ГЛАВА 19

Кейт

Вхожу в пекарню «Проснись и пой» — милое местечко на Бродвей, чуть дальше по улице от места работы Дина в центре города. Запах свежих пончиков и кофе заставляет живот возбужденно урчать, направляюсь к стойке, чтобы заказать два крунчика. Крунчики — это сочетание круассана и пончика, которым эта булочная в Боулдере славится на всю страну. Маслянистая и пикантная, но сладкая и рассыпчатая комбинация, в основном похожая на углеводный оргазм.

Очаровательная миниатюрная блондинка за кассой лучезарно улыбается и говорит:

— Боюсь, вам придется занять очередь. Наша следующая партия должна испечься только через полтора часа. Вы планируете подождать здесь какое-то время?

— Да, без проблем, — отвечаю я, в подтверждение своих слов касаясь сумки с ноутбуком на плече.

Она показывает на маленький аппарат, который буквально выплевывает листок с номером заказа, и я отрываю его. Оплачиваю два кофе и выпечку и иду искать столик, чтобы подождать Дина.

Раз в неделю мы с Дином обычно стараемся встречаться здесь, чтобы наверстать упущенное и узнать, как дела друг у друга. Именно здесь он попросил у меня совета, как сказать Линси, что он хочет быть ей только другом. Они встречались всего месяц или два, но он сказал, что чем больше ее узнавал, тем больше смотрел на нее как на сестру, а не как на женщину, с которой хотел бы переспать.

Со стороны Линси я получала панические сообщения, в которых говорилось, что Дин так к ней и не подкатывает, и как ей действовать дальше, чтобы он уже набрался мужества и трахнул ее?

То, что их расставание было, по крайней мере, романтичным, — определенно к лучшему. Они были слишком похожи. Я благодарна им за то, что они смогли продолжить дружбу. Это заняло немного времени, больше со стороны Линси, чем Дина, но теперь все выглядит так, будто этого никогда и не было.

С тех пор эта пекарня стала нашим с Дином священным местом. И это единственное место в городе, где я не отказываюсь потратить $5,79 за чашку кофе. Потому что... крунчики.

Направляюсь к темно-красной кабинке возле панорамного окна, выходящего на Бродвей-стрит. Достаю телефон и вижу пропущенное сообщение от Майлса.

Майлс: Мой член скучает по тебе.

Я: Твой член ненасытен. Прошло всего два дня.

Майлс: Не важно. Как поток слов?

Я: Хорошо. Но не так хорошо, как в ту ночь. ;)

Майлс: Может, это означает, что тебе нужно проводить больше исследований.

Я: ЛОЛ, может. Вообще-то я думала вернуться в «Магазин шин», возможно, завтра.

Майлс: Меня заменит комната ожидания?

Я: Почему я не могу получить все сразу?

Майлс: Я мог бы придумать, что еще ты могла бы получить.

Я: О боже, пошляк.

Майлс: Говорит автор непристойностей.

Я: Если я так говорю, должно быть, это правда.

Поднимаю голову, чтобы рассмеяться, и чуть не подпрыгиваю на месте, когда вижу стоящего рядом Дина, который смотрит мне через плечо.

— Господи, Дин, говори «Привет» или еще что-нибудь!

— Я стоял рядом почти пять минут, — парирует он, не скрывая удивления.

— И читал мои сообщения? Господи, вот ведь любопытный придурок. Садись.

— Мне нужно взять номер заказа, — говорит он, указывая через плечо.

— Нет, я заказала за тебя.

Толкаю второй кофе на его сторону стола, и он с облегчением двигает плечами, снимая спортивную куртку. Сегодня он одет в темно-синий льняной костюм и белую рубашку. Без галстука. Из-под дорогих коричневых туфель выглядывают яркие носки в белую и голубую полоску. Даже его темные волосы выглядят дорого, они гладкие и аккуратно уложены на одну сторону, что прямо контрастирует с его мужественной бородой. Качаю головой, думая о том, сколько денег Дин, должно быть, тратит только на свою внешность.

Не поймите меня неправильно. Я правда хорошо зарабатываю. Но я трачу деньги не так, как он. И мне действительно нравится одежда из «Таргет».

Он проскальзывает в кабинку, вешает пиджак у дальнего конца стола, прежде чем пригвоздить меня взглядом.

— Пару дней назад я видел его грузовик возле твоего дома.

— Чей грузовик? — спрашиваю я, изображая равнодушие.

— Майлса, чей же еще?

Я прищуриваюсь.

— Откуда ты знаешь, что это его грузовик?

Он усмехается.

— Потому что я не знаю ни одного другого парня в Боулдере, который бы ездил на такой ужасной машине.

— О боже, какой же ты сноб!

— Так он остался на ночь? — быстро огрызается он, на автомате отодвигая кофе в сторону и складывая руки на столе перед собой.

Мое лицо искажается в неверии.

— А ты, что, приходил на следующее утро с проверкой?

Он с совершенно бесстыдным видом отвечает:

— Возможно.

Это заставляет меня закатить глаза.

— Перестань волноваться. Это же несерьезно. Мы просто... дурачимся.

Он качает головой и смеется.

— Именно это меня и беспокоит, Кейт.

— Почему? — спрашиваю я, добавляя в кофе побольше сахара, потому что, судя по тому, как ведет себя Дин, чувствую, мне понадобятся силы.

— Потому что, во-первых, этот парень уже однажды отверг тебя.

— Спасибо за напоминание! — восклицаю я, помешивая сахар.

