понимала, что если мне достанется два рандеву против нуля у большинства невест, Отбор я

могу и не пережить. К тому же, с Максимилианом у нас складывались достаточно дружеские

отношения, и на фоне моей горячей, хоть и нежеланной симпатии к Виктору, изменять их

составляющую пока не хотелось.

Вообще, все невесты Отбора словно бы разделились на два лагеря — первый составляли Я, Мирана, Ильфеина, Реци, Нирара, Кесалия, и другие девушки, как правило, не знающие, что

такое большие деньги, и не желающие преклоняться перед мнимым авторитетом Велании.

Несложно догадаться, что второй лагерь возглавляла госпожа Олькутт, и поддерживали ее

Кризан, Вудтир, Кароль, Роав и еще три невесты, обыкновенно, прячущиеся в тени сияния

пепельной блондинки. Бруниса держалась особняком. Нельзя сказать, что мы, как союзники

продвигали друг друга к принцу, или же устраивали пакости девушкам, почитающим Веланию.

Нет, обычно, мы даже не общались, но в стычках, которые то и дело возникали, как в любом

женском коллективе, неизменно становились на сторону союзницы.

Журналисты с восторгом наблюдали за этим расслоением, широко освещали его в прессе, и в

общении с невестами пытались разжечь конфликт, чтобы добавить «горячих» новостей в эфиры.

Так как приближалось воскресенье, пришлось вплотную заняться выбором наряда для бала.

Перелопатив весь свой гардероб (а он немаленький, денег нам для его развития выделили

действительно предостаточно), выбрала несколько разных, но подходящих для предстоящего

вечера платьев, но определиться так и не смогла. Для контрольной примерки и помощи в

сложном выборе была приглашена Мирана. Несмотря на мою не совсем вежливую расстановку

интересов в нашем общении, мы незаметно сближались. До откровенностей о своем прошлом и

настоящем дело пока не дошло, но наше общение явно уже выходило за грани разговоров

простых знакомых.

Я поочередно надевала платья, а Мирана, облокотившись на подушки, восседала на моей

кровати, словно коронованная императрица. В пользу сравнения говорили ее роскошный

пеньюар цвета фуксии с кружевной отделкой, а минусом можно было считать лимонад в бокале

вместо шампанского.

— Отличное платье, — лениво отпивая напиток, прокомментировала Мирана мою третью по

счету примерку. Платье было желтым, и идеально подходило для бала — легкий покрой, пышная юбка, открытые плечики и лиф бандо. Его тяжело было бы раскритиковать даже

Клариссе. К тому же, на мне оно сидело безупречно.

— Думаешь? — я еще раз покрутилась перед зеркалом. Немного смущал цвет. Честно говоря, я

и вспомнить не могла, когда еще мне приходилось покупать одежду такого оттенка. Наверное, стоило списать мое временное помутнение рассудка при покупке, на стресс из-за Отбора.

— Уверена. Лимонад будешь?

— Нет, — я огорченно вздохнула и спряталась за дверцу шкафа, чтобы опять переодеться.

— Лимонад очень грустно пить, — услышала я голос Мираны. — Шампанское более веселый

напиток.

— Представь, что пьешь шампанское, — посоветовала я. — Пузырьки в бокале тоже есть.

Мирана хмыкнула и замолчала до того момента, как я снова вышла в поле ее зрения, но уже в

другом наряде. На этот раз на мне было надето серое гипюровое платье с рукавами по локоть, облегающее сверху и обладающее элегантным подолом, плавно струящимся на фигуре. Такое

платье нравилось мне больше, поэтому перед зеркалом я подзадержалась.

— Это намного лучше, — одобрила Мирана и внезапно спросила: — А ты в курсе, что Кесалия

спрашивала у принца разрешение уехать на свадьбу брата?

— Нет, — я равнодушно пожала плечами. — Да и зачем мне эта информация.

— И он ее не отпустил, — вкрадчиво закончила девушка. Я понимала, к чему она клонит, но

старательно изображала из себя глупышку.

