Девушка незамедлительно ответила на звонок. Услышав знакомый голос, донёсшийся до её слуха, Хизер очень обрадовалась. Теперь Нортен окончательно убедилась, что таинственной персоной, позвонившей ей в половине седьмого утра, была действительно её подруга, а не какой-нибудь грабитель, присвоивший себе телефон девушки.

— Э-э-э, здравствуй, Хизер… — тихо произнесла Анна, голос которой немного дрожал, — извини, что беспокою тебя в такую рань. Просто я только сегодня обнаружила, что ты звонила мне, и не могла это проигнорировать. И да, прошу прощения, что не отвечала на твои попытки связаться со мной. Я просто не брала в руки телефон до сегодняшнего дня. Я не хотела ничего и потому совершенно не нуждалась в разговорах с кем-либо. Но сегодня я ощущаю, что мне очень нужна поддержка со стороны. Я сыта одиночеством по горло.

— Здравствуй, Анна. Я очень рада, что ты наконец-то позвонила мне. Я уже боялась, что с тобой что-то случилось.

— Да, можно, в общем-то, сказать, что и случилось…

— Что произошло?

— Ты ведь знаешь, что мои родители в данный момент проживают в другом городе, а я до недавнего момента жила с маминым братом, который, наверное, был мне даже ближе, чем отец. Но, вернувшись из похода, я узнала страшную новость. Мой дядя умер… Это горе повергло меня в отвратительное состояние, и какое-то время я просто сидела, запершись в своей комнате, и пыталась справиться с желанием последовать за дядей. Мне было страшно и одиноко. Моё положение казалось мне безвыходным.

— Это действительно печально, я очень сочувствую тебе. А от чего умер твой дядя, если, конечно, ты можешь сейчас об этом говорить?

— Никто не знает, что послужило причиной его неожиданной смерти. Врачи говорят, внезапная остановка сердца, но как-то неуверенно они это заявляют. Но разве причина так важна?.. Главное, что его со мной больше нет и мне очень больно…

— Это всё временно, поверь, совсем скоро твоя жизнь вновь станет прежней. Да, твоего дядю уже не вернуть, однако это не повод для вечных страданий. Хотя, мне ли об этом говорить… Ведь семью тоже посетило горе, и в последнее время я буквально места себе не нахожу.

— Что произошло у тебя? — испуганно спросила Анна.

— Мой брат Эрик болен, и никто из врачей не может установить его точный диагноз. Говорят, что это заболевание ещё не открыто и излечиться от него невозможно. Доктора провели Эрику курс лечения, в результате которого болезнь временно отступила. Но, как сказали врачи, однажды она снова даст о себе знать, только в следующий раз симптомы будут ещё более грозными. И в конечном итоге его ждёт то же самое, что и твоего дядю, только Эрик, скорее всего, помучается… Я с содроганием сердца думаю о том моменте, когда его болезнь вновь напомнит о себе.

— Бедный… — только и смогла вымолвить Анна, по голосу которой создавалось впечатление, что она чуть не плакала.

Хизер и Анна пытались поддержать друг друга, однако слова поддержки, которую они выражали, звучали как-то наигранно, так как обе подруги, находившиеся в подавленном состоянии, были попросту неспособны мыслить в позитивную сторону.

По окончании разговора Хизер подошла к кровати брата, мирно спавшего в окружении игрушек. Неожиданный звонок телефона не смог прервать сон мальчика, что заметно обрадовало его сестру, старавшуюся сделать всё, чтобы Эрик отдыхал полноценно.

Девушка больше не уснула. Она вышла из своей комнаты и прошагала в гостиную, утопавшую в багряных рассветных лучах, пробиравшихся сквозь полузакрытые шторы и резво выплясывавших на мебели. Поудобней устроившись на диване, Хизер углубилась в раздумья. И снова ей не давала покоя мысль о болезни брата, который казался таким живым, здоровым, стремившимся познать мир. Она не могла поверить, что, на самом деле, этот мальчик неизлечимо болен и те чудесные мгновения, которые происходят с ним в прелестной деревушке, возможно, последние моменты его жизни. Ну а, может быть, всё было не так печально? Ведь слова врачей, не ведавших о данном заболевании ровным счётом ничего, вполне могли оказаться ошибкой. Возможно, Эрику предстояла ещё долгая и счастливая жизнь, наполненная множеством ярких впечатлений, поэтому не стоило терять надежды. Не следовало отчаиваться, ибо спасение могло прийти так же неожиданно, как и тогда, в походе.

