В этом деле французы потеряли 3 офицеров убитыми и 16 ранеными. По словам А. Маага, «общие потери французской стороны составили 200 убитых и 600 раненых, зато 200 русских попали в плен». Удино писал, что, «несмотря на малое число войск, которые были задействованы, мы имеем около 320 человек, выбывших из строя. Полковник Казабьянка, офицер многих отличий, был тяжело ранен, как и майор того же полка… Кирасиры в своей атаке взяли сотню пленных».[115] Пиль вспоминал, что «полковник Казабьянка получил пулю прямо в грудь, а шеф эскадрона дю Плесси также был ранен, но менее тяжело. Маршал приказал отвезти этих офицеров в монастырь белых монахов, в свою главную квартиру, велел лечить их своему личному хирургу, и сам лично им помогал со своей обычной доброжелательностью».[116]

Довре написал, что его войска потеряли около 700 убитых и раненых, а «урон неприятеля, по показанию военнопленных, гораздо значительнее. Число убитых и раненых простирается до 1.500 чел., в числе первых находится генерал Вреде. В плен взято до 300 человек». По словам Витгенштейна, «в сем деле взяты в плен: 3 офицера и до 250 нижних чинов; ущерб их велик, убитыми и ранеными, а особливо потерпели их кирасиры… С нашей стороны урон простирается хотя не более 500 чел. убитыми и ранеными, но чувствителен лишением храброго шефа 25-го егерского полка полковника Денисьева, который убит ядром». Позже он определил потери противника в 300 пленных и 500 убитых и раненых. С русской стороны известны потери и нижних чинов: убито и умерло от ран 58, ранены 258, пропал 51 чел., всего 367 чел.[117] Таким образом, потери противников в этом безрезультатном бою были примерно равны. В награду за дело при Свольне Довре получил орден св. Георгия 3-й степени.

В совместном рапорте королю Деруа и Вреде сообщили «состав обоих армейских корпусов» (так они продолжали называть свои дивизии) и пожаловались, что «марши и контрмарши, отсутствие продовольствия, жара и плохие дороги бросили многих солдат в госпитали, и мы потеряли людей больше, чем если бы дали самое кровопролитное сражение». Деруа пишет, что у солдат «обмундирование, особенно башмаки, рубашки, панталоны, гамаши теперь настолько износились, что у большинства свисают вниз лохмотьями, часть из них ходит босиком, так что службой пренебрегают и слоняются вокруг». Вечером Удино приказал дивизии Вреде и бригаде Корбино «двинуться форсированным маршем и перехватить большую дорогу, которая ведёт из Санкт-Петербурга в Полоцк», в Антоново, напротив Сивошино на Дриссе.

По словам свидетеля этого дела, Антоновского, «оно ничего важного и особого не заключало». Шамбрэ писал: «Наш авангард был опрокинут. Впрочем, эта неудача ничего не значила». На это Михайловский-Данилевский возразил: «Напротив, авангардное дело при Свольне имело важные последствия. Заключая из упорности нашей атаки, что к графу Витгенштейну, вероятно, подошли подкрепления, Удино не только отложил повеленное ему Наполеоном наступление, но отошел к Полоцку и начал даже помышлять: не выгоднее ли будет очистить правый берег Двины и отступить на левый».[118]

* * *

В 4 часа утра 11 августа майор Бедряга, взяв 80 гусар эскадрона своего имени, 30 гусар эскадрона майора Чурсова Изюмского полка и 20 казаков полка Родионова 2-го, выступил из мызы Нидер через мызу Дубна к Динабургу на разведку. Пройдя 10 вёрст, он услышал слева от себя выстрелы на посту близ м. Вышки, на правом берегу Двины около р. Дубна, где находился один из его «извещательных постов» под командой поручика Апсеитова. Последний, «когда неприятель напал на его пост близ местечка Вышек, храбро защищал и удержал оный». Бедряга изменил направление своего движения и пошёл на выстрелы. Вскоре он встретился с эскадроном прусских чёрных гусар и, напав на него, «совершенно истребил». При этом отличились поручик Горнескул, который «много способствовал, когда командир полка, майор Бедряга, отрезал эскадрон прусских гусар», и корнет Бедряга, который первый бросился на неприятеля и «своеручно рубил». Было убито более 50 чел., в плен попали 6 унтер-офицеров, 48 рядовых, командир эскадрона ротмистр Майер и лейтенант Фуль, тяжело раненый пикой в бок. С русской стороны были убиты всего 3 лошади.

