За едой говорили о пустяках. Валентин пытался блистать остроумием и всячески развлекать свою гостью.

– Представляешь, Вера, я недавно видел в Интернете такое объявление, чуть с ума не сошел от смеха. Цитирую:

– Специфический у тебя юмор, – поморщилась Вера.

– Клянусь годовой милицейской зарплатой! Оказывается, есть такой спектакль. Но, видать, основная публика его уже посмотрела, а теперь нужно гнать вторую волну зрителей. Чего только пиарщики не придумают.

– Н-да…

Кофе был подан одновременно с «наполеоном», карамельный соус источал тончайший аромат, и по Вериному кивку Прудников приступил к рассказу о деле Кукольника, которым он занимался в последнее время. Он не только подробно изложил всю событийную часть дела, но в порыве откровенности поделился своей – пока единственной – версией о стрип-клубе «Куколки».

Лученко слушала, не перебивая, не задавая никаких уточняющих вопросов. Наступила пауза, во время которой Вера задумчиво теребила льняную салфетку, а Валентин Викторович молча ждал, что скажет его собеседница. Он с тоской посмотрел на аквариум, стоящий у противоположной стены кафе, и подумал: «Если б здесь жила золотая рыбка, я б загадал одно желание: только бы Лученко согласилась помочь мне!»

– Не золотую рыбку нужно просить об исполнении желаний, а меня, – усмехнулась Вера, представляя себе его реакцию.

– Черт побери! Я и забыл, с кем имею дело! Ты же мысли читаешь, – воскликнул майор, стукнув себя кулаком по коленке.

«Я просто наблюдательная. Быть физиономистом тоже входит в джентльменский набор психотерапевта», – подумала Лученко.

Но сказала совсем другое:

– С некоторых пор я не занимаюсь помощью в распутывании преступлений.

– Почему?

– Надоело… Нет, не так. Просто никакой пользы это никому не приносит.

Валентин вскинулся.

– Как так не приносит? Помочь задержать преступника – это абсолютно реальная польза. И вообще, я тебя приглашаю официально, как эксперта по маньяку. Никакой самодеятельности.

– Да? Я подумаю. Твоя визитка у меня где-то была. Номер не поменялся? Значит, позвоню и скажу, что решила.

Дома Прудников, не в силах ничем заняться, молча сидел перед телевизором, но не включал. Его жена, миловидная молодая женщина Слава, спросила:

– Неприятности?

– Нет… Все в порядке. Встретился с нашей старой знакомой, Лученко.

– Верой Алексеевной? – радостно откликнулась жена.

– Да.

– И что?

– Надеюсь, она мне посодействует в одном деле.

– Хорошо бы. Помнишь то рыбное дело? Ведь она тогда не только милиции помогла, но и в нашей с тобой личной жизни…

– В личной жизни мы все решили сами, – заупрямился Валентин.

Ему неприятно было вспоминать, что кто-то посторонний смог повлиять на его жизнь. Чтобы разрядить неловкую паузу, он сказал:

– Я бы от супчика не отказался! Сделаешь?

Слава вышла на кухню. Пока чистила и нарезала овощи, вспоминала, как познакомилась с доктором Верой. Лученко тогда пришла в парикмахерскую – постричься. Присела к Славе в кресло, и девушка постаралась как следует. У нее был талант – она почувствовала, как следует обработать прическу этой женщины. В итоге получилось симпатичное создание, чьи свободные разноцветные пряди, от коньячного до темно-вишневого тона, разметались по темечку. А на самой макушке торчал кокетливый темно-каштановый хохолок. На первый взгляд ей было не больше двадцати пяти. На лбу, над бровями и вокруг лица волосы были совсем огненные, а вокруг высокой шеи закручивались кольцами длинные, отливающие здоровым шоколадным блеском локоны.

– Что вы со мной сделали? – изумилась Вера Алексеевна Лученко, бывший солидный медицинский работник, а ныне – юная гурия.

– Не нравится? – расстроилась Слава, окинув свое произведение критическим взглядом.

– Как же такое может не нравиться… Сколько мне лет?

