Тут и там падали люди, кто с травмами, кто замертво. Наши целители работали слаженно, быстро утаскивая раненых с поля боя. Я мало чем могла помочь, но, тем не менее, бралась врачевать легкие травмы, когда не хватало рук. Пока мне не стоило вмешивать в сражение, я была просто символом. Карл отдавал приказы, то и дело обсуждая со мной положение дел.

— Я не могу понять, почему они так сражаются за узурпатора? — вдруг задал вопрос принц Лайори. Значит, не одна я заметила.

— Скорее всего, они просто боятся потерять свободу, — пожала я плечами. — Они ведь меня совсем не знают.

— А разве они не боятся тех монстров, которые ходят к ним в гости? Кажется, они намного страшнее тебя. Я видел парочку таких. Правда, уже давно…

— Видимо нет.

— Знаешь, мне кажется, что он просто держит их всех под контролем. Он же это может, я прав?

Валерия Анатольевна, услышав нашу беседу, попросила перевести. Узнав, о чем речь, высказалась:

— Ему слабо держать такую толпу, просто они изначально глупые. А он сейчас, небось, отсиживается где-то в замке и даже в ус не дует, пока другие отдают за него свои жизни.

Я огляделась, осматривая пока еще не освещенный солнцем город. Деянира я заметила только, когда сильно напрягла зрение. Он стоял на одной из крыш, наблюдая за ходом сражения. Такой надменный и спокойный, как будто все в его руках. Мне показалось, что я отсюда чувствую на себе взгляд его магнетических глаз.

— Олег, глянь, пожалуйста! — попросила я оборотня, когда заметила знакомую фигуру рядом с самозваным королем.

От увиденного меня даже бросило в пот, потому что я осознала, какой фатальный просчет совершила. Но план действий созрел тут же, когда я поняла, в чем причина глупого упрямства горожан.

Что она там делает? Хрупкая фигура Астрид, стояла на ветру с развевающимися хвостиками.

Она смотрела на все неуверенно, будто и не зная, насколько правильно поступает. Олег за моей спиной зарычал:

— А она что там делает?

— А ты догадайся, — предложила я усмехаясь. — Олег, мне надо оказаться там, — предупредила я его, сразу вызывая волну протеста у моей бабушки и всех, кто оказался рядом.

Из строя в этот момент вылетел раненный Витька, напросившийся с нами. Живой, но согнулся от боли напополам и едва сдерживал слезы, закусывая губу.

— Мне надо! — прервала я все дебаты. — Мне надоела эта бессмысленная трата времени и игра на чужие жизни. Это мой бой, и он не закончится, пока Я не расставлю все запятые над и краткой!

Бабушка, поджав губы, молчала, Карл не понимал о чем речь, но насторожился.

— Ты мне доверяешь? — спросила я Олега, глядя ему в глаза.

Он подал мне руку, я взялась за нее и сразу же оказалась на крыше напротив узурпатора.

— Ты все же пришла, — довольно хмыкнул Деянир, пытаясь меня загипнотизировать.

— Я хочу прекратить бессмысленное сражение, — сказала я, в то время как Олег скалился на Астрид, безмолвно стоящую рядом. Да сами виноваты, все же знали, что ее брат сторонник Деянира. Не послушали в академии, пригрозили расправой, куда она пошла? Естественно!

Здесь было ветрено и совсем не так, как внизу. Все крики казались чем-то диким не здешним, заглушаемые только пением ветра, срывающего всю наигранность со своих гостей.

— У меня есть хорошая альтернатива для тебя: ты соглашаешься стать моей женой, а я говорю всем, что ты действительно принцесса и тебя просто хотела подставить соратница Мирослава, который использовал тебя.

Я смотрела на его ехидный взгляд, только краем глаза отмечая, как неуверенно дернулись в немой обиде голубые глаза Астрид. Она хотела что-то сказать, но понимала, что ее просто предают, меняют на более ценную фигуру. С ее губ сорвалось только:

— Ты же говорил, что любишь меня… Брат не простит…

— Я не согласна! — резко прервала я.

По любви. Это ужаснее всего. Она пришла сюда даже не сдать меня, просто за поддержкой, иначе бы рассказала все намного раньше. А он вскружил ей голову, выпытал секреты.

Мне стало ее безумно жалко, потому что я понимала, на что можно пойти ради любимого человека. И, тем не менее, безумно страшно за то, что ей придется отвечать по счетам. Пусть лучше она не услышит того потока грязи, который инкуб сейчас может ей рассказать.