В тот же день Бедряга выслал на разведку штабс-ротмистра Тенюкова с разъездом «с строгим предписанием, дабы при встрече с неприятелем гораздо в большем количестве отступить назад к своему посту». Оставив на своём посту в мызе Гравера небольшую команду, Тенюков направился с 25 гусарами по дороге к Иозефово. Встретившись возле почтовой станции Плокша с разъездом из 40 прусских чёрных гусар, он смело бросился в атаку, опрокинул, взял в плен 4 гусар и, отправив их с двумя своими гусарами назад, двинулся далее по направлению к Иозефово. Не доходя до этой деревни, разъезд Тенюкова был встречен большим отрядом пехоты и эскадроном прусских гусар, спешившим «в сикурс» тем гусарам, которые были отброшены от Плокшы. Тенюков «и мало не уважая, бросился на оный сикурс, сам своеручно рубил и принудил ретироваться, но при отступлении неприятеля, по несчастию, простелен в грудь пулею на вылет, от коей волею Божиею и помре». Помимо Тенюкова, 1 гусар был убит, 2 легко ранены, а 2 тяжело раненых захвачены в плен. Всего к тому времени полк Бедряги взял до 700 пленных.

Макдональд решил стянуть войска 7-й дивизии к Динабургу и отдал Гранжану приказ: «Если отряды, высланные вчера на разведку по обоим берегам Двины по дорогам из Вышек и Прели, выполнили свою миссию, дайте им приказ возвратиться завтра в Динабург. А именно: 2-я бригада с эскадроном гусар — в Динабург. 1-я и 3-я бригады на их прежней позиции, выделив, как было приказано прежде, два батальона для работ на тет-де-поне. Лёгкая артиллерия и два эскадрона гусар в тет-де-поне; 4-й эскадрон гусар на ферме Лангенишки, за четвёртой верстой на дороге из Динабурга в Друю на левом берегу Двины. Впереди названной фермы дорога из Друи разделяется на две ветви, одна взбирается на берег и идет вдоль леса, левая ветка идёт вдоль Двины, вновь поднимаясь. Сторожевая застава этого эскадрона будет размещена на этом разветвлении, а небольшие посты на каждой дороге. Этот эскадрон расположится по-военному, будет настороже, и свои патрули не будет растягивать далее одной мили от своих ведетов». Узнав о нападении русского отряда на прусских гусар, маршал завершил свой приказ словами: «Потребуйте у князя Радзивилла копию инструкций, данных для разведок, чтобы можно было судить, превысили ли гусары, которые имели несчастье попасть в руки противника, его приказы».

12 августа маршал потребовал от Гранжана «сообщить все обстоятельства, которые сопровождали несчастное событие, случившееся с гусарами 2-й бригады, а также с полковником 11-го полка. Более чем поразительно, что, имея в этой стороне 130 кавалеристов, он выслал на разведку только 50 или 60». Маршал был крайне возмущён поведением этого старшего офицера, который, имея два батальона, не оказал помощи гусарам. Он приказал «следственной комиссии из трёх старших офицеров исследовать поведение командиров двух отрядов 8 и 9 августа» и, в случае необходимости, передать дело в военный трибунал.

Тогда же Макдональд сообщил Бертье, что Витгенштейн занимает позицию между Дриссой и Динабургом, что «одна из его дивизий под командой князя Репнина размещается напротив Друи; наведя мост, часть этой дивизии перешла Двину и продвинулась до Бельмонта и Браслава. Партии, которые я выслал в эту сторону, заметили эти войска. Отряды, высланные по правому берегу, а именно: первый в Кресово имел стычку между этой деревней и Креславом. Он захватил одного офицера, от двенадцати до пятнадцати драгун и гусар и шесть канониров. Второй на дороге из Вышек, на левом берегу Дубны убил или ранил множество гусар и взял несколько пленных. Третий отряд на дороге из Прелей, возле Дубно был менее удачлив. Мы потеряли там от 40 до 50 гусар убитыми, ранеными или пленными. Остатки отряда сумели пробиться сквозь три или четыре эскадрона, которые их окружили. Поскольку эта экспедиция, как кажется, не была проведена со всей предписанной осмотрительностью, и далеко превысила обозначенные для этой разведки границы, а её командир, который попал в плен, потерял голову, я приказал, чтобы было проведено расследование против этого офицера».