Глава 25

Я не могла поверить, что собираюсь полагаться на то, чему научил меня Дэвид.

— Я умею танцевать.

— Это прекрасно, Мег, — сказал Майкл. — Я умею играть на скрипке. Но это нам не очень-то помогает, не так ли?

— Не будь засранцем, — Питер кинул в него болтик.

Я проигнорировала их, вместо этого повернувшись к роботу и подняв её руку в сторону.

— Всё, что нам нужно — это какая-то машина, чтобы записать мои движения на тумблер. Тогда мы сможем перенести тумблер в робота, и она в точности повторит мои движения.

— Это может сработать, — сказал Ноа, подходя ближе, чтобы осмотреть робота. — Насколько хорошо ты танцуешь?

Мой взгляд переместился на музыкальную шкатулку на столе. В моей памяти сладко зазвучала песня, и я вспомнила, как рука Дэвида прижималась к моей спине, а моя рука крепко сжимала его ладонь.

Я прикоснулась к губам, вспоминая, как близка была к катастрофе.

— Я могу танцевать достаточно хорошо для Дэвида.

— Я не буду спрашивать, откуда ты это знаешь. В любом случае это не имеет значения. Даже если бы ты была прима-балериной, это не решило бы проблему того, что робот Дэвида будет двигаться совершенно отдельно от нашего, — Питер опёрся локтями на колени и опустил руки между ними.

— У нас с Дэвидом уже есть соглашение. Когда кто-либо из нас разработает лучшую систему управления, другой тоже будет использовать её. Это сработает, — я почувствовала, как у меня запылали уши, и взгляды всех присутствующих внезапно остановились на мне.

— Ты заключила соглашение с Дэвидом? — переспросил Питер, хотя это прозвучало не очень похоже на вопрос.

— До сих пор я не думала, что об этом стоит упоминать, — возможно, раз или два я чувствовала, что должна что-то сказать. В конце концов, они вложили много усилий в робота, и если схема Дэвида будет работать лучше, чем наша, вся эта работа окажется напрасной. Но я была уверена в нас, и поэтому держала язык за зубами.

— Я думал, нам не позволено общаться с врагом, — сказал Манодж.

— Он нам не враг. Он наш одноклассник, — сказала я, но Майкл скептически выгнул бровь.

— Что тебе пришлось сделать, чтобы убедить его в этом? — Ноа смотрел подозрительно, потом перевёл взгляд на музыкальную шкатулку.

Теперь это зашло слишком далеко. Мне не понравилось, что он имел в виду.

— Да, мы с Дэвидом заключили соглашение. Мы оба, как и вы все, понимали, что невозможно добиться успеха, если мы не согласимся работать вместе. Ничего больше. Поскольку вы все решили так долго ждать, чтобы удостоить меня своим присутствием, у меня не оставалось другого выбора, кроме как согласиться, — я скрестила руки на груди. — Теперь с этим планом мы можем пойти к нему и заставить его признать, что у нас есть превосходная идея.

— Сэмюэлу это понравится, — сказал Майкл.

Питер попытался скрыть улыбку.

— Зная Дэвида и его мышление, он, скорее всего, всё усложнит.

Дэвид, и усложнит? Никогда бы не подумала. Я должна была перестать думать о нем.

— Так как же нам все упростить?

Манодж сделал шаг назад, затем вытянул руки и ноги. Он двигал ими медленно, осматривая собственные конечности и элегантно размахивая ими.

— Нам нужно создать что-то, что может двигаться вместе с тобой, сустав за суставом. Тело изгибается во многих направлениях.

— Да, но, к счастью, в вальсе ни одна верхняя часть тела вообще не должна двигаться, — сказал Ноа, присоединяясь к Маноджу и наблюдая за его ногами, пока он поворачивался.

Я отвернулась и уставилась в окно. По краю стекла полз паук. Его восемь тонких ног поднимались и опускались, грациозно двигаясь по воздуху.

— Может, мы создадим ещё одну пару рук и ног? Это должно быть что-то, что я могу надеть поверх одежды на спине и соединить с моими руками и ногами, — оси и шестерёнки начали стыковаться в моём сознании.

— Как ещё один скелет, только снаружи, — Питер пододвинул стул и схватил со стола листок бумаги. Он лихорадочно нарисовал набросок, а когда закончил, то показал меня стоящей в каркасе, тянувшемся и крепившемся к каждому суставу моих рук и ног. — Что-то вроде этого.

— Это нуждается в доработке, — Манодж взял у него рисунок и задумался. — Но это может сработать.

Майкл заглянул через плечо Маноджа.

— Мой дед работал со многими различными системами управления. Я могу попросить его помочь. По-моему, он был хорошим другом покойного лорда Чэдвика.

— Хорошо, — сказал Ноа. — Я тоже могу спросить отца.

Я взяла рисунок у Маноджа, хотя и не смотрела на него. Мой отец и мой дед точно знали, как сделать такую машину. Я не могла воспользоваться их помощью. Я боялась, что больше никогда не смогу обратиться, и все мои связи с прошлым были жестоко разорваны кем-то, кто хотел уничтожить и меня тоже.

Я почувствовала пустоту внутри, с которой, как я знала, мне придётся жить вечно.

