но, видя, что они мало помогают опять взять юношу в свои руки, по попущению Божию, начали наносить зло и его телу. Бесы много раз так сильно били его, что оставляли едва живым. И были времена, что юноша не мог даже пошевелиться, стонал и думал, что уже наступает последний час его. Между тем родные стали искать его и, нашедши в пещере, спрашивали:

– Зачем ты пришел сюда?

Не зная его намерений, они всячески убеждали его возвратиться домой, но юноша не послушался их. Бесы же продолжали его мучить, а родные приходили к нему и снова умоляли уйти из пещеры. Юноша говорил им:

– Нет, лучше умру я в этих гробницах, чем возвращусь в мир к смертным грехам.

И сколько близкие ни увещевали его, он оставался непреклонным. Они вынуждены были одни воротиться домой. По удалении их бесы еще напали на юношу, и с таким остервенением, что едва не убили его. Но это уже было последнее их нападение. Видя, что юноша непоколебим в терпении и мужестве, как скала, они, наконец, удалились от него, вопия:

– Благодатью Божией и своим терпением он одолел нас!

После этого юноша уже не видел зла от бесов и без беды пожил в гробах [пещерах] до смерти своей.

Во сне и наяву [146]

Некоторый живший в Царьграде, известный царю юноша-художник крайне небрег о своем спасении. Господь, желая вразумить его, однажды показал ему во сне следующее. Увидел юноша, что он с некоторою сделанною им вещью пришел к царю. Царь сначала принял его благосклонно и беседовал с ним, но потом вдруг, схватив его одною рукою за волосы, а другою обнажив меч, трижды замахнулся им над головой его. Юноша принял было это сначала за шутку, но когда царь объявил, что хочет лишить его жизни, и коснулся мечом самой шеи его, то юноша пришел в неописуемый ужас и от оного проснулся. Пришедши через некоторое время в себя, он стал размышлять о том, что бы значил его сон, и, наконец, убедился, что этим видением Господь побуждает его к покаянию и исправлению жизни. Убедился юноша в последнем, но не исправился. Тогда Господь вразумил его снова. Вскоре он впал в тяжкую болезнь и увидел себя однажды во время оной на Судище Христовом. Перед ним стоял, окруженный Ангелами, Иисус Христос, а позади него была страшная и мрачная пропасть.

– Знаешь ли, кто Я? – спросил юношу Господь.