предупреждению свахи, девушкам вздумалось прийти в симпатичных, но безумно коротких

платьях. После отповеди Клариссы, невесты вознамерились было пойти переодеться —

оказывается, у них были и подходящие случаю наряды, но взбешенная сваха заявила, что

девушки, которые не могут с первого предупреждения осознать масштаб запрета, участвовать в

гонке за титулом императрицы, не могут.

Когда, растерявшихся от новости, что они отправляются домой, девушек увели, Кларисса, нервничая, провела краткий инструктаж. Суть его сводилась к следующему: «Вести себя

прилично». Отчего-то главная сваха была уверена, что как только откроются двери, мы дружной

толпой, как саранча, бросимся на столы, съедим все закуски, выпьем шампанское, а после, икая

от переедания, наскочим на принца и изнасилуем его. Что более, чем глупо, так как для этого

нам, как минимум, придется снять со всех мужчин маски. Шутка. Так и будем насиловать, не

зная, кто перед нами.

В общем, наставления Клариссы мы слушали, закатив глаза. Ни одна из невест не желала

опозориться перед членами императорской семьи, да еще и под прицелом телекамер. Наконец, Кларисса перестала брызгать слюной и дала знак охране открыть дверь. Мы заходили по

очереди, после объявления имени, и неудивительно, что каждую из невест осматривали сотни

людей, мысленно выставляя оценку.

Я в зал входила третьей по счету, и почти сразу у меня закружилась голова. И из-за золотистого

великолепия — зал был прекрасно оформлен, и из-за поистине огромных размеров помещения, и из-за большого количества людей. На бал, наверное, собралась вся императорская семья, с ее

множеством ответвлений родословной, многие чиновники, и послы других государств.

Последним было разрешено открыть лицо, хотя бы потому, что пропорции их слишком уж

отличались от наших, и подходящую маску найти было сложно.

В центре зала ожидал принц в белом костюме старомодного покроя, но на бале-маскараде он

мог позволить себе подобную вольность, и без маски. Каждую девушку Максимилиан с

улыбкой встречал, обводил по кругу, и оставлял у специально заготовленного помоста. На нем

мы в итоге собрались все вместе, сфотографировались, и уже затем было объявлено начало

вечера.

Мужчины сразу же устремились к невестам, желая пригласить нас на танец. Принц отдал

первый танец своей матери — невысокой полноватой женщине с презрительным лицом и

пышном черном платье без украшений. Говорят, вдовствующая императрица до сих пор носила

траур по своему умершему мужу, мне же казалось, что женщина с таким высокомерным

взглядом горевать может только по своей ушедшей молодости.

«Повезет же кому-то со свекровью», внутренне содрогнулась я, и вдруг подумала, а ведь

присутствует шанс того, что «повезет» именно мне.

На первый танец меня пригласил полный, похожий на пончик, мужчина, на голову ниже меня

ростом. Маска его была выбрана не по размеру — предназначенная закрывать все лицо, она не

могла скрыть пышные, трясущиеся как тесто щеки, и тройной подбородок. Мужчина забыл

назвать свое имя, но не преминул сообщить, что является руководителем одного из комитетов

при министерстве образования. Зачем мне, наряду с требованиями к выпускникам вузов, эта

информация, не знаю, но я терпеливо слушала, с интересом смотря по сторонам.

Мимо меня, с удовольствием кружась в танце с высоким подтянутым мужчиной в серебряной

маске, скользнула Велания. Рядом, изнывая от скуки с таким же нудным ворчуном, какой

танцевал со мной, неуклюже двигалась Кризан. А вот веселый голос румяной Кесалии слышен

был отлично, несмотря на громкую музыку и на то, как далеко она находилась от меня.

