— Достаточно.

— И они все с разными лицами?

— С разными.

— Да вы страшная сущность! — усмехнулась я.

— Ты так думаешь?

— А если вас убьют?

— Человеческое оружие мне не страшно.

— Даже ядерный взрыв?

— Даже ядерный взрыв. То, что для вас разрушительно, для нас может быть спасительным. Меня нельзя убить. А если учесть, что я в оболочке, то…

— Почему? Высвобождается ваша энергия?

Инопланетянин снова внимательно посмотрел на меня.

— Мы знакомы? — не скрывая удивления, осведомился он.

— Думаю, заочно.

— Ладно, хорошо, — соглашаясь, почти сдался он. — Теперь помоги мне.

Лысый «швед» расстегнул комбинезон и, обнажив бок (причем совершенно человеческого вида), добрался до рваной раны.

— Иголку с ниткой, — распорядился он.

— Иголки с ниткой нет, есть миниатюрный хирургический тканесшиватель. Вот.

Я достала все необходимое, а также салфетку, пропитанную перекисью водорода и стрептоцидом. Пришелец обработал рану, по живому заштопал на себе бок и поврежденную ногу (похоже, ему совершенно не было больно, и крови, кстати, тоже не было) и заклеил раны биопластырем.

— Ну, вот и все! — вздохнул он. — Благодарю тебя, человек.

— Зачем вы прилетели на нашу планету? — не унималась я.

— А вдруг ты испугаешься или расстроишься?

— А если нет? — расхрабрилась я.

— Тебе совсем-совсем не страшно?

— Меня учили не бояться! — серьезно ответствовала я.

— Кто же это тебя учил?

— Один Создатель. А вот вы до сих пор не сказали, с какой целью прилетели на чужую планету, и упорно скрываете свою сущность!

— Мне начинает нравиться на Земле, несмотря на пробитый бок. Я прилетел, женщина, чтобы создать Земное подразделение объединенных межгалактических сил армии Вселенной.

— Которое будет бороться против Паразитов? — добавила я, скорее не спрашивая, а утверждая. Сама себе удивляюсь. Я вела себя смело, но глупо. — Я догадывалась, что это когда-нибудь случится.

— Правда?

— Из кого вы собираетесь формировать свою армию? — сощурилась я и внимательно посмотрела на пришельца.

— Из таких, как ты.

— Я не собираюсь воевать.

— Это не то, что ты привыкла понимать под словом «воевать». Это будут пассивные действия, нетрадиционные.

— Я сомневаюсь, что в данный момент вообще способна соображать. Утром я проснусь и забуду этот сон.

Представитель неизвестной части Вселенной снисходительно улыбнулся, промолчал.

— На самом деле инопланетян не существует! — категорично заявила я. — Их придумало правительство, чтобы иметь зримого врага и списывать на него свои промахи и неудачи. И все вокруг об этом знают… кроме правительства, разумеется. Оно делает вид, что верит. Для поддержания этой сказки в правительстве пошли на все: даже тарелки летающие построили, научились клонировать рабочую силу, не говоря уже о промывании мозгов на телевидении и в кино, — убеждала я его, а он только улыбался, внимательно слушал мою безудержную трескотню и не спешил скрыться.

— Вы, человеческая раса, любите образы. Вам так легче воспринимать земную действительность и необъяснимые, загадочные явления мироздания. Поэтому на вашем языке образов я поясню это так. Наша Вселенная, как и другие далекие вселенные, очень большая. Она бесконечна для органических существ, скованных границами времени. В ней, так же как у человека, есть легкие, кровь, сердце и прочие органы. Когда болит сердце, его лечат. Если болезнь прогрессирует и вылечить орган невозможно, то делают операцию по удалению прежнего сердца, заменяя его имплантантом. Сделать операцию легче всего, гораздо труднее заставить родное сердце функционировать в прежнем, изначальном режиме. Я понятно изъясняюсь?

— Вполне. Так, значит, Землю все же решили уничтожить?

— Хирург предлагает изъять старое сердце, а кардиолог настаивает на излечении, — продолжил он.

— Стало быть, вы — кардиолог… — насторожилась я.