— Мне очень жаль, но он это сделал. И ты в течение нескольких дней чертовски из-за этого злилась. Была настоящей занозой в заднице для всех вокруг.

— Что же, пожалуйста, позволь мне извиниться за те чувства, что я выказала перед друзьями.

— Я злился вовсе не на твои чувства. А на этого идиота, Майлса.

— Ты не можешь говорить, что он идиот, ты его не знаешь.

— Ой, умоляю. — Он ухмыляется и кладет руки на спинку кабинки. Он выглядит таким напыщенным и высокомерным, что мне хочется его ударить. — Он механик в «Магазине шин». С чего бы ему быть умным?

Я со стуком опускаю ложку на стол.

— Ты что, мать твою, всерьез говоришь мне подобное дерьмо?

— Да, — отрезает он, сжимая скрытую под бородой челюсть.

— И это говорит, кто бросил школу?

— Я получил аттестат, и я учился самостоятельно.

— Чему? Тому, чтобы быть гребаным придурком? — рявкаю я и двигаюсь, чтобы встать.

— Сядь, Кейт. — Он протягивает руку, хватая меня.

— Нет! — Отступаю назад и вырываю запястье из его руки. — Дин, ты несешь полную чушь. — Я вся киплю, чувствуя себя такой обиженной и расстроенной его резким суждением о Майлсе. Человеке, которого он даже не знает. Это напоминает мне о мнениях людей, не поддерживающих то, чем я зарабатываю на жизнь, или думающих, что я гожусь только для одного. Майлс — гораздо больше того, что Дин ему приписывает, и если он этого не видит, я не хочу находиться с ним рядом.

Пригвождаю Дина серьезным взглядом и говорю:

— Я окружаю себя людьми широких взглядов, которые не осуждают, что у меня странная работа. Я зарабатываю на жизнь тем, что пишу чертовы эротические романы, и мне не нужны в друзьях те, кто станет судить меня, потому что это сделает меня лицемеркой по отношению к персонажам, о которых я пишу. А Майлс очень ободряюще относится к тому, что я делаю. Более ободряюще, чем ты когда-либо, и в моем понимании, это очень важно! И он вовсе не тупой. Он чертовски проницателен, и ты бы это понял, если бы перестал смотреть на людей свысока.

Лицо Дина становится свекольно-красным, на нем появляется паника, когда я делаю шаг, чтобы уйти.

— Кейт, не уходи. — Он встает и притягивает меня обратно к себе.

— Нет, — восклицаю я, вырываясь из его хватки. — Мне очень жаль, но если ты собираешься так себя вести, то я не вижу возможности продолжать нашу дружбу.

— Кейт! — он так настойчиво повторяет мое имя, что я останавливаюсь и смотрю на него. Глаза широко раскрыты и полны такого ужаса, какого я никогда не видела, что-то вроде паники охватывает все его тело, когда он, наконец, заикаясь, произносит:

— Ты мне нравишься.

Я пожимаю плечами.

— Что же, я тоже думала, что ты мне нравишься, пока ты не превратился в придурка.

— Нет, я имею в виду, что ты мне действительно нравишься. — Он закрывает глаза и засовывает руки в карманы брюк, вся его поза выражает покорность.

Но по какой-то причине его слова пока не до конца доходят до моего сознания. Сердитое выражение на моем лице превращается в недоверчивое.

— Я тебе действительно нравлюсь, как лучший друг, или...?

Он пронзает меня суровым взглядом и отвечает:

— Ты мне нравишься больше, чем просто лучший друг, и я уже не могу это игнорировать.

— Дин, — говорю я со вздохом, желудок падает вниз, словно я на чертовых американских горках. — И как долго?

— Пару лет? — скрипит он зубами, рухнув обратно в кабинку, и нервно проводит рукой по бороде. — Но я был с Линси, а ты с этим придурком, Драйстоном.

С отвисшей челюстью проскальзываю обратно в кабинку и отвечаю:

— Ты не обмолвился ни словом.

— Ждал подходящего момента. — Он пожимает плечами.

— Но мы с Драйстоном расстались уже несколько месяцев назад.

— Но он все еще живет с тобой! — отвечает он, с широко раскрытыми глазами перегнувшись через стол. — И, Кейт, вы были вместе два года. Тебе нужно было время, чтобы справиться с этим дерьмом. Я не собирался быть парнем для утешения. Я хотел большего. А потом из ниоткуда появляется этот гребаный механик, и внезапно ты становишься Кейт, готовой на случайную связь. Подожди, нет... Мерседес, готовой на случайную связь.

Откидываюсь назад, скрежеща зубами от того, что он бросает мне это в лицо.

— Ты знаешь, почему я сказала ему, что меня зовут Мерседес.

— Я знаю, что это смешно — проводить время с парнем, который не знает тебя настоящую.

— Он знает меня настоящую! — спорю я. — Он знает обо мне больше, чем Драйстон узнал за два года нашей совместной жизни.

— Но ты трахаешься с парнем, который до сих пор не знает твоего настоящего имени. Как думаешь, Кейт, чем все это закончится?

— Не знаю. Сейчас у нас случайная связь, но, возможно, она перейдет в нечто большее.

— Видишь! Вот что меня убивает. Я думал, что Майлс — просто парень для утешения, но ты пытаешься заставить его перейти в нечто большее, а я, мать твою, здесь и сейчас пытаюсь предложить тебе большее! Этот парень даже не знает твоего настоящего имени, а ты потрясена моими ожиданиями? Ну же, Кейт, спустись с небес на землю.