Герцог опомнился и тоже выбежал в холл.

— Арабелла! — кричал он. — Арабелла, позволь мне все объяснить.

Арабелла, не оглядываясь, поднималась по лестнице. Она укрылась в своем будуаре и не выходила оттуда до тех пор, пока гневные проклятия ее бывшего любовника не смолкли. Когда входная дверь за ним захлопнулась, она бросилась на кровать и разрыдалась.

Вивьен жила в поместье Торндайк уже пятый день, и два дня из этих пяти были отравлены присутствием Беатрис. Мать Лоуренса буквально изводила ее своими нравоучениями. Выяснилось, что конюшня, сад и подсобные помещения для нее запретная зона. Когда Вивьен становилось особенно тошно, она скрывалась на верхнем этаже. Вот и сейчас она бродила по детской, трогая то качалку, то низенькую кроватку, которые, судя по всему, помнили еще маленького Лоуренса.

Что бы она ни делала, мысли ее неминуемо возвращались к мужу. Вивьен рисовала его себе мальчиком с кудряшками и ясными глазенками и недоумевала, куда же делся этот малыш? Ах, как бы ей хотелось иметь ребенка! Ей хотелось, чтобы у нее был полный дом ребятишек, похожих на Лоуренса. Пусть у них будут румяные щечки и карие глаза, искрящиеся озорным весельем. Она рассказывала бы им сказки перед сном, устраивала пикники в саду и придумала бы тысячи забав, только бы ее дети были веселы и здоровы…

В это время Беатрис стояла в галерее и, хмурясь, смотрела на нетронутый поднос с едой.

— Да, ваша светлость, она опять не съела ни крошки, — покачал головой Коул. — Она очень несчастна, бедняжка.

— Или слишком изнеженна, что вероятнее, — заметила графиня и сурово взглянула на старика. Коул тотчас же опустил глаза.

Какое-то время Беатрис раздумывала, как ей поступить, а потом смягчилась:

— Ну ладно, пойду поговорю с девчонкой.

Она направилась было к спальне Вивьен, но голос дворецкого остановил ее:

— Молодая леди не у себя.

— А где же?

— Наверху, в детской.

— Какого черта она там делает?

— Смотрит на вещи, мечтает… По-моему, она любит детей.

— Вот как?

Беатрис добавила эту информацию в свою копилку знаний и пошла наверх.

Едва она ступила на лестницу, как до нее донеслись звуки музыки. Ее невестка играла на пианино. Играла прекрасно, чисто, с душой! Как завороженная, Беатрис слушала аккорды знакомой сонаты не в силах сдвинуться с места.

Закончив играть, Вивьен решила пойти вниз. В дверях она столкнулась со свекровью и отпрянула от неожиданности.

— Этот инструмент ужасно расстроен, — небрежно бросила леди Сэндборн, прижимая ладонь к виску. — В будущем, пожалуйста, придерживайся нижних этажей и выбирай себе более полезные занятия.

Вивьен поспешно выскочила из комнаты, а Беатрис задумчиво оглядела детскую и улыбнулась. Похоже, все складывается не так уж плохо. Ее невестка красива, воспитанна, образованна и, по словам Коула, любит детей. Лучшую жену Лоуренс вряд ли мог найти, а с такой репутацией у него вообще был шанс навсегда остаться холостяком. Да, все не так плохо, но чтобы брак Лоуренса сложился счастливо, нужно настоящее чудо. Остается надеяться, что эта девчонка и есть то самое чудо.

Спускаясь по лестнице, Вивьен была на грани нервного срыва. Она спешила укрыться в своей комнате, как вдруг входная дверь распахнулась, и в холл в вихре шуршащего шелка ворвалась Арабелла.

— Бог мой, какая глушь! Меня предупреждали, что это далеко, но не сказали, что так далеко. Святые угодники, Вивьен! — Она всплеснула руками: — Ну, что же ты там стоишь?

Вивьен сбежала по ступенькам и оказалась в удушающих объятиях Арабеллы.

— Мама!

— Дорогая моя, с тобой все в порядке? — Мисс Лерой отстранилась и внимательно посмотрела на дочь. — Девочка моя, с тех пор как ты уехала, я места себе не находила. А когда Клементина сообщила мне, что Сэндборн вернулся в Лондон один, я чуть с ума не сошла. Я представляла себе, как ты сидишь в этой жуткой дыре среди разного хлама, поруганная и убитая горем… — Она обхватила лицо Вивьен руками и, разглядев припухлости вокруг глаз, констатировала: — Негодяй! Он переспал с тобой и бросил на следующий же… — Арабелла запнулась. Неожиданно в ее голове зародилось другое, еще худшее подозрение: — Этот развратник хотя бы переспал с тобой?