Так прошло три танца. Я безостановочно улыбалась, принимала приглашение очередного

партнера и кружилась с ним в танце. Пока случайно повернувшись, не заметила высокого

мужчину в черном костюме и в черной с золотом маске, закрывающей все лицо. Я не могла

знать точно, но седые виски, эти темные насмешливые глаза и плавность, с которой он

танцевал, не оставляли сомнений в том, что вижу Виктора. Регент безукоризненно вел

грудастую Брунису в танце, и, может быть, мне показалось, но ее формы он разглядывал с

интересом.

— Все в порядке? — спросил у меня посол Агаферской республики. По-видимому, я слишком

сильно сжала его тонкую перепончатую ладонь.

— Более чем, — как я не стерла себе зубы в крошку, не знаю. Танец не удался. Хоть и запрещала

себе, постоянно оборачивалась и искала регента глазами. Иногда, казалось, что он смотрит на

меня, но я могла и ошибаться, находясь в каком-то воспаленном возбуждении.

Небольшой перерыв я провела у стола с напитками, от волнения так сильно сжимая бокал, что

он, казалось, лопнет. Рядом хихикали и другие невесты, но слова их я с трудом могла понять, слыша только, свой бешено стучащий пульс. Почему-то для меня стало настоящим открытием, что регент посетил бал. Насколько я знала, он игнорировал такого рода развлечения, а так как

это мероприятие устраивал принц, мне думалось, Его Величество бал точно пропустит. Но как

выяснилось, ничто человеческое Виктору не чуждо.

Объявили следующий танец. Сразу же в нашу сторону двинулся Виктор, возвышающийся над

большинством присутствующих. И хоть у стола я была не одна, но отрадно было мечтать, что на

танец регент желает пригласить именно меня. Подняла повыше подбородок, как можно

равнодушнее мазнула взглядом по Виктору, давая понять, что его заметили, но значения не

придали, и тут слева послышалось:

— Можно ли пригласить тебя на танец?

На «ты», помимо Виктора, ко мне на этом балу мог обратиться только Максимилиан. И уже

поворачиваясь к нему, я понимала, что танец с регентом безвозвратно пропал. Может быть, его

можно будет ненадолго отложить, но проблема состоит в том, что у Виктора это не спросишь.

— Конечно, — сладко улыбнулась я принцу, который смотрел на меня несколько виновато.

Теперь он был в маске, но вряд ли кто-то мог обмануться его личностью — белоснежный

старомодный костюм на бале присутствовал в единственном экземпляре. Как только я вложила

руку в протянутую ладонь Его Высочества, затрещали затворы фотоаппаратов. Журналисты и

до этого фотографировали всех невест, но наибольшее их внимание привлекал принц. С кем он

танцует, с кем разговаривает, почему пригласил сначала Вудтир, а затем Брунису… Их

интересовало все. Завтрашний репортаж будет изобиловать различными подробностями

сегодняшнего вечера.

— Ты злишься на меня? — спросил Максимилиан, осторожно прижимая меня в танце.

— За что? — не поняла я, старательно не замечая, как виснет на Викторе восторженная Кароль.

Дурочка дурочкой, но сообразила, кто перед ней, и что партия регента тоже может быть

прекрасно сыграна.

— Ну как же, обещал помочь, а не могу найти времени, — с готовностью пояснил принц. — Но

это не специально, правда. Дядя чего-то разъярился, обвинил меня в том, что я недостаточно

вникаю в дела государства, которым скоро буду управлять, и вот два дня пришлось

присутствовать на безостановочных заседаниях комитетов.

— Не бери в голову, — великодушно разрешила я, но заметив, как Виктор наклонился к Кароль, что-то сказал ей, и девушка громко расхохоталась, я скорчила такую зверскую физиономию, что

Максимилиан заволновался.

— Завтра я обязательно выделю время! Заранее продумай, чем займемся.

— Обязательно, — процедила я, обходя принца по кругу. Кароль этот обязательный элемент

танца проигнорировала, преданно заглядывала в глаза Виктора и обнимала его больше

положенного. Я почувствовала настоятельную потребность в табельном оружии. Когда мы

вновь оказались с Максимилианом лицом к лицу, он с сомнением взглянул на отразившееся на