Однако теоретические рассуждения относительно места высадки принца Генри обладают одним недостатком: отсутствием надежных доказательств. Несколько булыжных фундаментов возле Креста в Новой Шотландии у золотоносной речки и на вызывающем споры острове Оук-айленд, где, по слухам, пираты зарыли сокровища, вызвали к жизни гипотезы о том, что там находились колонии или крепости принца Генри в Эстотиланде. Однако булыжный фундамент датировать сложно. На острове Оук-айленд была обнаружен бревенчатый причал, бревна которого были помечены римскими цифрами; это может послужить основанием для предположения о том, что ее использовали норвежские или другие торговцы из Маркланда. И то, что на острове существовали дубравы в то время, когда сооружались платформы в Денежной яме, и когда в начале XVII века туда прибыл французский землепроходец Шамплен, заставляет думать, что дубы были посажены, по меньшей мере, за двести лет до того. Желуди не плавают, и Шамплен заметил, что эти рощи, очевидно, были посажены для блага человека.
Однако все это можно было назвать домыслами и предположениями. Но потом мне показали фотографию "доколумбовой пушки", обнаруженной в форте Луисберг на острове Кейп-Бретон. Это примитивное орудие имело восемь колец, наваренных вокруг тонкого ствола, чтобы его не разорвало при выстреле, со съемной, снабженной рукояткой казенной частью для зарядки порохом, и опорным штырем снизу. Я едва верил своим глазам. Посещая Военно-морской исторический музей возле верфи венецианского Арсенала, я заметил в стеклянных ящиках остатки четырех подобных пушек с семью или более наствольными кольцами, казенной частью, опорными штырями и железными подставками на деревянных лафетах, недавно поднятых со дна в самом Арсенале. В очередной приезд в Венецию я переговорил с директором музея, адмиралом Готтардо, и он подтвердил, что такими действительно были первые корабельные пушки, что Карло Дзено определенно использовал их в битве при Кьоджо, и что они вышли из употребления уже к концу XIV века. В это время пушки научились отливать целиком из железа или бронзы, и кольца для скрепления сваренных железных прутьев ствола стали не нужны. Кроме того, адмирал Готтардо показал мне доколумбовы и венецианские карты Атлантики: на месте обеих Америк там находился остров Антилла.
Затем перед очередным визитом в Новую Шотландию я стал изучать ее современную карту. Увидел Луисбергскую гавань, где на юге острова Кейп Бретон была найдена пушка. От гавани к холмистому северу тянулись на тридцать миль угольные шахты к мысу Кейп Смоки. Более того, четыре резервации индейского племени микмак все еще существуют возле залива Ле Бра д’Ор. Итак, полностью совпадают все факты: венецианская пушка именно того периода, прибрежные угольные шахты, дым над горой и большое поселение индейцев. Но самое главное, Кейп Бретон представляет собой остров, как и сказано в "Книге Дзено", а Новая Шотландия является полуостровом, примыкающим к материковой части Канады.
Итак, поиск места высадки принца Генри Сент-Клера в Новом Свете привел меня туда, куда привез его венецианский капитан на судне, вооруженном венецианской пушкой. Оружие, идентичное обнаруженному в Арсенале, находилось в подвале Луисбергской крепости; пушку, видимо, переправили туда, поскольку франко-канадцам не нравилась мысль о том, что кто-то приплыл туда раньше них. Пушка представляла собой заряжавшуюся с казенной части петриеру, стрелявшую маленькими каменными ядрами из сварного, обвитого кольцами ствола.
Меня познакомили с местным исследователем морского дна Алексом Стормом, который обнаружил неподалеку от Луисберга два затонувших судна с сокровищами. Сторм сказал, что луисбергская петриера была обнаружена в 1849 году, когда отсутствовали необходимые для подделки такого оружия знания. Затем он отвел меня к тому месту, где нашли эту пушку в прибрежном песке. Стоя на поросшем травой небольшом пригорке примерно в миле от находившейся на мысу Луисбергской крепости, где пресный ручей, разветвляясь, впадал в небольшой ров, а потом поворачивал к морю, он сказал, что под ним находится разрушенное основание небольшой круглой каменной башни или укрепления, построенного столетия назад, и раскопок там не производилось. Башня имела примерно те же размеры и форму, что многие круглые форты и церковные башни, которые я видел на Оркнейских и Шетландских островах.
