Гавейн мне посочувствовал.

— У тебя обязательно однажды это получится, Эмма. Я уверен, это будет прекрасный свет. У тебя глаза того же цвета, что и у Ареса, и его серебристый свет был абсолютно уникален.

Я благодарно посмотрела на него. Он взял меня за руку, но прикосновение было мне неприятно. Улыбку примёрзла к моему лицу. Я осторожно высвободилась и зашлёпала в сторону берега. Там я села в траву и стала наблюдать за теми, кто еще находился в воде.

— Её свет изумителен! — воскликнул чей-то голос рядом со мной. Я обернулась и посмотрела в посветлевшее лицо Миро. Его взгляд был прикован к Амии, играющей в воде со своим светом. Миро был единственным знакомым мне шелликотом, которого можно было назвать пухленьким. Также у него не было таких длинных и гладких волос, как у остальных, а светлые локоны длиной до плеч. Он был в нашей группе, но ни разу не обмолвился со мной ни единым словом.

Мне же часто бросалось в глаза то, как тоскливо он смотрел на Амию. Определённо, он был слишком застенчив, чтобы заговорить с ней.

— Подойди к ней и попроси её тебе помочь.

Он повернулся ко мне и слегка покраснел, покачав головой.

— Она… не станет со мной заниматься, — пролепетал он. — Я ведь… из совсем простой семьи, а она дочь короля…

— Да ей всё равно. Пойдём, спросим её.

Миро неохотно пошёл за мной к озеру и Амии. Там он остановился и красный, как рак, уставился на поверхность воды.

— Амия, не могла бы ты показать Миро, как ты это делаешь?

Она приветливо улыбнулась, он ответил ей скромной улыбкой. Таким смущённым он выглядел невероятно мило.

— С удовольствием.

Понаблюдав за ними и дождавшись, пока светло-зелёный круг света у Миро стал больше чем блюдце, я вернулась на берег. Я была лишней, Миро ловил каждое слово Амии, словно собачка рядом с хозяином.

Я грелась на солнце, сидя в траве. Через несколько минут Гавейн крикнул:

— На сегодня хватит! Мы еще немного поработаем над техникой ваших прыжков.

«Пусть у меня и не получалось ничего со светом, но зато мои прыжки весьма неплохи», — подумала я, чтобы взбодриться. По словам Гавейна я была природным талантом. Определённое количество прыжков было вторым условием, при выполнении которого молодой шелликот получал право участвовать в танцах полнолуния.

Кроме того, раз в год в Аваллахе проходило большое соревнование, и парни упорно соревновались между собой, чтобы принять в нём участие.

Я встала и пошла к берегу. Когда пришла моя очередь, я нырнула в воду как можно глубже. Сложный пируэт, который я придумала, мог получиться только при достаточном размахе. Он состоял из нескольких сложных вращений и мне понадобится около сотни попыток, пока оно получится нужным образом.

Но я обязательно хотела принять участие в этом соревновании, которое состоится уже через несколько недель. Хотя бы что-то должно у меня хорошо получаться, если уж с остальными заданиями я не справлялась. Прыжки были у меня в крови, это я поняла с первого раза.

Почувствовав необходимую мне глубину, я развернулась и с нарастающей скоростью ввинтилась в воду. Разорвав поверхность воды, я какое-то время крутилась в воздухе, затем сделала два переворота, прежде чем вытянувшись нырнула обратно в воду. Когда я вынырнула во второй раз, чтобы плыть к берегу, меня настиг гул восторженных аплодисментов. Я была не совсем довольна тем, как получилось, но зрителям понравилось.

— Эмма, это было прекрасно! — Амия побежала мне навстречу и протянула мне руку. — Я никогда в жизни так не смогу… — тут же жалобно добавила она.

К нам подбежал Гавейн.

— Эмма, с этим прыжком ты примешь участие в соревнованиях. Тебе нужно немного отшлифовать технику, и тогда он будет совершенным.

Я уставилась на него, не веря своим ушам.

— Ты уверен, что хочешь меня допустить?

Гавейн рьяно закивал.

— Со следующего урока мы будем заниматься прицельными прыжками.

