Верующие питали надежду, что эти официальные обещания будут в ближайшее время воплощены в жизнь, но этого не произошло. Более того, положение верующих на

местах не улучшалось, а ухудшалось. Репрессии не прекращались. В г. Сухуми был разрушен молитвенный дом, а в поселке Щетово, Ворошиловградской области, был устроен погром дома верующих. Старички, проживавшие в этом доме, чудом уцелели, запрятавшись под кровать. Вся

мебель, купорка и посуда были побиты.

Совет церквей в течении нескольких месяцев добивался приема в Совете по делам религий (СДР), и лишь в апреле 1966 года удостоились приема. В ходе беседы выяснилось, что правительство и впредь будет вести непримиримую борьбу с оппозицией ВСЕХБ до полного ее уничтожения.

В центральных газетах появились клеветнические статьи, в которых служителей Оргкомитета изображали антисоветчиками. Все свидетельствовало о том, что дело шло не на смягчение, а на ужесточение курса репрессий по отношению к сторонникам внутрицерковного движения за независимость церкви. Это ужесточение было выражено мартовским Указом и постановлением УК РСФСР 1966 года и аналогичными актами других союзных республик, которые по существу, направлены на усиление борьбы с религией.

Видя это, многие верующие приходили к выводу, что необходимо ехать более представительной делегацией в Москву, чтобы из первых рук передать информацию о фактах повсеместного вмешательства атеистов в дела церкви, о подавлении ходатайствующих о созыве съезда ЕХБ, и о непрекращающихся гонениях на верующих, и представить эту действительность непосредственно УК Партии. который обладает полнотой власти в нашей стране.

На одном из братских совещаний, проходившем в апреле 1966 года в Киеве, был поставлен вопрос о поездке в Москву делегации для ходатайства о защите прав верующих. Всем желающим принять участие в ходатайствах предложено приехать в Москву к утру 16 мая.

16 мая 1966 года в 10 часов утра участники делегации в количестве 400 человек собрались у главного здания ЦК для того, чтобы просить приема Генсеком ЦК КПСС Л.И. Брежневым и членами Политбюро А.Н. Косыгиным и Н.В. Подгорным. От имени всей делегации было направлено заявление в Политбюро. В нем содержалась просьба о прекращении гонений на верующих, о прекращении вмешательства государства во внутрицерковную жизнь, о реализации права на образование, о разрешении съезда ЕХБ.

Вначале представители власти никак не отреагировали на действие: На следующий день к делегации присоединилось еще около 200 человек из московской общины. В ожидании приема, делегация простояла весь день. Рядом стояли два автобуса с милицией. Появился генерал. Вслед за ним Грачев - начальник отдела УК. Он предложил перейти в клуб Центросоюза, где ожидает работник УК Палескис. Но делегация отказалась и требовала приема Брежневым. В конце концов силами армии, милиции и КГБ участников делегации избили, затолкали в автобусы и отвезли в тюрьму. Большинство из них на следующий день выпустили, некоторых сопровождали в города по месту жительства (и в последствии их судили).

19 мая Г. Винс и М. Хорев, которые были уполномочены СЦЕХБ выяснить дальнейшую судьбу верующих, обратились в Приемную УК КПСС. Им предложили зайти через полтора часа, когда же они вернулись в Приемную, их тут же запихали в «черный воронок» и отправили в тюрьму. Помимо большинства участников делегации, получивших по пятнадцать суток, власти выследили всех местных лидеров СЦЕХБ. Тридцать один человек были арестованы уже в мае, аресты продолжались все лето, за решеткой оказалось еще 128 человек, а общее число арестованных по этому делу достигло 202. Аресты продолжались и на следующий год, вплоть до августа 1968 года. Всего в тюрьме оказалось 240 человек. Через несколько месяцев после этих событий был арестован и Г.К. Крючков..

