13 ноября фашистские войска перешли в наступление не только на высоту 386.6, но по всему фронту I и II секторов. Главный удар наносила 72-я не-мецкая пехотная дивизия. В районе II сектора вдоль Ялтинского шоссе на Нижний Чоргунь наступали части 72-й пехотной дивизии, а с северо-восто¬ка – наносившая вспомогательный удар 50-я немецкая пехотная дивизия. При отражении этого наступления эффективно действовала артил¬лерия, находившаяся в дотах. 72-й дот под командованием лейтенанта Клепикова своим огнем только за время первой попытки прорыва обороны уничтожил до 200 фа¬шистов. В течение всей обороны доты Чоргунского опорного пункта составляли основу обороны на этом участке. Тяжелый бой за высоту 440,8 вел третий батальон 383-го стрелкового полка (бывший батальон из состава объединенной школы младшего комсостава береговой обороны, роты местной противовоздушной обороны и химроты; комбат – капитан Кудрявцев). Враг наседал, бойцы сражались ге¬ройски, но силы были неравны. Комендант сектора пол¬ковник П.Г. Новиков направил на помощь батальону свой последний резерв – комендантский взвод и личный состав автороты. Помощь запоздала и не могла изменить положение. К исходу дня немцы овладе¬ли высотой 417.7, лесничеством, высотами 386.6 и 440.8, а 147-й полк 40-й кавалерийской дивизии, удер¬живавший шоссе и высоту 508.1, оказался обойденным с флан¬гов и окруженным. Огнем дотов № 73 и № 74 противник был остановлен при входе в долину. Он не смог пройти по тропе от деревни Алсу и перерезать Ялтинскую дорогу позади позиций 147-го полка. Опять мы имеем пример, когда егеря из штурмовых батальонов немецких дивизий ориентировались на местности лучше наших командиров полков. Немецкими пионерными (инженерными) частями была наведена деревянная (а затем, и стальная) переправа через реку Черная и части 301-го немецкого полка установили связь со своими подразделениями в деревне Кучки.

Как напишут в очередной сводке: «…Для отвлечения части сил противника от направления главного удара наше ко¬мандование решило силами второго и третьего секторов нанести отвлекающий удар в направлении хутора Мекензия». На самом деле бои в этом районе продолжались уже шестой день. Это третье по счету наступление на хутор Мекензия было подготовлено значительно лучше предыдущих.

2-й батальон (командир – капитан К.Е. Подлазко, во¬енком – старший политрук П.В. Бабкин) 31-го стрелко¬вого полка из второго сектора продвинулся на 1 км се¬вернее высоты 269.0. Одновременно из третьего сектора 1-й и 2-й батальоны 3-го полка морской пехоты лейте¬нанта С.А. Торбана и старшего лейтенанта Я.И. Иг¬натьева вошли в район х. Мекензия. 1-й и 2-й батальоны 7-й бригады морской пехоты капитанов Н.И. Хоренко и А.С. Гегешидзе вышли на полкилометра восточнее ху¬тора. 54-й стрелковый полк майора В.И. Петраша и третий батальон 2-го Перекопского полка морской пехоты интенданта 3 ранга М.А. Татура – в район безымянной высоты, что на 1 км южнее высоты 319.6. Действия войск поддержали огнем береговые батареи № 35, 725 и батарея № 18 (коман¬дир – лейтенант М.И. Дмитриев) (последняя информация весьма сомнительна, так как расстояние от позиций 725-й и 18-й батарей до Мекензиевых гор составляет более 20 км при дальности стрельбы батарей 14 км). По воспоминаниям участников событий: «…продвижение немецких войск из района Алсу 13 ноября было остановлено... огнем шестидюймовой батареи и двух морских стомиллиметровок, стоявших на наших позициях ...». Вот это уже ближе к истине. В операции на Мекензиевых горах были задействованы батареи 51-го и 134-го гаубичного ар¬тиллерийских полков и бронепоезд «Железняков». Участие 51-го артполка также вызывает сомнения: у этого полка после выхода к Севастополю оставалось всего по пять снарядов на ствол и о пополнении боезапаса речи не было. Речь могла идти разве только о моральной поддержке артиллеристов, сделавших пару выстрелов в направлении противника.

Резко похолодало, но погода прояснилась, смогла действовать авиация. Днем три Пе-2, шесть Ил-2 и три И-16 штурмовали войска противника в районе деревень Байдары и Варнутка. По донесениям уничтожено и выведено из строя 30 автома¬шин. Противник также активно использовал авиацию. Три звена Ю-87 пытались бомбить доты Чоргуньского узла, но из-за малых размеров цели эффект оказался нулевым, зато на позиции бывшей 77-й стационарной батареи, на которой была установлена зенитная батарея № 365, прибывшая из Сарабуза, разор¬вавшейся бомбой убито 10 и ранено 5 краснофлотцев. Потери СОР были очень высокими: только за три дня боев (11-13 ноября) в госпитали Примор¬ской армии поступило 2299 раненых.

