В палаточном госпитале наступила долгожданная тишина, если не брать во внимание изредка пролетавшие мимо скимеры федералов.

Разогнав свой отряд по надувным матрасам, Майкл хлебнул из термоса горячего кофе и, облокотившись о резиновый бампер воздушной подушки скимера, задумался. Он вспомнил свой давний телепатический диалог с одним из Создателей, когда лежал в больнице после драки в баре. Тогда, помнится, ему выбили челюсть и пырнули ножом. Когда после операции он пошел на поправку, ему почудился незнакомый голос. О чем он говорил с ним с самого начала, Майкл помнил смутно, но один эпизод засел у него в памяти довольно основательно.

«… Мы не можем открыть тебе всего, что существует во Вселенной: ты не примешь это, а если и примешь, то радость открытия будет длиться недолго. Ты станешь чужим для людей, а они для тебя. И, в конечном счете, ты просто сойдешь с ума от тоски и непонимания».

«Но вы же не сходите с ума!»

«Мы другие. Мы просто похожи на вас тем, что общаемся с вами и между собой. Но мы по своей природе отличаемся от вашей расы. Для нас гораздо важнее то, что для вас непостижимо, унизительно и чуждо. А для нас дико то, что ценится у вас. Но это не значит, что мы не можем общаться. Кое-что из технологий мы передали вам, а кое-что для вас опасно и не нужно».

«Откуда вы знаете, что нам нужно, а что — нет?»

«Мы наблюдаем за вами долгое время и знаем, что вы эволюционируете в морали гораздо медленнее, чем развивается ваш интеллект. Вам необходимо быть духовными».

«Что это значит?»

«Одной фразы человеческой речи недостаточно, чтобы объяснить это доступно для вашего сознания: ваш мир материален, материалистичен, и сознанием смертного существа управляют законы материи и времени. Вы не виноваты в этом. Люди приспосабливаются к своему существованию, и в этом вам нет равных во Вселенной. Вы интересны Вселенной, но многие расы вас боятся, так как человек непредсказуем. Но в этом и ваша некоторая защита от явных врагов человеческой цивилизации».

«А их много?»

«Достаточно».

«Чем же мы так насолили гуманоидам?»

«Насолили?»

«Ну… навредили гуманоидам».

«Не гуманоидам, а энергетическим полям планет в далеких системах. Ваши необузданные вибрации, исходящие от Земли, разрушительны для многих звезд. В более спокойном состоянии вы несете благо и равновесие».

«Так вы прилетаете, чтобы нас образумить?»

«Мы не обязаны вразумлять вас. Это перерасход дорогой энергии, но мы можем общаться с вами с целью — показать, что вы не правы».

«И люди должны будут послушаться?»

«У вас нет другой альтернативы, так как в противном случае Вселенная будет вынуждена уничтожить вашу расу как возмутителей спокойствия и нарушителей гармоничного сосуществования многоступенчатой цивилизации разумных существ галактического союза».

«Как всё сложно-то! Но ведь вы наверняка можете управлять нашим сознанием».

«Можем, но это непродуктивно и нецелесообразно, поэтому мы вмешиваемся только в крайних случаях».

«Например?»

«Когда вас обуревает жажда массового самоуничтожения».

«И как вы справляетесь?»

«Максимально снимаем суету мыслей, жертвуем несколькими особями для спасения человеческого рода в целом и наводим порядок через сознание сильных и морально устойчивых особей вашей расы».

«И чем же — сильных?»

«Силой энергии, положительным жизненным отношением ко всему сущему».

«Понятно».

В палату вошла медсестра, чтобы проверить самочувствие больного, и голос сразу же исчез.

— Как вы спали? — поинтересовалась женщина.

— Хорошо, спасибо.

— Что-нибудь вам нужно, сэр?

— Нет, благодарю вас, сестра, — улыбнулся Майкл.

— Отдыхайте, — в ответ улыбнулась она и ушла, тихо прикрыв за собой дверь.

Майкл посмотрел через окно на голубое небо и задумался. Зачем ему вся эта бредовая информация? Чего от него ждут? И кто? Он и так старается жить по совести. А может, здесь кроется что-то еще?