Затем повернулся к следующему, кто должен был прыгать. Я скептически разглядывала кольца, стоящие в воде на некотором расстоянии. Они были разного размера и расположены на разной высоте. В прицельных прыжках было важно пройти как можно больше колец при наименьшем количестве попыток. При каждом прыжке менялась высота и диаметр колец.

Амия повисла у меня на шее, остальные девчонки ликовали. Такое случалось очень редко, чтобы девушку допускали до соревнований. Как футбол в мире людей, прыжки были скорее мужским занятием. И точно так же, как мужчины были не в восторге от женского футбола, также и молодые шелликоты-юноши относились к девушкам, вторгавшимся в их сферу деятельности. Их взгляды сейчас красноречиво это подтверждали.

— Не обращай на них внимания, — шепнула мне Амия, — они просто завидуют.

Только Миро улыбался нам, и тут же порозовел, когда Амия улыбнулась ему в ответ. У него в любом случае не было ни единого шанса на участие в соревновании. Его прыжки были сплошной катастрофой. Но зато с помощью Амии ему с каждым разом всё лучше удавалась призвать свой свет. Против этого моё мерцание были просто смешным. Но я не собиралась расставаться с надеждой.

Ферин не появлялся у нас в следующие дни, да и Рейвен больше ни словом не обмолвилась о наших намерениях. Я беспокоилась день ото дня всё больше и больше, и мне приходилось всё время подавлять моё нетерпение. Я зависела от помощи моих друзей, без них я не могла сделать и шага.

Спустя несколько дней я, Рейвен и Амия возвращались в нашу комнату после обеда в отличном настроении и одновременно застыли, ошарашенные тем, что увидели.

Моя кровать была усыпана моими книгами и тетрадями. Всё было разорвано. Сверху кто-то разлил краску цвета крови. Я беспомощно стояла, глядя на всё это, Рейвен и Амия потеряли дар речи перед лицом этого разорения.

Через несколько минут в комнату вошли Талин и Майрон. Оба выглядели непривычно серьёзными, разглядывая хаос на моей кровати.

— Ты можешь предположить, кто это сделал, Эмма? — спросил Майрон

Я покачала головой.

— Мы знали, что у неё появятся враги, еще до того, как Совет постановил, что она тут объявится, — бросил Талин. — Записка была предупреждением.

До этого момента я не была уверена, показал ли он её вообще Майрону. Теперь я удивлялась, почему Майрон ни разу не говорил со мной об этом.

Майрон кивнул в ответ на слова Талина.

— И всё же, несмотря на это, здесь для неё безопаснее, чем вне этого места.

— Она сеет раздор вокруг себя, — Талин пронизывающе посмотрел на меня.

— Это ведь так?

— Талин, что ты имеешь в виду? Не говори загадками, — голос вампира звучал нетерпеливо.

— Мы хотим попытаться освободить Кэлама, — вмешалась Рейвен. — Амия говорила с Талином и просила его о поддержке.

— Разумеется, я отказался.

Майрон перевёл взгляд с Амии на Рейвен.

— Я хорошо понимаю, чем руководствуется Эмма. Люди часто принимают решения, опираясь на свои чувства. Но вы двое должны были сдержать её порывы. Именно ты, Рейвен, обязана её защищать, Совет передал её под твою опеку.

Мы смущённо смотрели в пол.

— Кто знает о вашем плане?

— Я говорила с Талином, — еле слышно ответила Амия.

— Ферин хотел поговорить с друзьями из других групп. Но он готов за каждого из них пойти в огонь и в воду, — добавила Рейвен.

— Эмма, выбей это из своей головы, слышишь? Нам нужно выждать, пока Элин что-то предпримет. Пока он не переговорит с Большим Советом, мы не станем вмешиваться. Совет не был един в своём решении о поступке Элина. Он нарушил наши законы. Его преступление внутри своего народа никак нас не касается. Если бы эльфы, вампиры и чародеи не выступили в защиту шелликотов, то фавны и верфольфы потребовали бы их исключения из Союза народов. Мы не можем рисковать, понимаешь ты это? У наших народов есть всего одна единственная возможность выжить, если мы будем держаться вместе. Да, иногда это происходит за счёт единиц, но ты можешь быть уверена, что Кэлам понимает эти принципы и поступил бы также.