-В каком году это было?

Это было зарегистрировано 11 мая 1993 года «Братство незалежніх церквей та миссий евангельских христиан баптистїв України». Выработали устав. Братья вырабатывали лет пять устав свой, каждое слово, чтобы кто-то опять не возник так как в Совете церквей, придет и начнет в церкви безобразничать и господствовать над церковью, а его ограничить как- то очень сложно было, чтобы эту автономию отработать. Очень долго отрабатывали, в конце концов согласились и утвердили этот устав, подали на регистрацию. И с 93-го года, с мая месяца, зарегистрировались уже не как автономное братство, а «Братство незалежніх церквей та миссий евангельских христиан баптистїв України».

-Кто из руководства был в этом братстве?

В этом братстве были избранны семь братьев, как ответственные за объединение. Но когда стали выбирать братьев, было предложение, и мое лично, что брать братьев среднего возраста, уже не брать стариков. А братья молодые не согласились, и подставили нас старых. Пока еще мы в этом составе. Сейчас, наверное, будет пересмотр, братьев изберут и введут еще дополнительно. Организовали институт, или колледж он называется, от Независимых церквей. Идет обучение, уже выпуск сделали, два выпуска. Школа по подготовке преподавателей. Школа очень хорошая, сделали регентское отделение. Я был в Харькове, и были там их сестры, которые закончили эту школу. Смотрел я, как они руководят, какой хор у них, прекрасно работают. Значит, эта школа работает. При братстве тоже организована медицинская помощь, есть врачи, которые и в больнице работают, и там. Ассоциация есть. Тоже самое, они заключили договор, какая-то медицина поступает, медикаменты, они их распределяют там. Это работает. Сейчас хотим издать какой-то журнал. Журнала еще нет, но мы своим объединением Южного региона издаем бюллетень. Издавали журнал «Пробуждение», но очень это дорого для нашего объединения, и мы не могли потянуть. Очень красочный был, назидательный журнал, и объемный. Пользовался большим авторитетом, спросом, но просуществовал всего несколько лет, и его задавили. Мы продавать его не могли, а на пожертвования не выживешь. Что пожертвования? И строятся церкви, и туда надо, и сюда, в общем, мы не смогли его содержать. Правда хотим его восстановить, может быть помогут нам. У нас был один спонсор, да потом он разорился, не стали поступать средства, и журнал наш прекратил свое существование. Я тоже принимал участие, как редактор, основной был редактор Жемирук, работал над ним, собирал статьи, но мы вместе обрабатывали, подбирали материалы и в редколлегии принимали участие. Пытались даже сделать этот журнал платным, но не окупается он. Очень дорого выходит.

-Можно ли назвать этих семь братьев советом руководства независимого братства? Их каковы были их функции?

Да, так он и есть, как совет. Какие функции? Это такой совет, структура, высший орган братства. Они съезд собрали, принимали решения, отменяли решения, все дополняли, и т. д.

-Возможно ли в структуре этого Союза сохранить автономию каждой церкви?

Вот мы уже здесь зарегистрированы с 93 года, но это не так много. Каждая община автономна, не испытывает на себя никакого давления, если приглашаются по каким-то делам, братьям поручается, они едут, они отчитываются при всем братстве. Есть представители общины, они могут жалобы внести, если что-то не так сделали. Если церковь не приглашает туда, то никто не вторгается, но если церковь приглашает по любым вопросам, рукоположение, просто посещение, приехать братьям, или еще какой другой вопрос, связанный с какими-то трудностями, выделяются братья, и в их присутствии они дают согласие этих братьев принять. Тогда братья едут и помогают им в разборе дела. Но они не принимают участие ни в голосовании, не имеют права голоса, не имеют права настаивать, они могут высказать предложения, как будет лучше принять, но если вы иначе мыслите, то это дело ваше. Автономия сохраняется в полном смысле. Я был в таких Союзах: во ВСЕХБ был, вне Союза был, в Совете церквей, в этом братстве был, сейчас в автономии региона, и здесь это самое лучшее, что могли братья создать. Не знаю, может сами братья прошли уже эту школу, эту мялку, может они уже немного имеют опыта и поэтому так держатся, а может быть, действительно, структура учит придерживаться таких положений, а может быть и то, и другое. Главное, что Бог управляет всем. Пережили такую школу, и теперь уже не хочется, чтобы другие из-за кого-то терпели там. Сохраняется структура автономии, и слава Богу!

-Что вы можете сказать по поводу последнего раскола в Совете церквей.

