– Ну вот. Все-таки хотите, чтоб я поработала гадалкой… Хорошо. Учитывая ваш цирюльный талант, скажу. У вас сейчас какой-то серьезный роман. Это уже не руки мне сказали, а ваш телефонный разговор. Ваш друг оттягивает вопрос с женитьбой, чтоб лучше стоять на ногах, заработать денег, получить очередное звание. Он сейчас кто?

– Капитан, – с замиранием сердца ответила Слава.

– Значит, хочет стать майором. Не мешайте ему. Не торопите, не показывайте, как вам сильно хочется за него замуж. Если сдержитесь и перестанете без конца его дергать, он сделает вам предложение сам, причем в ближайшее время. Спасибо за прическу!

– Как вас зовут? – Славе не хотелось терять удивительную докторшу.

– Меня зовут Вера Алексеевна. Вот, возьмите мою карточку. Я очень рада нашему знакомству, вы чудный мастер.

– Вы тоже мастер. Еще какой! – прошептала парикмахерша вслед уходящей клиентке.

Вскоре все произошло именно так, как предрекала Вера. Капитан Прудников встревожился: что это его Славочка перестала напоминать о женитьбе? Предположение, что он в одночасье может потерять свою Славочку, выбивало почву из-под ног. Глупость какая! Капитану не в чем было себя упрекнуть. Ну, почти не в чем. Он был щедр, водил Славу по ресторанам, покупать старался недешевые подарки, всегда с интересом слушал ее щебетанье про парикмахерские дела. Практически не изменял. Так, по случаю… Но она никогда не смогла бы догадаться – значит, не считается. Ну и кому ты нужен, Прудников, если Слава тебя бросит? Где ты еще такую отыщешь?

Спрашивается, почему ты так долго тянул с женитьбой? Тебе почти тридцатник. У тебя есть небольшая однокомнатная квартирка, иномарка. Живешь не на милицейскую копеечную зарплату, а на то, что удается заработать, разруливая разные бизнесовые ситуации. Значит, Славку и прокормишь, и оденешь. Тогда чего же ты ждешь, кретин? Чтобы она выскочила за любого случайного хмыря, который сделает ей предложение раньше тебя?! Ей уже двадцать четыре, для женщины это критический возраст. Боится, что пересидит в девках. И детей хочет. У Славы были абсолютно патриархальные взгляды на замужество. И ей казалось, что подружки, которые выходили замуж в тридцать, а рожали в тридцать пять, поступали неправильно.

Фирменная голубая рубашка прилипла к спине. Прудников нервничал. Дооттягивал женитьбу, кретин! Капитан набрал знакомый номер и услышал в трубке нежный девичий голосок: «Алло!»

– Это я, – мрачно сообщил Прудников.

– Валюша! Привет! А я как раз думала: что-то мой любимый не звонит? Какая у нас сегодня программа? – радостно защебетала девушка.

– Программа тебе понравится. – У Валентина отлегло от сердца. Похоже, его поезд еще не ушел. – Ты после работы… это… давай домой. Я тоже приеду.

– Чего я дома не видела? – закапризничали в трубке.

– Слава! Я сказал «домой» – значит, домой. Без разговоров! – нарочито приказным тоном объявил жених.

– Что случилось, Валик?

– Ничего особенного. Буду делать предложение. Тебе. Просить у родителей твою руку и сердце.

– Ой, как ты меня напугал! – облегченно вздохнула Слава.

– А что, я такой страшный? – внутренне холодея, спросил влюбленный капитан. – Или ты передумала за меня выходить?

– Не дождетесь! – захихикала Слава. И добавила что-то совершенно непонятное: – Спасибочки, Вера Алексевна, все в точности как вы говорили.

– Ты о чем, Славка? – удивился Прудников.

– Да так, ни о чем.

Вот как получилось, что Лученко помогла созданию семьи Прудниковых. Но ее глава не хотел этого признавать. И все же сейчас он, сидя в комнате, тоже невольно предался воспоминаниям. Их знакомство с Лученко обычным никак нельзя было назвать. Они встретились несколько лет назад, когда Валентин занимался убийствами в одном холдинге, а Вера проводила в коллективе тренинги. Она оказалась намного моложе, чем он себе представлял. Вся такая стильная, приятно пахнущая, модно подстриженная (Славка все-таки молодец!), одета очень элегантно, что-то серебристо-серое и туфельки на шпильке, сумка и шарфик вишневые. Н-да! Не простая вы девушка, доктор Вера Алексеевна. Что ж мне с вами делать?

