Одна из симпатичных слушательниц нашей программы, разбиравшая гендерный аспект, только вздохнула: «Выходит, что я уже не совсем женщина: я стала самостоятельной, напористой, привыкла доминировать и соперничать…» В гендерном смысле – да. Для современной бизнес-леди, которая без труда находит в себе немалый процент маскулинных характеристик, или для мужчины, который научился уступать, проявлять способность к сочувствию, сопереживанию, есть отдельный термин – андрогинность. Методика, которая позволяет определить свой гендерный тип, была предложена С. Бем (S. Bem, 1974). Если у андрогина феминные и маскулинные черты представлены гармонично, по принципу взаимодополняемости, то это здорово повышает его адаптивные возможности. Особенно ярко это проявляется, если человек становится управленцем.
Тест С. Бем на гендерные характеристики пока не стал входным билетом на работу в преуспевающие компании. Но к полезному сочетанию мужского и женского начала интуитивно (но иногда и осознанно) стремятся многие мировые корпорации. В Microsoft Research – типично мужской вотчине – создали целую программу по привлечению женщин. Девушек привлекают, отбирают, поддерживают и приглашают в IT-корпорацию осознанно, затрачивая на это немалые ресурсы. Одна из основных причин – осознанная необходимость разнополости в командах разработки. Очевидно, если в команде есть и мужчины, и женщины, то в ней представлены взгляды на одни и те же проблемы и явления под самыми разными углами. Именно это создает лучшие условия для появления инноваций.
Похожего мнения придерживается и директор по работе с персоналом «Лаборатории Касперского» Татьяна Соловьева, считающая, что в любой системе важны гармония и баланс, который поддерживается и за счет уравновешивания разных подходов, мнений, различий, в том числе и гендерных. Европа решительно двинулась по пути использования гендерного потенциала: приняты и обсуждаются законы о гендерных квотах в управлении. В России к применению в управлении этого потенциала относятся иначе, чем в других странах, предпочитая «лететь с одним крылом», хотя крыло это давно уже подустало и явно нуждается в помощи.
Андрогинность в научном и популярном мире чаще рассматривается применительно к женщинам. Перемены в их мотивации, поведении заметны. Но меняются и мужчины. В шведском законодательстве официально закреплен термин «домашний отец». Несмотря на расхожее мнение о свободных нравах, царящих в шведских семьях, мужчины и женщины остаются друг другу преданными и верными спутниками жизни. Причем они не стесняются распределять роли, исходя из природных склонностей и предпочтений [89] .
В Швеции пошли гораздо дальше, и результаты такого андрогинного похода оказались ошеломляющими.
Современный гражданин Швеции может отправиться в декрет вместо супруги. И к его выбору отнесутся с пониманием. Более того, в течение года ему будут выплачивать заработную плату в размере 80 %. Кроме того, отцам предоставляют дополнительный отпуск в размере 450 дней, который он может потратить в любое удобное для него время на общение с ребенком.
По данным статистики, более 70 % отцов в Швеции предпочитают брать этот отпуск для ухода за новорожденным ребенком. Официальный статус отцовства повлиял и на снижение уровня разводов. Но возможно, еще более впечатляющий пример этой социальной инженерии – появление нового определения мужественности. «Многие мужчины больше не хотят, чтобы их определяла только их работа» [90] , – говорит Б. Вестерберг, который как заместитель премьер-министра участвовал в поэтапном внедрении декретного отпуска для отцов в 1995 г.
Б. Охлссон, министр по делам Европы: «Мачо с ценностями динозавров больше не попадают в десятку самых привлекательных мужчин по рейтингам женских журналов… Теперь мужчины могут сохранить успешную карьеру и быть ответственными папочками. Это новый стандарт мужественности. Более целостный» [91] .
Любопытно, что среди людей с университетским образованием все больше пар делят отпуск по уходу за детьми поровну, некоторые меняются каждые несколько месяцев, чтобы ни один из родителей не играл доминирующий роли и не оставался вне работы слишком долго.