По последнему расколу я очень мало осведомлен в этом вопросе, и ко мне сейчас не стекается информация как это было раньше, когда я имел на себе обязанность вникать. А сейчас, как любопытство, если братья какие-то приезжают, именно те, с которыми мы еще имеем братские общения, что-то расскажут мне, я выслушаю, сам уже не спрашиваю и не добиваюсь, чтобы и братьев в неловкое положение не поставить. Они могут засмущаться, что-то передать, а потом будет совесть их мучить, и я просто не вторгаюсь в эти дела. И поэтому ничего не могу сказать, как оно, и что там развивалось. Знаю, как результат, что многие общины из Совета церквей вышли в автономию. Это еще одна автономия, но она не имеет ничего общего с этой автономией. Как они будут развиваться там, и какие причины выхода, ничего не могу сказать. Просто я не вникаю в эти дела.

-Как вы смотрите на вновь образующийся или уже образовавшийся Союз церквей, которые в последнее время вышли из Совета церквей? Как Вы считаете, была ли это единственная возможность, или были еще другие пути? И были ли сделаны шаги к объединению со стороны братства?

Я не знаю, имеется ли у них тяготение к возвращению туда. Думаю, что навряд ли.

-Были ли попытки со стороны независимого братства иметь встречу с этими братьями, выяснить ситуацию?

Такие желания были, и некоторые братья приезжали просто как приглашенные, как гости присутствовали на наших совещания в Киеве. Мы приглашали, некоторые приезжали, некоторые нет. Они просто присутствовали. Им не задавались вопросы, они просто смотрели, а после общения мы спрашивали: «Ну как вы, братья, живете?» Что они могли сказать, то говорили, что нет, никто их не принуждал. И если нет у них желания, они добровольно вышли, их никто не выводил, их никто не ругал так как нас облили, как хотели, а они добровольно вышли. Увидели что-то не устраивающие их и их церкви и вышли.

-Как вы считаете то, что получилось с Винсом было личной неприязнью, кого-то из руководства Совета церквей?

Здесь, в основном, принцип Крючкова. Он ставил и сейчас ставит вопрос, что без его личного участия или без его согласия никто не имеет права двинуть ни ногой, ни рукой. Дело в том, что Винс, уже когда прибыл в Америку, президент его принимал, обращение было к бизнесменам, чтобы его поддержать, на него был открыт счет, и сам президент участвовал, церкви участвовали специально. Он имеет большие средства. И решил организовать здесь типографию, в Киеве, но хотел это делать самостоятельно. Крючков возмутился, что все средства он должен был передать ему в Совет церквей, и он бы ими распоряжался и устроить где и что, а Винс не имел права этим заниматься. Винсу, конечно, это не понравилось. Когда-то Фризенштиме в Западной Германии работали для Совета церквей. Поступали средства к ним из других стран, и эти средства братья Фризенштиме стали отправлять по просьбе в отдельные церкви Совета церквей, оказывая гуманитарную помощь средствами на строительство молитвенных домов. Тогда Крючков проехал туда и сделал им там, полностью разорив все это. Предъявил им обвинения в воровстве, что они должны были передавать все это только в Совет церквей, а они самостоятельно эти средства распространяли. Оказалось, что устав они такой составили, сами Фризенштиме, и сами виноваты, и сами его нарушили. Представил им эти обвинения, также подал в суд, нашел там местного адвоката, какого-то верующего, подали в суд, братьев судили. Вынесли им приговор: снять их с работы в миссии и шесть месяцев нигде не принимать. Они шесть месяцев нигде не работали. Местные пока оказывали им поддержку. Сейчас они организовались в другую миссию Фризенсботе, но все эти работники печати, там издают сейчас, просто Крючков ставит, что без него никто ничего не имеет права делать. Только он, и только Совета церквей. Когда уже нас вывели из Совета церквей и наши группы, т.е. церкви по Донецкой области, и мы остались, собственно, без ничего, так как новые связи у нас не налажены, кругом нам поотрубали канаты, выставили, как людей негодных, я пытался организовать здесь печать, чтобы нам хоть печать что- то, письма издавать, какие-то брошюры, Евангелия. Организовал я то и сделал станок. Заказывал, собирал его чертежам, я немного в курсе дела был. Мы издали Евангелие, издали сборник духовных песен, нотный, третий том, и когда Крючков услышал, что у нас издается литература и у нас есть станок, он послал сюда своего представителя, чтобы тот забрал мой станок.