Впоследствии раскопки покажут, что там стояли пушки. Алекс Сторм предъявил мне свидетельство того, что на берегу у Сент-Питерса была обнаружена еще одна петриера, к сожалению, утраченная. Видевший пушку викторианец описал ее как "архаичную пушку из железных прутьев, скрепленных железными лентами или обручами". Интересно, что французы выбрали Луисберг и Сент-Питерс как места для двух первых поселков, поскольку две эти гавани были лучшими на южном побережье острова Кейп Бретон. Логика привела бы принца Генри к такому же заключению. К тому же у индейцев племени микмак существует предание, что поросшие травой холмы в Сент-Питерсе представляют собой остатки домов или землянок белых людей, которые жили здесь до французских переселенцев.
Согласно "Книге Дзено", дымившая гора была видна, когда флот подходил к гавани под названием Трин. Кейп-Смоки виден с вершин холмов, тянущихся на северо-запад от Сент-Питерса до Луисберга. В этих местах много рыбы, морских птиц и птичьих яиц, которыми объедались шотландские моряки. За восемь дней сотня солдат и венецианцев, отправленная принцем Генри обследовать остров, могла дойти до Кейп-Смоки и вернуться обратно. Идя к этому мысу вдоль берега, я обнаружил в Пойнт-Акони то, что обнаружили и шотландские солдаты: "похожее на смолу вещество, текущее в море". Маслянистые осадки из открытых угольных пластов на утесах и подводных выработок на Шахте Принцессы до сих пор загрязняют берега.
Эти осадки очень похожи на черную, маслянистую воду целебного источника святой Екатерины у замка Сент-Клеров в Росслине. Считается, что она исцеляет все кожные болезни. Святая Екатерина является небесной покровительницей Сент-Клеров, как и Шотландской гильдии колесных мастеров, — она была колесована в Александрии, куда принц Генри отправился в крестовый поход. Считается, что битум в черной воде целебного источника спас его в детстве от Черной смерти, хотя, когда я опустил в него руку, ногти у меня несколько дней оставались грязными. Однако обнаружение битума солдатами было для принца Генри хорошим предзнаменованием — знакомым явлением, перенесенным из Старого Света в Новый.
Его солдаты сообщили, что дым над горой поднимается от большого огня у ее подножья. Действительно, мыс этот теперь называется Смоки (Дымным), потому что клубы почти постоянно окутывают вершины его холмов. Но на острове Кейп-Бретон и в Новой Шотландии постоянно горят под землей природный газ и уголь, а индейцы племени микмак использовали подсечно-огневой метод для расчистки "полян", чтобы привлечь туда пастись диких животных, дабы они стали легкой мишенью для их стрел. Эти "поляны" в лесах и на побережье впоследствии стали очень привлекательными для европейских поселенцев. И вне зависимости от того, видели ли солдаты подземный пожар или горящую "поляну", они встретили "множество полудиких, живущих в пещерах людей, низкорослых и очень робких…". Это священные индейские пещеры в утесах на прибрежной дороге к северной части острова Кейп-Бретон, в частности возле Бра д’Ор, как теперь называется большое соленое озеро, возле которого до сих пор живет большая часть людей племени микмак.
Когда солдаты возвращались к принцу Генри в Луисбергскую гавань, они обнаружили, что он намеревается основать город в этом Новом Свете. Антонио Дзено писал брату Карло в Венецию о решении принца Генри:
"Но его люди перенесли многотрудное путешествие и начали роптать, говоря, что хотят вернуться дамой. Близилась зима, и если бы наступили холода, они не смогли бы возвратиться до следующего лета. Поэтому он оставил только два гребных судна и тех людей, которые хотели остаться, а остальных отправил обратно, назначив меня вопреки моей собственной воле их капитаном. У меня не было выбора, и поэтому я пустился в путь и плыл двадцать дней на восток, не видя земли. Потам я повернул на юго-восток и через пять дней достиг суши…"