Она покачала головой.

— Как только я прихожу домой, то оставляю работу за дверью. Я отношусь к тем людям, которые могут разграничивать свою жизнь. Я давно развила в себе эту способность…

Небо затянуло тучами, когда поздним вечером они возвращались в отель мимо открытых еще кафе, в которых за столиками сидели люди, коротая вечер за разговором.

— Похоже, будет гроза, — заметил Нортон. — Даже я чувствую духоту. Вы не боитесь грозы?

— Я не в восторге от нее, если я на улице, но когда в доме, то чувствую себя спокойно.

Он взял ее за руку.

— Если вы испугаетесь, то всегда можете постучать ко мне в дверь.

— Мне не пришло бы в голову нарушать ваш сладкий сон, — сказала она. — В самом худшем случае я закроюсь в ванной и буду читать, пока все не закончится.

Когда они подошли к воротам парка, Нортон остановился.

— Диана, прежде чем мы войдем внутрь, я хотел бы кое-что сказать вам.

Она замерла на месте, настороженно глядя на него.

— Я не буду ходить вокруг да около, — начал он. — Я не хочу лететь завтра в Англию, когда вы одна поедете в Парону. — Он сжал ее руку. — Это нешуточное путешествие на машине. Я хорошо знаю дорогу, и на вилле «Чезаре» для меня заказан номер на завтрашнюю ночь. Позвольте мне отвезти вас туда.

Диана, молча, смотрела на него, чувствуя, как ее охватывает волнение.

— Когда вы позвонили в «Чезаре»?

— Сегодня утром, до завтрака.

— И до сих пор не упомянули об этом!

Он покачал головой, усмехаясь.

— Я ждал своего часа. Мне показалось благоразумным сначала принести извинения и весь день вести себя безупречно, чтобы искупить вину за сцену с Китти, прежде чем поднимать этот вопрос.

— Итак, ланч и ужин входили в процесс обработки, чтобы добиться своего, — сказала Диана.

— Вовсе нет. Я воспользовался вашим советом.

— Моим советом?

— Не забывать о чувстве такта.

Диана нехотя рассмеялась, в глубине души радуясь его предложению, но решив не принимать его слишком поспешно.

— Я умею водить машину, — сухо сообщила она ему. — Эта поездка вполне мне по силам.

— Я не одобряю, когда женщины ездят по дорогам одни в незнакомой стране, — заявил он намеренно провокационно.

— Это дискриминация.

— Вероятно, я должен был сказать — такая красивая женщина, как вы, — внес он поправку.

— Это еще хуже!

— Давайте, пока мы спорим, выпьем чего-нибудь здесь, — сказал Нортон, указывая на безлюдный бар на террасе. — В помещении сейчас слишком душно.

— В каждом номере есть кондиционер, — напомнила она.

— Кондиционированный воздух не заменит вашей компании, — заверил он. — Чего бы вы хотели?

— Я полагаю, в это время суток чай не подают?

Нортон на беглом итальянском сделал заказ официанту, затем повернулся к Диане.

— Вы должны отразить в своем отчете, как здесь обеспечивают чаем клиентов из Британии. Если вы чего-то хотите — попросите об этом.

— Это ваш жизненный девиз?

Он спокойно выдержал ее взгляд.

— До этого момента — нет. Чаще я был склонен просто брать то, что хочу. Но после встречи с вами я получил хороший урок.

— И какой же?

— Если желаемый объект представляет собой достаточно большую ценность, стоит потратить время и силы, сколько бы их ни потребовалось, ради того, чтобы обладать им.

— Что вы подразумеваете под словом «объект»? — серьезно спросила она.

— Я говорю абстрактно.

Нортон сделал паузу, чтобы дать официанту возможность расставить на столе перед Дианой все необходимое для приготовления чая, подождал, пока ему принесут пиво, и лишь потом продолжил, уверенный, что их больше не прервут:

— Очевидно, у вас закрались подозрения относительно мотивов, которые побуждают меня искать встреч с вами.

— Совершенно естественно, — ответила она ровным голосом и залила кипятком пакетик английского чая.

Нортон облокотился на стол и заглянул ей прямо в глаза.