— О мама! — Румянец выступил на щеках Вивьен, отвечая за нее.

— В таком случае он просто наглец! — возмутилась Арабелла. — Запер тебя в этой дыре, а сам развлекается в городе. Ну ничего, моя милая, мама с тобой. Я приехала, чтобы помочь тебе пережить это испытание, и на сей раз я не брошу свое дитя.

— Что за шум? — ворвался в болтовню Арабеллы властный голос. На нижней ступеньке лестницы стояла Беатрис. — Что здесь делает эта женщина?

Вивьен вышла вперед и попыталась загородить свою экстравагантно одетую мать.

— Мама приехала, потому… потому что… — невнятно пробормотала она, решительно не зная, что сказать.

— Я здесь потому, что ваш распутный сынок бросил мою дочь на следующий день после свадьбы, — парировала Арабелла, отстраняя Вивьен. — Я приехала успокоить ее и удостовериться, что все в порядке.

— А также пожить месяц-другой на иждивении богатых родственников, — язвительно продолжила Беатрис.

— Вряд ли это можно назвать иждивением, — в тон ей заметила Арабелла. — Я привезла с собой провизию, слуг и кое-что из приданого Вивьен. — Она презрительно оглядела холл. — Судя по тому, что я вижу, ей понадобятся все эти вещи. Ваш дом, мадам, вряд ли можно назвать обитаемым.

Беатрис метнула в нее гневный взгляд.

— Очевидно, вы не понимаете, куда попали, — надменно произнесла она. — Ну что ж, буду прямолинейна. Это неслыханно, чтобы женщина вашей «профессии» навязывала себя приличному уважаемому дому. Приехав сюда, вы смущаете свою дочь и привлекаете излишнее внимание к ее постыдному происхождению.

— В происхождении Вивьен нет ничего постыдного, — вздернув подбородок, заявила Арабелла. — Она дитя пылкой страсти и великой любви, если вам, конечно, известно, что это такое.

— Я не намерена выслушивать эти гадости! — разъярилась Беатрис. Лицо ее покрылось красными пятнами.

— Что вы называете гадостью? Страсть? Любовь? О, пожалуй, эти слова звучат здесь впервые за долгие годы.

— Пожалуйста, — взмолилась Вивьен, — перестаньте. — Она повернулась к матери и резко бросила: — Оставь, пожалуйста, свои штучки. Ты не у себя дома. — Потом с мольбой посмотрела на свекровь: — Мне очень жаль, леди Беатрис, что присутствие моей матери оскорбляет вас. Но она проделала долгий путь, и вы как христианка не можете выгнать ее на улицу.

Беатрис сделала глубокий вдох. Да как смеет эта девчонка указывать ей, что делать? Одарив Вивьен испепеляющим взглядом, она удалилась в свои покои.

Вивьен едва держалась на ногах. Она вдруг осознала, что только что оказала открытое сопротивление своей свекрови. И была уверена, что поплатится за это.

Арабелла, напротив, чувствовала себя прекрасно. Стоило Беатрис выйти, как она бросилась к дверям и приказала слугам выгружать вещи. Она любила путешествовать с комфортом. Вот и сейчас прибыла в двух каретах — в первой, роскошно убранной, она ехала сама, а в другой — слуги. Вдобавок ко всему, вторая карета тянула за собой повозку, нагруженную продуктами и всем, с точки зрения Арабеллы, необходимым. Она приготовилась к самому худшему, а поэтому захватила с собой не только приданое дочери.

Вивьен познакомила Коула с Барни, и оба дворецких сразу не понравились друг другу. Да и вообще вся челядь Лерой была встречена прислугой Торндайка в штыки. Но ни та, ни другая сторона не собиралась сдавать свои позиции, и это конечно же не способствовало разрядке и без того напряженной атмосферы.

К ужину страсти достигли апогея. В арену боевых действий превратилась столовая, где обе матери, восседая за двадцатифутовым столом, буравили глазами нерасторопных слуг и негодовали по самому незначительному поводу.

Когда подали первое блюдо, Вивьен вновь оказалась перед выбором. Меню леди Сэндборн и миссис Лерой разнилось так же, как и их одежда. На половину Беатрис отправился простой крестьянский пирог, а на сторону Арабеллы — говядина, тушенная в мадере.