– Напрасно вы, Валентин Викторович, ломаете себе голову! Ничего со мной делать не нужно, – сказала Лученко.

– Читаете мысли? – Капитан криво осклабился. – Скажите лучше, почему вы выбрали именно это «тихое» местечко для нашей встречи, бар «У Густава». Тут же всегда полно народу!

– Потому что разговор у нас будет серьезный, и мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь нас подслушивал. А здесь стоит такой рев… Даже при большом желании ничего не услышишь, если не сидеть рядом. Поэтому садитесь сюда. – Она похлопала ладонью по стулу рядом с собой.

Валентин пересел.

– Я по вашим глазам вижу: не верите, что какой-то доктор с помощью каких-то способностей может вычислить преступников. Я так и предполагала.

Прудников неопределенно пожал плечами. Пусть сама выкручивается.

– И для упрощения нашей с вами задачи, – продолжила его собеседница, – я попросила вас принести карточки. Вы уже наверняка догадались: дескать, докторша неспроста велела привезти фотки бандитов. Небось, собирается демонстрировать свои фокусы. Так вот, пусть ее задачка будет посложнее, решили вы… Доставайте. Я сейчас вам кое-что покажу, и вам станет намного проще со мной.

Он действительно так и думал, слово в слово. Начинаются фокусы? Кровь прилила к щекам Прудникова, он покашлял и достал семь приготовленных фотографий, разложил их перед психотерапевтом. Из этих семи две он взял в отделе кадров.

– Эти двое – ваши коллеги по работе, – сказала Вера, сразу отложив фотографии сотрудников милиции. Глядя на окаменевшее лицо Прудникова, она улыбнулась уголками рта. На ее щеках появились симпатичные ямочки. – А остальные… – Она смотрела на каждый снимок не дольше пяти секунд. – Вот и вот – убийцы. Этот и эта – воры. А этого уже нет на свете, он умер. Правильно?

На фото были двое убийц, два вора и один преступник, убитый при задержании. Прудников уставился на докторшу. В его глазах было удивление ребенка, сидящего в цирке на представлении Кио. Только что в клетку к тигру вошла девушка – и тут же она спускается из-под купола на арену.

– Как вы это делаете? – Ничего более умного он не смог спросить.

– Дорогой Валентин Викторович!

– Можно просто Валентин.

– В таком случае зовите меня просто Вера. Боюсь, не смогу объяснить, как я это делаю. Почему – тоже не сумею. Ответ вам от меня будет один: чувствую. Лучше всего вам не искать сейчас ответов на такие вопросы. Как, почему, зачем, откуда, разве так бывает? Забудем о детском любопытстве. Гораздо важнее – что с этим делать. И как нам с вами использовать мою интуицию.

– Так это называется «интуиция»…

– Все-таки обязательно требуется как-то обозвать непонятное!.. Да, интуиция. То есть безотчетная работа подсознания, являющаяся сознанию в виде готового результата. Проще говоря, способность предугадывать события и людей. Ну что, полегчало?

Валентин рассмеялся.

– Ага. Ничего себе интуиция! Да с такой интуицией вам… вы… Вас не приглашали работать в органы?

– А я и так в органах работаю. В очень внутреннем органе. Душа называется…

Следующим вечером Валентин снова зашел в клуб «Куколки», дразнить хозяина. Уж чего-чего, а упрямства у него хватит. Но и слишком долго ждать, пока Крученых дозреет до сотрудничества, неохота. Как его перехитрить? Хм… А что, если не хитрить?

– Филипп, на меня давит начальство. Я должен раскрыть это дело, и мне нужен список твоих постоянных клиентов. Чтобы их исключить или, наоборот, взять на заметку.

– Но они уважаемые люди…

– Да плевать я хотел на твоих уважаемых! Короче, так. Не дашь список – завтра же жди гостей из отдела по борьбе с наркотиками.

– Зачем же вы так? Это грубо, – огорчился хозяин.

– С тобой иначе нельзя.

– Анатоль! Занеси мне распечатку списка клиентов категории А, – распорядился по громкой связи Крученых.