— Стало быть, да, — улыбнулся он одними губами. — И я здесь для того, чтобы предотвратить эту операцию и попробовать вылечить больной орган.

— А лекарство уже есть?

— Как известно, лучшее противоядие замешано на самом яде.

— Не поняла…

— Землю может спасти только сама Земля.

— А если мы освоим космос и будем жить там?

— Космическая радиация смертельна для вашей расы, а для нас это живительный бальзам, чего нельзя сказать о местной земной радиации. Она ничтожно мала. При таких мизерных параметрах мы застываем и распадаемся.

— Так ты сейчас можешь погибнуть?! — перешла я на «ты».

— Уже нет, все самое страшное позади. Ты пришла быстро, и процесс распада мы предотвратили.

— Но скафандр поврежден!

— Не нужно волноваться. Мне уже ничто не угрожает, — улыбнулся ночной собеседник как можно добродушнее.

— Ты точно Создатель: ты не пытаешься понравиться, но при этом стараешься погасить мой страх! И чем же станет заниматься твоя армия?

— Поддерживать мир, покой и благополучие на планете. В случае разрядки или вспышки скопившейся энергии…

— Негативной энергии?

— Ты действительно неплохо осведомлена. Да, именно негативной энергии… Послы Вселенной должны будут стабилизировать обстановку в отдельно взятом регионе или повсеместно. Но это уже в крайнем случае.

— И тем самым не дать пищу паразитирующей расе, — дополнила я. — Я знаю тебя, ты общался со мной телепатически. Это ты передал мне эту информацию. Ведь так?

— Возможно. Но я не единственный Создатель…

— Ага! Вот ты и признался!

Подловленный, он улыбнулся примирительно.

— …Нас много, как и вас.

— Знаешь, ты совершенно не похож на пришельца в нашем общепринятом понимании: бездушного, похожего на робота, наивного либо злобного гуманоида.

— У меня большой опыт общения с землянами.

— Так ты уже бывал на Земле?

— И не один раз, — Создатель поднялся с травы и, не прощаясь, направился в сторону откоса.

— Мы еще увидимся? — крикнула я ему вдогонку.

«Возможно. Можешь мысленно позвать меня», — прозвучало у меня в мозгу.

«А как тебя зовут?» — молча спросила я.

«Мое имя Аар Ми».

«А когда в предыдущий раз ты был на планете?»

«Триста восемьдесят два года назад».

«Какой это был год?»

«1840, кажется. А, нет. Забыл… еще в 1951 году».

«Стесняюсь спросить… А был ли ты на планете до рождения Иисуса Христа?»

«Я был здесь в 112 году новой человеческой эры. А до того спускался Аар Ври».

«Он тоже Создатель?»

«Да, он тоже Создатель».

«А Мохаммеда ты знал?»

«Славный был карапуз. Ему тогда около четырех лет было…»

«Так ты… — у меня перехватило дыхание от догадки, — тот, кого с давних пор называют архангелом?»

«Мне все равно, как меня называют. Для Вселенной это не имеет никакого значения, как и слова, которые вы произносите. Для Вселенной важно, с какими эмоциями и энергетикой вы мыслите и произносите эти самые слова».

«Если верить Священным писаниям, то выходит, что архангелы поклонились первому Человеку…»

«Это иносказательно. Но смысл верный. Это было сделано, скорее, для расы Создателей, а не для Человека. Тем самым Извечный хотел показать остальным обитателям нашей Вселенной, что для Него Человек так же важен, как и любое другое живое существо. Извечный настаивал на том, что Человек и Создатель — равноценны для мироздания. Одним словом — равны. Мы не можем быть слугами или — гораздо хуже — рабами друг друга. Мы созданы быть одной семьей. Только у каждого из нас своя задача. Мы как органы в теле живого организма. Если изъять сердце, тело погибнет. Если убрать другой жизненно необходимый орган, произойдет тоже самое. Каждый из нас выполняет свою роль в жизнедеятельности Вселенной, и у каждой космической цивилизации существуют определенные обязанности перед Извечным. Но наша необъятная Вселенная всего лишь микроскопическая молекула в теле Извечного».