…Запищали часы, и Майкл вернулся из воспоминания. Глянул на таймер, встроенный в наручный интерком. Два часа пролетело незаметно. Он обошел палаточный госпиталь и направился будить рыжеволосого, кучерявого Бена.

Лике также не спалось, и она эти два часа провела, общаясь с диктофоном, встроенным в наручный интерком. Она продолжала вести дневник, надеясь в скором времени облечь его в что-то вроде книги.

— Однажды я испугалась не на шутку. Случилось это на Алтае. Мы с ребятами тогда решили отпраздновать в горах наше завершение учебы и получение журналистских дипломов. Помню, я спала в палатке, а проснулась от ощущения, что меня кто-то зовет. Я открыла глаза, пытаясь сообразить, где нахожусь, и что происходит. Через мгновение я снова услышала голос. Он обращался ко мне по имени.

«Лика, выйди из палатки и поднимись на откос», — прошуршало у меня в мозгу. Была глубокая ночь.

— Никуда я не пойду! — запротестовала я.

«Мне нужна помощь, я ранен».

— Кто ты? — вслух произнесла я. — Я боюсь идти в темноту.

«Не бойся. Можешь не говорить вслух, я вижу твои мысли».

— Правда? — удивилась я. — Тебя слышу только я?

«Меня слышат все, кто настроен на эту волну и готов услышать. Мне нужна помощь».

— Кто ты? Где ты?

«Я возле откоса».

— Мне взять аптечку?

«Тише, ты разбудишь приятелей».

«Хорошо, я буду спрашивать молча».

«Возьми аптечку и иголку с ниткой».

В кромешной темноте я отыскала на ощупь в рюкзаке кейс с фосфоресцентной символикой красного ромба и, захватив фонарик, вышла в ночь. Кругом было тихо, только сверчки попискивали. Ветра не было.

— Где ты?

«Иди прямо вперёд, я рядом».

— Ты не ответил, кто ты и зачем здесь? Почему ты ранен? Кем?

«Мой корабль сбили. Я прилетел на вашу планету недавно».

— Так ты инопланетянин?! — изумилась я.

«Я гражданин Вселенной».

— Звучит обнадеживающе. Но я тебя все еще не вижу. Ты на земле или на дереве? Какого ты роста? Ты гуманоид?

— Слишком много вопросов, — донесся до меня, наконец, живой человеческий голос. — Я сижу в траве, и ростом я как обыкновенный человек.

И тут я осветила фонариком сидящего на траве мужчину в светлом комбинезоне. Внешне он совершенно не отличался от обычных людей: такой сорокалетний швед, только лысый, с неестественно большими карими глазами и бледной, мерцающей в некоторых местах кожей. Довольно симпатичный дяденька, только уж очень печальный.

— Благодарю, что не побоялась прийти.

— Вы — Создатель? — моментально огорошила я его своим вопросом.

Мужчина-инопланетянин внимательно посмотрел на меня и принялся расшнуровывать снизу вверх правую штанину комбинезона, размер которого регулировался боковой шнуровкой.

— Вы не ответили. Вы Создатель? — упрямо настаивала я.

— А ты всегда получаешь ответы на свои вопросы? Сама не пытаешься отвечать на них?

Я ждала еще какой-нибудь фразы.

— Я попросил о помощи… — не глядя, ответил ночной гость.

— О помощи говорят только Создатели.

— Нет, не только.

— Но вы заставляете меня думать. Значит, вы свой.

— Свой? — удивился гражданин Вселенной.

— Ну да. Куда вы ранены? — теперь, совершенно успокоившись, я оживилась.

— В бок и в ногу.

И тут я вдруг увидела рваные, словно выхваченные, лоскуты на комбинезоне, через которые пульсировал мерцающий голубой свет.

— Это тело ваше или позаимствованное у землян?

— Поверь, это не фильм ужасов, которые вы так любите, — снисходительно улыбнулся он. — Это не тело в том смысле, в каком вы привыкли понимать эту субстанцию. Это, так сказать, защитная оболочка, скафандр.

— И много их у вас?