Расформирована 421-я стрелковая дивизия, остатки которой направлены на пополнение 1330-го стрелкового полка. Прекратила свое существование дивизия, сдерживавшая врага на горных перевалах, прикрывавшая отход частей Приморской армии. Из состава дивизии к Севастополю вышло едва ли две сотни бойцов. Их влили в состав 1330-го полка, который оставался в Севастополе после прибытия дивизии из Одессы в Крым. Инженерный батальон 421-й дивизии передали вновь сформированной 2-й дивизии, куда включили и 1330-й полк. Логично было бы задать вопрос: почему была сохранена 2-я дивизия, имевшая по выходе к Севастополю всего 200 бойцов и штаб? Я не думаю, что так благоволил Петров к Новикову, скорее всего, он хотел сохранить в любом качестве 2-ю дивизию, которой Иван Ефимович командовал в ходе обороны Одессы.

Из воспоминаний И.В. Иваненко: «Нам был дан приказ стоять до последнего, прикрывая отход армии на Алушту. Нам было сказано, что командование Крымским оборонительным районом в Алуште организует оборону Южного берега Крыма. И мы стояли до последнего. Правее, где-то в горах, гремели выстрелы, нам говорили, что это сражаются пограничники 4-й крымской дивизии. Спустя два дня наши посты встретили колонну пограничников, отступающих к Алуште. От них получили данные о движении противника. Никаких приказов мы не получали, но было принято решение отойти к городу под прикрытие береговых батарей и там совместно организовать оборону.

Алушта нас встретила тишиной. Никакого штаба в городе не оказалось. Орудия двух береговых батарей находились в исправности, но расчетов не было. В городе находились две зенитные батареи с расчетами. Их орудия вместе с тремя 122-мм пушками пограничников и были нашей артиллерией. Через два дня бой уже шел на набережной. Отступали с боями. Ели павших лошадей, но пограничники орудия не бросали, тянули на себе, помогая лошадям. Из-за нехватки лошадей одно из орудий оставили в лесничестве. К Севастополю в нашем отряде, с пограничниками, нас вышло из состава нашей дивизии человек двадцать, не более...».

Вот она, суровая правда: из вышедших к Севастополю бойцов 421-й одесской дивизии сформировали всего две роты неполного состава для пополнения 1330-го полка. Обратите внимание на информацию о береговой батарее, брошенной личным составом в Алуште. Аналогичные явления наблюдалась в Ялте и на мысе Сарыч. Генерал Моргунов, естественно (?), не пишет об этих фактах в своих воспоминаниях… Что стоило командующему флотом направить в охранении эсминца морской буксир с большим трюмом для эвакуации орудий? Именно в эти часы адмирал Октябрьский издавал приказы о своем вступлении в командование СОРом… до того ли ему было…?

14 ноября.

Утром переформированные полки 172-й дивизии: 383-й (командир – подполковник П.Д. Ерофе¬ев) и 514-й (командир – подполковник И.Ф. Устинов), поддержанные полевой и береговой артиллерией, контратаковали на направлении главного удара противника. Пополненная 172-я дивизия И.А. Ласкина вернула высоты 386.6 и 440.8, что обеспечило выход из окружения 147-го полка 40-й ка¬валерийской дивизии. Особенно отличились бывший батальон школы младших командиров БО из состава 383-го полка и 1-й батальон 514-го полка, в который свели весь оставшийся в наличии после прорыва через горы личный состав 172-й дивизии. Четырехорудийная 152-мм береговая батарея № 19, располо¬женная в районе Балаклавы (командир – капитан М.С. Драпушко, военком – старший политрук Н.А. Каза¬ков), активно поддерживала огнем войска. Враг обрушил на батарею огонь артиллерии и ми¬нометов. Траверсы батареи, предназначенной для стрельбы в направлении моря, не защищали от огня противника, который обстреливал батареею с левого фланга. Дважды пожар угрожал погребам с боезапа¬сами, но каждый раз батарейцы, не прекращая стрель¬бы, сбивали пламя. Прервалась связь орудий с боевой рубкой. На огневую позицию батареи прибыл военком Н.А. Ка¬заков и отсюда стал управлять огнем. Наступающим частям первого сектора содействовал из второго сектора 2-й полк морской пехоты (командир – майор Н.Н. Таран), который неоднократно атаковал противника на участках в районе деревень Алсу и Уппа. Это заставило противника перебросить часть подразделений с направления главного удара.