— Почему? — спросил он, ловко бросая мне красную розу, которую я поймала левой рукой. Без магического фона, пронесло. — Разве не…

Олег зашипел, пытаясь бросить вперед, но я остановила его властным жестом, как бы между делом обрывая с помощью магии у цветка стебелек и заправляя ее себе с нагрудный карман.

— Ты убил мою мать, неужели я могу быть с тобой? Даже по расчету.

— Ну, простите, — издеваясь сказал он, — она была хорошей женщиной, если так угодно, ее мне было даже жаль. Но твои брат и сестры сжили бы меня со свету, доберись они до власти, я защищался.

— Глупый, — бросила я надменно. — Она ради тебя собиралась наплевать на все законы и сделать меня наследницей, выдав за тебя замуж.

— Ложь! — немедленно отреагировал он, бледнея на глазах. Его руки начали мелко подрагивать, а спина ссутулилась.

— Да, ну? — изогнула я рот в кривой усмешке. — Об этом известно всему Лайори. И для моей бабушки это тоже не стало новостью.

Я пользовалась тем, что никто не мог опровергнуть мои слова сейчас. Я крыла козырями, потому что игра пошла по-крупному. И скоро я собиралась достать туз выигрышной масти, потому что это была последняя карта в моей колоде. Надо заканчивать.

Он уже бесился, дрожал от осознания того, что очень многое ставил на кон, а все оказалась бесполезным. Просто доверившись, он мог получить намного больше. Как глупо. Он просто полез в пекло ради наживы, которая должна была стать его. И в пекле и остался.

— Я предлагаю сейчас решить все нашим боем. Другие тут не причем, они просто присоединятся к победителю. По сути, им нет большой разницы.

Он нервно облизнул пересохшие губы и кивнул, стараясь не показывать своего волнения за наигранной самоуверенностью.

— Я согласен, — кивнул он. — Глупо с твоей стороны отказываться от моего предложения, ты мне не соперник.

— Я очень удивлюсь, если тебе удастся окрасить розу на моей груди снова в красный цвет, — усмехнулась я.

— Как в красный? — он в смятенье смотрел на цветок, неожиданно ставший кремово-белым. Я в это время я громогласно объявила:

— Жители середины миров! Прекратите сраженье. Это только наш вопрос, и сейчас мы решим его. По единогласному договору, победитель нашей схватки признается законным правителем и ему подчиняются все!

— Ты с ума сошла? — уточнил у меня Олег, не понимая, зачем я поднимаю ставки так высоко.

— Все в порядке. Я выиграю. Позаботься об Астрид. Я не хочу, чтобы с ней что-то случилось, — попросила я, стараясь совладать с дрожью. Но сила давила изнутри, заставляя трястись.

— Откуда такая самоуверенность? — Деянир постарался говорить спокойно и даже надменно, и это раздражало. — И зачем эти глупые фокусы с розой?

— Это не фокус, — я посмотрела в его глаза, давая понять, что я не такая легкая добыча, как ему могло показать в прошлый раз, — это лишнее доказательство того, что сердце правителей середины миров белого цвета.

Я положила руку на сердце, цепляя розу между пальцев. Мое тело как будто бы сводило судорогами, хотя и настолько мимолетными, что они казались миражами. Стебель окреп, давая знак, что все готово. Я, глубоко вдохнув, обхватила его рукой и на несколько секунд замерла.

В воздухе уже витал запах бури, ветер усилился, серые безжизненные облака накрылись темными клочьями грозной стихии, эпицентром которой стала я. Повторяя про себя бессмысленные выражения, я звала к себе грозу, пытаясь пропитаться ее яростью насквозь. Когда за моей спиной грянул первый раскат грома, заставивший жителей заволноваться, я резким движение вытащила из своего сердца меч, казавшийся мне невесомым. Кристально-белый, искрящийся, прозрачный он выглядел совершенным и полностью сливался с моей рукой, словно ее продолжение. Он был гордым, он был смелым и яростным, не знавшим поражений и не прощавшим обид. Он притягивал на себя всю силу грозы, одновременно разбрасывая энергию в во все стороны. Рукав красной атласной рубашки разорвало в клочья еще тогда, когда я просто явила оружие на свет. Приветствую тебя, Меч молнии! Я, преклоняя пред тобой колени, прошу твоего покровительства.