В августе 1966 года, оставшиеся на свободе братья СЦЕХБ собрались на совещание в г. Иловайск, Донецкая область, Украина. Всего присутствовало около 20 человек. После уточнения, кто арестован, а кто еще на свободе, была прослушана информация о жизни поместных церквей, избрано руководство СЦЕХБ вместо арестованных и намечен план дальнейших действий. Мне было поручено руководство Советом Церквей вместо арестованного Г.К. Крючкова. Состав благовестников пополнился новыми братьями и здесь же составлен очередной номер «Братского листка», в котором сообщались, все последние события. Братьев закрепили по регионам для работы в церквах и была назначена дата и место следующего братского общения. Итак, жизнь продолжалась.

Несмотря на то, что лидеры ВСЕХБ постоянно заявляли, что после пересмотра «инструктивного письма» и «нового положения 1960 г.» для раскола нет никаких причин, движение сторонников СЦЕХБ продолжало шириться.

Своего пика этот процесс достиг в 1966 году, поэтому именно в этом году был созван новый съезд ВСЕХБ и сделанные на нем дополнительные уступки с одной стороны, и ужесточенные репрессии на сторонников СЦ с другой, побудили многих вернуться во ВСЕХБ.

Как обычно, перед тем как были проведены региональные конференции, целью которых было обсуждение повестки дня будущего съезда и выбор делегатов, сотрудники госбезопасности побеседовали с наиболее влиятельными верующими и обсудили с ними кандидатуры делегатов. Но, несмотря на настоятельные рекомендации выбирать только «надежных» делегатов, многие региональные конференции осмелились остановить свой выбор на вполне искренних людях, надеясь, что благодаря им будут высказаны претензии местных общин съезду.

На съезде присутствовало 478 делегатов с правом решающего голоса и 233 делегата с правом совещательного голоса, а также 315 гостей.

Общее число присутствовавших на съезде достигло 1026, что вдвое больше, чем в 1963 году. Я также получил приглашение принять участие в съезде в качестве гостя. Согласовав с братьями СЦ, я принял приглашение.

Президент Я.И. Жидков, которому к тому времени уже исполнился 81 год, открыл съезд и обратился к собравшимся с кратким приветственным словом. Это было последнее его выступление. Через три недели он скончался.

Практически съезд вел А.В. Карев. Он выступил с основным докладом. Слушая его, делегаты должны были непременно почувствовать, насколько Карев заботился о духовном состоянии братства. Для начала он остановился на конфессиональных признаках, подчеркнув, что их союз не только интернациональный но и межконфессиональный. Карев обратился к теме духовной жизни церквей. Наиболее серьезным духовным недугом местных общин на его взгляд была разобщенность верующих. Он насчитал семь различных «толков». Также межцерковные разногласия возникали вследствие внутренней неудовлетворенности верующих. Карев предложил принять краткое исповедание веры, составленное И.В. Каргелем в 1913 г., и что им следовало пользоваться до тех пор, пока не будет разработано более детальное изложение вероучения. Второе основополагающее предложение касалось новых изменений Устава ВСЕХБ. Карев утверждал, что их цель сделать более продуктивной и демократической работу старших пресвитеров. ВСЕХБ по прежнему считал поддержание внешних контактов делом жизненно важным, но на съезде Карев заявил, что целью этой деятельности является не только демонстрация авторитета ВСЕХБ. Карев утверждал, что большинство христианских церквей за границей далеки от идеала, они во многом отступили от установлений первых христиан, тогда как «наша церковь ЕХБ являет собой единственный сохранившийся в мире пример верности апостольскому преданию».

Оправдывая участие руководства ВСЕХБ в экуменической деятельности, Карев подчеркивал, что христианин должен быть солью земли и источником света для всего мира, а следовательно, и для других христиан.

Естественно, многие ждали, что скажет Карев об «инициативниках». Он снова постарался перенести центр тяжести своего выступления на замечания по поводу пятидесятников и менонитов. Замечания по поводу «инициативников» были гораздо более конкретны, что свидетельствовало о том, что на этот раз данный вопрос предполагалось обсудить более открыто.