— Мег? — Питер положил руку мне на плечо, и я посмотрела на рисунок. — А ты что думаешь? — спросил он.

Я перевела дух. Мне ничего не оставалось, как двигаться вперёд.

— Я думаю, это отличный план, — я посмотрела на лица ребят вокруг меня. Теперь я знала их гораздо лучше, чем раньше. Так долго они были для меня всего лишь именами. Теперь они казались семьёй, новой семьёй. — Давайте приступим к работе.

***

Нам потребовалось довольно много времени, чтобы разработать полный чертёж каркаса. Дедушка Майкла оказал ему неоценимую помощь, поскольку был одним из тех специалистов по Развлечениям, которые разработали оригинальные тумблеры для экипажа Чэдвика. С его помощью мы смогли создать рабочую модель для нашего устройства записи движения, а отец Ноа помог нам создать эту модель.

После семи впечатляющих неудач с нашей моделью, которые требовали совершенствования движения суставов и калибровки механизма записи, мы добились успеха.

Уверенные в нашем окончательном чертеже для системы каркаса и тумблера, мы отправили его на Литейный завод, а затем переключили наше внимание на преобразование внутренних механизмов робота в соответствии с нашей новой системой управления. Это была непростая задача.

Проработав над ней несколько недель, я напряжённо боролась с особенно упрямой пружиной, когда услышала, как по коридору очень быстро идут люди. Они возбуждённо переговаривались, но я не слышала, о чем они говорили. Мне стало любопытно, но я была действительно близка к тому, чтобы идеально отрегулировать все болтики, и я со своими маленькими руками была единственной, кто мог справиться с этим.

— Что там происходит, Питер? — я не потрудилась поднять глаза, скрючив пальцы и пытаясь поправить последний болтик острым, но крепким шилом. На мне были очки с увеличительным стеклом, которые освещали внутренности робота, но в комнате я ничего не могла видеть. Я ждала ответа. Никто не ответил.

Я подняла голову, но смогла разглядеть только большие тёмные фигуры вокруг меня.

— Питер? — что-то маячило в свете дверного проёма. Холодный укол страха пронзил моё сердце.

Я приподняла очки.

Моё зрение прояснилось, и сердце ожило с новой целью.

— Дэвид, что ты здесь делаешь? — спросила я, полностью снимая очки и пряча их вместе с шилом в карман. Я вытерла руки об одну из старых тряпок, лежащих у ног робота. Я попыталась успокоить трепещущее чувство в груди. Это всего лишь остаточные последствия моего шока, не более того.

Дэвид стоял в дверях, и его поза была одновременно непринуждённой и царственной. Он выглядел так, словно только что остановился здесь по дороге в Камелот.

— Я пришёл поздравить вас, — сказал он, входя в комнату с небрежной грацией.

Я сунула тряпку в карман вместе с шилом и очками. Они присоединились к чему-то вроде болта, мрамора, ложки, и я даже не хотела знать, к чему ещё. Я выдернула руку и разгладила платье спереди.

— Да, но мы ещё не знаем, сработает ли это.

Его пристальный взгляд встретился с моим, когда он сделал шаг вперёд.

— Сработает.

Я судорожно сглотнула. Я не знала, как на это реагировать.

— Эм, спасибо? — пробормотала я, тут же ругая себя за то, что говорю как полная дура. «Спасибо». Серьёзно, я не могла придумать ничего более остроумного?

Дэвид улыбнулся и повернулся к столу, где лежали все наши рисунки.

— Ваш план по созданию системы управления роботом гениален, и я намерен им воспользоваться. Мне не повезло с моими собственными попытками. Мои планы были слишком… — он покрутил пальцем в воздухе.

— Сложными? — я прислонилась к столу.

Он улыбнулся.

— Да, именно так.

Я вздохнула с облегчением. Создание того, к чему хотел быть причастным Дэвид, само по себе было достижением. Мы не просто конкуренты. Мы ровня.

— Я принёс тебе подарок, чтобы поблагодарить за твой труд и отпраздновать твоё великолепие, — он протянул мне маленькую бархатную коробочку.

— Дэвид, я действительно не должна… — я протянула руки и отступила назад, собирая инструменты и укладывая их в коробку. — Я не должна принимать от тебя подарки. Люди уже начали переговариваться.

— О чём? — он выглядел так, словно слухи волновали его ровно столько же, сколько и перспектива того, что Солнце внезапно упадёт на Землю и сожжёт нас всех огромным огненным шаром. — Ты достигла чего-то великого, и я сделал это для тебя, чтобы ты всегда помнила об этом достижении. Ты должна гордиться тем, что сделала.

Мне не нравилось ощущение, что в конце его фразы остались недосказанные слова. Дрожащими пальцами я взяла маленькую коробочку и открыла её. Внутри оказался миниатюрный тумблер. Я вытащила его из бархата и протянула ему.

Он взял музыкальную шкатулку, которую дал мне, затем порылся на столе в поисках инструмента, прежде чем вынуть маленькие винты на дне коробки. Открыв её, он протянул руку за тумблером. Я осторожно положила его на ладонь Дэвида, и он умело вставил деталь в подставку музыкальной шкатулки.

Собрав всё обратно, он повернул фигурки в верхней части коробки, и они начали медленно вращаться.