— Диана, если вы рассчитываете услышать, что я не хочу вас физически, то будете разочарованы. Мой организм не страдает от нехватки мужских гормонов, а вы — воплощение того, что более всего привлекает меня в женщине: ум, зрелость в сочетании с особенными чертами вашей внешности, которые делают вас совершенно неотразимой в моих глазах. Но каким бы странным это ни казалось, я точно так же хочу вашей дружбы. И я чертовски хорошо понимаю, что любая скоропалительная попытка затащить вас в постель лишила бы меня этого. Вот почему я обещаю не делать подобных глупостей, даю вам слово.

Она смотрела на него как завороженная.

— Что ж, это вполне исчерпывающее объяснение.

— Итак, каков ваш ответ?

— Что вы будете делать, если я скажу «нет»?

— Возьму утром машину напрокат, вернусь в Венецию и куплю билет на первый рейс до Хитроу.

Диана немного помолчала.

— Раз уж вы забронировали номер в отеле, нехорошо оставлять его пустующим. И с моей стороны было бы глупо отказываться от услуг опытного гида и водителя. Если вы действительно хотите поехать, почему бы нет?

Нортон прищурил глаза.

— Я думаю, вы получили удовольствие, позволив мне помучиться некоторое время?

— Конечно, — весело признала она, наливая себе еще чая. — Если вы привыкли получать то, что хотите, даже не спрашивая, немного мучений, быть может, именно то, что вам нужно.

Он усмехнулся.

— Возможно, вы правы.

— В таком случае договорились, — решительно сказала она. — Я собиралась выехать пораньше, так что давайте встретимся в восемь у машины.

Дорога в Парону прошла без происшествий. Освободившийся от бремени поисков пропавшего брата, Нортон оказался приятным собеседником. Рассказав некоторые из своих приключений во время поездок по свету, он обратился к Диане.

— Ну а вы? Вы даете квалифицированные советы своим клиентам, а как сами представляете себе идеальный отдых?

— Высшим блаженством для меня было бы провести уик-энд в одном из этих роскошных загородных отелей. Чтобы в камине гудел огонь, в спальне стояла старинная кровать с пологом на четырех столбиках, и не требовалось делать ничего более утомительного, чем прогулка по парку перед обедом, — мечтательно сказала Диана. — Хотя эти места заслуживают того, чтобы их осмотреть. Кажется, мы уже подъезжаем.

— Да, мы почти на месте. Между прочим, некоторые улицы здесь такие узкие, что нам придется ждать у светофора, чтобы въехать в город, — сообщил ей Нортон.

Когда узкая дорога, извиваясь, пошла в гору по направлению к городу, Диана была более чем рада, что Нортон поехал с ней.

— Я не так уж много ездила по дорогам с правосторонним движением, чтобы чувствовать себя абсолютно уверенно, — призналась она, благодарно улыбнувшись. — Я рада, что вы вызвались сопровождать меня.

Он кинул беглый взгляд в ее сторону.

— Вчера вечером был момент, когда я думал, что вы собираетесь отказаться от моего предложения.

— Мое согласие не должно было выглядеть слишком поспешным, — застенчиво сказала Диана.

Она не удержалась от восхищенного возгласа, когда на склоне холма показался город — ряды коричневых крыш и светлых стен, прерываемые полосами зелени и высокими указующими перстами кипарисов. Вершина холма была увенчана полуразрушенной крепостью.

— Это разрушенные укрепления, — пояснил Нортон, когда они остановились у светофора перед въездом в город, — которые относятся, видимо, еще к римскому времени.

Диана оглядывалась вокруг, пока они проезжали через город, где, к ее удивлению, совсем не было современных зданий, и архитектура большинства построек носила явный отпечаток венецианского влияния. Они проехали мимо главной площади — пьяццы, в центре которой находился фонтан, увенчанный венецианским львом. Казалось, пьяцца появилась здесь прямо из какой-нибудь пьесы Гольдони. Это было оживленное, деловое место, с магазинами и кафе, раскрашенное яркими пятнами цветов, растущих на балконах и подоконниках.

Нортон радовался ее восторгам и осторожно вел машину по узким улочкам. Одна из них опасно сузилась, проходя под аркой, образованной крылом большого здания со стенами терракотового цвета и зелеными ставнями. Оказалось, что они уже на вилле «Чезаре», главный вход которой, в отличие от двух предыдущих отелей, выходил прямо на улицу, а парк был сзади, скрытый от глаз. Как только Нортон остановил машину, пытаясь отыскать взглядом въезд в гараж, из отеля к ним навстречу поспешил молодой человек, чтобы помочь с машиной и багажом.