— Имеет право, — я опять спряталась за шкафом.

— Может расскажешь, как удалось уговорить принца отпустить тебя из дворца?

Я так сильно дернула замок на платье, что он затрещал. Испуганно чертыхнулась и раздраженно

напомнила:

— Я же говорила: нужно было на допрос.

— Допрос важнее свадьбы брата?

— Естественно! Расследование для государства в приоритете, нежели празднества. Если бы

Кесалия предъявила повестку, вопросов бы не возникло.

— Тебе повестка пришла прямо во дворец? — удивилась Мирана. Я не видела ее, надевала

следующее платье, но отлично понимала, что девушка притворяется — всем известно, что

повестка приходит по месту жительства, а до конца Отбора ни одна из невест дворец своим

домом назвать не могла. Я заметила, что начинаю нервничать и, понимая, как меня это может

подставить, постаралась безразлично объяснить:

— Разговаривала по телефону с соседом, он сказал, что на мое имя пришла повестка. На

свидании я спросила у Его Высочества, как быть, и получила ответ, что для качественного

расследования можно разок и поступиться правилами.

— Ты звонила соседу? — не поверила Мирана.

— А почему бы и нет?

— Действительно, почему… Прости, показывай скорее следующее платье.

Едва я вышла из своего укрытия, Мирана присвистнула и, отсалютовав бокалом, сказала:

— Забудь все, что до этого я говорила о других тряпках. Это — именно то, что тебе нужно.

Я и сама видела, что с этим платьем мы созданы друг для друга. Оставалось удивляться тому, что я еще и посмела рассматривать другие.

Воскресенье для всех невест был волнительным и суматошным днем. Все девушки старались

стать еще прекраснее, хотя куда уж лучше? Казалось, Отбор и так собрал весь цвет империи.

Девушки обменивались лосьонами, средствами для лица, волос, пяток, и остальных частей тела, которые были не видны окружающим, но очень важны в процессе подготовки к балу.

Удивительно, что никому не пришло в голову добавить в предлагаемую другим косметику, какое-нибудь средство, способное навредить внешности. Наверное, на женскую вредность

оказали влияние нервы и…патруль в лице Клариссы. Сваха требовала отчета по всем

перемещениям любых средств, хоть как-то воздействующих на тело девушек.

Мимо меня всеобщее волнение не прошло. Платье было отглажено и висело, ожидая своего

часа, для выбора подходящей маски горничные принесли сразу несколько возможных

вариантов. Прическу и макияж пришлось делать самостоятельно. Теперь я, вроде бы, была и не

против помощи Мираны, да только обращаться с подобными просьбами было неудобно, а сама

она не предложила. Поэтому трясущимися руками складывала волосы в высокую прическу

(благо приобрела плойку), проклиная тот день, когда мне пришло в голову их отрезать, и

наносила макияж, практически ничем не отличающийся от того, который делала ежедневно.

Конечно, хотелось бы как-то выделиться, но вместе с тем, я отлично понимала, что прямо перед

важным мероприятием, эксперименты не проводят.

В половину шестого вечера, ожидая охранника, который должен был проводить меня в зал, где

намечалось мероприятие, я встала на каблуки и окинула себя придирчивым взглядом. Красное

платье, струящееся по моей фигуре, с разрезом до середины бедра и вырезом, подчеркивающим

грудь, удивительно шло мне, преображая и так довольно неплохую фигуру в сосредоточие

женственности и сексуальности. Маску я подобрала в тон платью, она наполовину закрывала

лицо, так что узнать меня было непросто, но вполне возможно. Ярко красные губы привлекали

внимание, хотя на это я и рассчитывала, когда наносила макияж.

Без десяти минут шесть все невесты собрались у двери зала. В глазах замелькало от

великолепных платьев различных цветов.

Как я и предполагала, жалобы девушек на то, что нечего надеть, оказались обычным

жеманством. Почти все позаботились о том, чтобы врасплох их никто не застал. Встречала нас

Кларисса, и сразу же внешний вид двух невест был жестоко раскритикован. Вопреки