В результате всех этих мер число работающих женщин и уровень рождаемости в Швеции резко выросли и остаются самыми высокими среди развитых стран. Что еще удивительно, так это смена приоритетов высокообразованных молодых людей: «Раньше выпускники смотрели, где платят побольше. Теперь они хотят баланса между работой и жизнью» [92] , – говорит Г. Хенрикссон, директор по управлению человеческими ресурсами гиганта сотовых телефонов компании Ericsson , где 28 % женщин-сотрудниц и 24 % мужчин-сотрудников брали отпуск по уходу за ребенком.
Похоже, у термина «шведская семья» появилось новое очень привлекательное значение. Теперь его можно активно изучать и перенимать опыт.
7.4. Выращиваем андрогинность
Come back из гендерно продвинутой Швеции в Россию делает особенно заметными накопленные у нас стереотипы. Российские женщины пока мало верят в себя и сами привычно уступают лидерские позиции мужчинам. У нас построена особая мужская управленческая среда, где важные вопросы решаются в бане или на хоккее. Поэтому женщинам-первопроходцам, которые стали руководителями крупных корпораций первыми, приходилось «быть беспощадными к подчиненным», «не искать на работе близких друзей и подруг» [93] . По их мнению, мир высшего руководства – жесткий, там недостаточно выкладываться на 100 %, но надо понимать правила игры и быть готовой к борьбе. В России в мире высшего руководства (как, впрочем, и бизнеса), изначально созданном для мужчин, многие женщины вынужденно пытаются во всем походить на них и играть по их правилам. При этом незаметно для себя становясь… второсортным мужчиной!
Но самые сообразительные и продвинутые в мире бизнеса уже поняли, как можно использовать возможности мужской и женской психологии. Среди нашего круга знакомых немало топ-менеджеров, работающих в тандеме «мужчина – женщина». Причем один из них может присутствовать на переговорах, например, просто наблюдая и контролируя всю ситуацию. Ведь деловые переговоры – одна из первых и очевидных сфер, где сочетание мужского и женского подхода сразу приносит результаты: мужчина со своей соревновательной агрессивностью и женщина со своим «рентгеном» эмоционального состояния. Один наш коллега, преуспевающий владелец компании, выпускник мехмата, владеющий двумя иностранными языками, на все переговоры приезжает в сопровождении дамы лет сорока пяти, типичной офисной вумен – в строгом костюме, без украшений и почти без макияжа. Пока владелец компании ведет переговоры, она просто слушает, изредка вставляет отдельные фразы, иногда во время небольших пауз что-то подсказывает шефу. До начала встречи, или после нее, или во время обеда офисная вумен успевает пообщаться с кем-нибудь из представителей партнерской фирмы.
Ее развитый эмоциональный интеллект, умение улавливать настроения собеседника, по невербальным признакам понимать его отношение к происходящему или к предмету обсуждения, собирать информацию по мельчайшим деталям много раз помогали принимать правильное решение. Шеф мыслит глобально, ему «некогда» смотреть за мелкими деталями. А иногда он просто слишком самоуверен, нетерпелив или напорист. Но шеф знает за собой эти особенности. И поэтому уже несколько лет работает в паре с офисной вумен.
Другой наш коллега, владелец небольшого рекламного агентства, с удовольствием рассказывает историю о том, как женское чутье его помощницы спасло от очередного «развода» в бизнесе: «Появился крупный заказчик, объявил тендер. Конечно, наше агентство хотело его выиграть. Но еще меньше хотелось работать в пустоту. В рекламе часто создают концепции, которые никогда не будут оплачены, – специфика бизнеса. Клиент выбирает и платит только за то, что ему нравится.
На переговоры я пришел вместе с Ангелиной, моей помощницей. Она как-то с ходу определяет, кто заранее хочет обмануть и не заплатит, а кто заинтересован в сотрудничестве. Сидим, обсуждаем финансовые стороны. Неожиданно Ангелина задает вопрос, который ставит клиента в тупик: “Что вы думаете о землетрясении, которое произошло накануне в Японии? А вы знаете, что наша фирма собирается оказывать пострадавшим гуманитарную помощь?” Я перестаю понимать, что происходит – никакой гуманитарной помощи мы никому оказывать не собирались, я прекрасно это знал! Но, естественно, решил промолчать. А что мне оставалось делать? Заказчики как-то замялись. Мы продолжили переговоры, Ангелина промолчала весь вечер.