– Вам? – Девушка задумалась на секунду. – Не больше двадцати шести, может, двадцать семь. А что?

– Господи! Никто не скажет, что такое возможно без пластической хирургии, – все еще не веря своему превращению, проговорила Вера. – Предупреждать надо!

У мастерицы зазвонил мобильный, она нажала кнопку громкой связи и положила телефон на столик, чтобы освободить руки.

– Слава, это я, – прозвучал мужской голос.

– Валик, ты? Наконец-то, – сказала Слава, продолжая еще что-то подправлять в Вериной прическе. – Я уж думала, ты никогда не освободишься!

– Ну ладно, прости.

– Нет, не прощу, если ты сегодня же не поведешь меня в какое-нибудь уютное местечко!

– Пошли в китайский ресторан.

– В китайский не хочу, там все плавает в непонятном соусе. Ты что, хочешь, чтоб я стала жирной коровой?

– Тогда во французский давай. Согласна?

– Один момент…

Девушка задумалась, рассматривая Верину прическу и заботливо выкладывая отдельные пряди. Наконец она сочла произведение завершенным и закрепила его лаком. Сняла с клиентки нейлоновую накидку и сказала:

– В общем, так, Прудников! Я согласна на уютный французский ресторан со свечами. Смена у меня заканчивается в восемь вечера. Встречай меня у выхода из салона не позднее десяти минут девятого. Пока. Вы довольны? – обратилась она к своей клиентке, закончив разговор.

– Полностью, – поднявшись из глубин кресла и с удовольствием рассматривая новую себя, ответила Вера.

Ей захотелось как-то отблагодарить девушку помимо оплаты и чаевых. Она посмотрела на ее руки и сказала:

– Слава! Если хотите, я вам кое-что расскажу по рукам.

– Вы гадалка?

– Разве я похожа на цыганку?

– Экстрасенс? – не унималась мастерица.

– Я доктор, психотерапевт. И мне хочется вас отблагодарить по-своему.

– Так это ж страшно интересно. Я готова! Какую руку вам давать? Правую, левую?

– Обе. Что ж, начнем. – Вера чуть склонила голову набок, будто прислушиваясь. – Вы переученная левша, но одинаково хорошо владеете обеими руками. Вы – амбидекстер. Это редкое качество. Леонардо да Винчи был амбидекстером. Еще вам нравятся мужчины мужественных профессий: кадровые военные, или работающие в милиции, или во всяких таких органах, типа безопасности. Моряки отпадают, вы не любите оставаться подолгу одна…

– Боже мой! Все правильно, но откуда?! Это что, по рукам видно?

– Видно. Ваша мама сердечница. Поэтому вам нужно уже сейчас задуматься о предрасположенности к сердечно-сосудистым заболеваниям, поменьше курить, скорректировать питание. Обязательно много плавать. Вы ведь любите воду?

– Обожаю!

– Вот и хорошо. Скоро начнется пляжный сезон, плавайте в Днепре или озерах. Для вас это очень важно. И вот что. Не нужно ругать себя за то, что из вас не получилась скрипачка. Не всем же становится Спиваковыми. Вы в своем деле – как он в музыке.

– Мамочки мои! – села на стул Слава. – Да что ж это за чудо такое?! Признайтесь, вы откуда-то знаете нас, нашу семью, да?

– Нет. Вашей семьи я не знаю, и никаких фокусов тут нет.

– Но так не бывает. Вот я смотрю на свои руки, но не вижу ничего необычного. Руки как руки, а пальцы как пальцы. Как же вы можете вот так, первый раз в жизни, просто глядя на мои руки, все про меня знать?

– Если я пущусь в длинные научные объяснения, вы, Слава, тем более ничего не поймете.

– А еще? – попросила Слава.

– А я уже почти все сказала. На закуску: вам не нужно бояться артрита, этой болезни суставов, от которой люди вашей профессии часто страдают. Но после того, как вам стукнет тридцать пять, покажитесь эндокринологу. Так, на всякий случай. Все.

– Как все? А про личную жизнь? – Как всех девушек, вопросы здоровья Славу интересовали намного меньше, чем личная жизнь.