Из мира тревожных мыслей Хизер вывела её мама, появившаяся в гостиной. Женщина выглядела такой же угнетённой, как и в день возвращения её дочери из путешествия. В её лице, померкшем от горя, казалось, не произошло никаких изменений. Даже перебравшись в деревню, она не смогла вернуть былую надежду, и потому семейное горе, временно не напоминавшее о себе, всё сильнее сдавливало несчастную женщину. Она не могла смириться с тем, что болезнь сына отступила, и, скорее всего, постоянно находилась с этой жуткой мыслью. Несмотря на то что женщина на забывала и о домашних хлопотах, даже хозяйство не приносило ей облегчения.

Мать стояла неподалёку от дочери, одаривая девушку опустошённым взглядом. Но Хизер больше не мучилась от горестных переживаний. Она ненадолго смогла поверить, что с мальчиком будет всё в порядке и страшные прогнозы врачей, не дававшие покоя Нортенам, никогда не воплотятся в реальность. Это заметно придавало девушке сил, и, мысля подобным образом, она становилась бодрее.

Вскоре в гостиной собралась вся семья, и, как и всегда, они вновь обсудили дела, которыми каждый собирался заниматься на протяжении всего дня. Хизер вновь предстояло принять участие во встрече Эрика и Кристины, так как мальчик жутко хотел увидеться с девочкой, а осуществить это в одиночестве, к сожалению, не мог. И снова в качестве его помощника была выбрана старшая сестра.

Самой Хизер, в общем-то, нравилось проводить время с этими детьми, так как её очень заинтересовала Кристина, а в особенности темы, которые она обычно обсуждала с Эриком. В то время как обыкновенные дети резвились в снегу, наслаждаясь чудесной зимней погодой, девочка любовалась природными видами, размышляя о различных явлениях и предметах с не привычной для нас точки зрения. А когда Хизер, не выдержав, задала Эккинс-младшей вопрос, почему та не играла в подвижнее игры, девочка абсолютно спокойно ответила, что считала подобные развлечения уместными лишь в большой компании, а в узком кругу она предпочитала просто беседовать, делясь собственными мыслями.

И вот в назначенное в предыдущий день время Хизер и Эрик подошли к озеру, где их уже поджидала Кристина. В этот раз погода выдалась не такой благоприятной: дул леденящий ветер, от стремительных порывов которого становилось немного по себе, а по тёмному небу плыли тяжёлые чёрные тучи, из которых, словно вата из разорванной подушки, сыпались пушистые снежинки, плавно опускаясь на покрытую белым ковром землю. По этой причине время для прогулки, выделенное Эрику, пришлось заметно сократить, чтобы мальчик не подхватил простуду. Кристина заболеть не боялась, однако, прекрасно поняв старших родственников мальчика, не стала противиться, согласившись погулять совсем недолго. Но даже эта недлительная встреча подарила Эрику множество приятных эмоций и, безусловно, ещё больше сблизила мальчика с его новой подругой.

Вернувшись домой, Эрик отправился рисовать новую картину, идею которой ему вновь подсказала Кристина. Хизер, в свою очередь, в этот раз решила принять участие в семейной беседе, так как девушку несколько удивило состояние, в котором находились её родители. Они были явно чем-то шокированы.

— Что произошло? — поинтересовалась Хизер, поочерёдно глядя то на отца, то на мать.

— Наша соседка сегодня днём была найдена мёртвой непрдалёку от магазина, в который она, по словам её мужа, ненадолго отлучилась утром, — ответил старший Нортен.

— А от чего она умерла?

— В том-то и дело, что никто не знает. Она была беременна, но, несмотря на это, оставалась абсолютно здоровой. Поверить не могу, что только вчера она сидела у нас в доме и разговаривала с нами, а сегодня её уже не стало… — произнесла мать Хизер.